"Фантастика 2025-52". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Матусевич присмотрелся, и ведь верно — броненосец настолько близко подошел к берегу, что слился с ним. Дно ведь даже на мелководье неровное, есть глубокие выемки, вот в одну из таких, видимо, броненосец благодаря высокой воде и зашел, имея счастливые семь футов под килем. А это означает, что в отлив корабль просто усядется днищем, и можно будет наскоро заделать пролом от торпедного взрыва. Но выглядел «Севастополь» страшно — крепко броненосцу досталось от японцев. На палубе суета, команда пожары тушила, сам корабль осел по середину верхнего броневого пояса, чудом дошел, и то благодаря приливу.
— Идем в Дальний, Роберт Николаевич, вряд ли японцы вернутся. Но на всякий случай к походу и бою держать эскадру в готовности. Но зайти в залив нам надобно — еще идет штурм, и приход наших броненосцев
…Тело ломила невероятная усталость, ныли искалеченные пальцы — в начале войны в одной из первых стычек между миноносцами Матусевич получил болезненное ранение в ладонь. За окном вечерело, но в «китайском городе» пожары уже отбушевали, и большую здесь пользу принес короткий ливень, таких на дню несколько раз было несколько — август в южной Маньчжурии вышел дождливым, к счастью местных селян. Потому японцы с некоторым замедлением перебросили дивизии к нангалинским позициям, грунтовые дороги порядком раскисли. Но теперь это не играло роли — судя по полученной радиограмме, дивизия генерала Кондратенко через два дня одной бригадой перейдет в наступление, стремясь выйти к бухте десяти кораблей. И охватит этим маневром полки 1-й японской дивизии, что одновременно попытались этим утром лихой атакой овладеть рядом ключевых позиций «восточного сектора» и ворваться в Порт-Артур. Ничего не вышло — штурм, для которого у противника явно не хватало сил, был отбит с большими для него потерями, и теперь японская 3-я осадная армия стала по своей численности существенно меньше русского гарнизона Квантуна — тысяч сорок, а то и меньше, против пятидесяти тысяч «служивых».
Стрельба не прекращалась, хотя стемнело — это продолжала стрелять русская артиллерия, для которой имелось достаточное число снарядов. Последних не жалели, и только потому штурм был отбит с большими для японцев потерями. А бросил противник в бой значительные силы — на нангалинские позиции, сменяя друг друга, наступали 9-я пехотная дивизия и 1-я резервная бригада — двадцать батальонов против шести русских, к которым на помощь перевезли через залив еще один батальон из города. «Уложили» тысяч семь-восемь убитых вперемешку с ранеными, потери просто кошмарные. Дальний попыталась взять «ускоренной атакой» 11-я пехотная дивизия, двенадцать батальонов против пяти, но генерал Белый противопоставил японцам свыше полусотни орудий калибром свыше трех дюймов, не считая сотни других стволов, помельче, и нескольких десятков пулеметов, в основном трофейных японских. Так что везде лежали груды трупов, раненых и взятых в плен было немного — их просто добивали пришедшие в ярость китайские ополченцы, вымещая накопившиеся зло и сводя старые счеты. К тому же в залив вошли русские броненосцы, японцы при их виде, и первых выстрелах тут же обратились в бегство, а сибирские стрелки перешли в короткое контрнаступление, откинули неприятеля и стали собирать трофеи. На северном фронте перешейка за гору Наньшань шли упорные бои, но 2-я пехотная дивизия из армии генерала Оку, наступавшая со стороны Маньчжурии, была откинута с большими для японцев потерями. И вряд ли убыль в этой дивизии была меньше, чем та, которую она понесла в мае, штурмуя Наньшань.
— Вирен молодец, недаром академию закончил — как начальник штаба выше всяких похвал, но ставить его на командование категорически нельзя — «занесет» сразу. И смог договориться с сухопутными «коллегами», сплошная дружба, а то раньше «собачились» между собой. С «верхов» все идет — между Алексеевым и Куропаткиным «грызня», а от нее и поражение в войне…
Матусевич откинулся на спинку кресла, отодвинул листок бумаги, который тщательно изучил, и закурил папиросу. В мозгу намертво запомнились страшные цифры — приблизительная убыль из осадной армии генерала Ноги за все эти дни с момента занятия десантом Дальнего и Талиенваня, составила где-то тысяч двадцать «кровавых потерь», примерно треть состава, и деморализация у японцев сейчас изрядная. Ведь они сделали ставку на один сильный и совместный удар армии и флота, вот только вся затея обернулась крахом. Русские войска потеряли приблизительно три с половиной тысячи, но убитыми едва девять сотен, но так пушками и пулеметами в обороне отбивались. Да и каски, как говорят, потери существенно снизили.
Отряд
— Лучше так потерять корабль, «частично», чем полностью, как «Петропавловск». Теперь его можно использовать исключительно в береговой обороне, не для чего иного больше непригоден. Но дело сделано — если Куропаткин не подастся в бега, то сражение под Ляояном выиграет. Мне остается только «настропалить» наместника, чтобы в ярость впал…
Один из наглядных образцов японской пропаганды, хотя под Порт-Артуром именно русская крепостная артиллерия нанесла страшные потери японским войскам, особенно девятидюймовые мортиры…
Глава 22
— Теперь Роберт Николаевич, у японцев по большому счету остается только один шанс — дать генеральное сражение войскам генерала Куропаткина, и нам надобно, чтобы бывший министр…
Матусевич сделал паузу, не хотелось говорить такое, но приходилось — без доверия к Вирену никак нельзя. Да и политическая ситуация с долговременным расчетом того настоятельно требовали.
— Потерпел поражение, и поверьте мне, он его «сдаст» противнику и прикажет войскам отступить.
Николай Александрович внимательно посмотрел на Вирена — у того на лице ни капли удивление, одно сплошное понимание и хладнокровие. Через полминуты начальник штаба эскадры, сверкнув золотом контр-адмиральских погон, ни на йоту не изменив свой скрипучий голос, спокойно произнес:
— Я понимаю вашу мысль, никто как бывший военный министр не сделал, вернее, не захотел делать то, что послужило бы нашей основой в войне с японцами. Он и Витте фактически занимались саботажем всех наших приготовлений к этой войне. Думаю, ваше письмо императору Николаю Александровичу, благо вы сейчас имеете возможность прямого к нему обращения, и станет тем окончательным доводом, который приведет к смене командования Маньчжурской армией. Или к вашей отставке, причем разделить ее придется и мне — ведь я тоже поставил подпись под рапортом наместнику. Ибо эти две персоны есть изменники, которые предали своего монарха…
— Тут не стоит торопиться с обвинениями, Роберт Николаевич — они не предатели в прямом смысле слова. Лучше назвать оных сановников «агентами влияния» Французской Республики при императорском дворе — обыденное явление, повсеместное, так сказать, известное с древних времен. Ведь давно известно, тот, кто платит, тот заказывает музыку. Позиция Куропаткина понятна — он видит врагом нашей страны исключительно Германию, хотя с Пруссией мы воевали полтора века тому назад, за интересы австро-французской коалиции, кстати. А потому любая наша война на Дальнем Востоке для него категорически неприемлема. А раз так, то желания французов вполне понятны — лучше поражение Российской империи, чем ее победа над японцами. Потому что в этом случае мы попадем в большую зависимость от займов парижских банкиров, и те нам будут диктовать свои условия.
— Тут не только французы, Николай Александрович, тут еще и британцы замешаны, и не в меньшей, а то и большей степени. Не зря фельдмаршал Кутузов частенько приговаривал, что «англичанка завсегда гадит», и не раз вполне откровенно говорил, что если этот «проклятый остров» опустится на морское дно, то он даже не вздохнет от жалости. Мы ведь хорошо помним как с нами в Крымскую войну обошлись — французы лишь притворные «друзья», англичане же откровенно враждебны. Иначе бы против кого мы «иноков» с «рюриковичами» бы строили, да «богинь» вместе с ними.