"Фантастика 2025-73". Компиляция. Книги 1-13
Шрифт:
– Я запасливый, – отмахивается парень и идет к бару.
Дар притаскивает вино прямо сюда, на разгромленную в процессе нашей драки кухню. Ставит на пол бутылку, бокалы и тарелку с наспех сделанной нарезкой. Куски сыра разного размера и формы, остатки колбасы тонкими слайсами, виноград. И мы просто поворачиваемся в сторону моря.
Он открывает стеклянные двери нараспашку, и в помещение врывается прохладный утренний воздух с ароматом моря – свежим, пьянящим. На губах оседает соль, и дышать становится легче.
Первый бокал выпиваю залпом, чтобы просто
Прикрываю глаза и опираюсь спиной на стену. Но так становится скучно, и я поворачиваюсь к парню. Смотрю на Дара из-под опущенных ресниц. На щеке – порез. С виду достаточно глубокий.
– Надо обработать… – говорю я и осторожно прикасаюсь к его скуле.
Дар вздрагивает и поворачивает голову в мою сторону.
– Потом. Это пустяки, – бросает он безразлично.
– А если останется шрам? Прости, я правда не хотела.
– Шрам так шрам. – Он пожимает плечами. – Мне хочется, чтобы на память о тебе у меня что-то осталось материальное.
– Шрам? – невесело хмыкаю я.
– Почему бы и нет? На сердце их предостаточно, пусть будет еще один осязаемый.
– Ты говоришь бред.
– Может быть…
Дар не спорит. Просто пьет вино. А я смотрю на него. На загорелую кожу, на длинные росчерки ресниц на щеках. На правильный профиль… И понимаю, что не хочу портить эту красоту шрамом.
Поэтому поднимаюсь и спрашиваю:
– Где у тебя аптечка?
– Представления не имею, – лениво отзывается он. – Но, если очень хочешь, поищи в ванной. Наверное, там. Ближайшая – справа по коридору.
Киваю и направляюсь в указанном направлении, зачем-то прихватив недопитый бокал вина. Ванная комната просторная, с огромным зеркалом, которое отражает бледную, не совсем адекватную девицу с лихорадочным румянцем и горящими глазами, которые покраснели от слез. Видок пугающий.
Руки в крови. Приглядываюсь и понимаю, что и лицо тоже. Кровь, как веснушки, покрыла нос и щеки.
Ругаюсь сквозь сжатые зубы и начинаю лихорадочно отмываться, забыв, зачем я вообще сюда пришла. Теплую воду не включаю. Плескаю в лицо холодной, чтобы окончательно прийти в себя.
И это практически получается.
Я не слышу шагов за спиной, поэтому вздрагиваю, когда вижу в отражении Дара.
Он снял порванную, испачканную кровью рубашку, и сейчас я не могу оторвать взгляд от его торса. Кровь приливает к лицу, и щеки вспыхивают еще ярче.
Дар стоит в расслабленной позе, прислоняясь плечом к косяку. В одной руке бокал, в другой – бутылка. Парень делает шаг навстречу и наливает вино в мой практически опустевший бокал, который стоит на каменной столешнице рядом с раковиной.
– Нашла аптечку? – как ни в чем не бывало спрашивает он, а я понимаю, что очень плохо соображаю, потому что
Слишком красивый, и я чересчур остро на него реагирую.
– Пока нет, – отвечаю я, тщательно скрывая эмоции. – Обнаружила, что у меня все лицо в крови. Умывалась. Сейчас посмотрю.
Он подходит еще ближе, практически касаясь меня обнаженным торсом. Горло перехватывает, и я забываю, что нужно дышать. А Дар протягивает руку и открывает шкафчик у меня над головой.
Чувствую терпкий запах крови и едва заметный – свежего геля для душа и теплой мужской кожи. Перед глазами смуглые загорелые мышцы, по которым нестерпимо хочется провести губами.
– Вот она! – Он отступает и протягивает мне черную кожаную сумочку с бинтами и лекарствами.
Беру ее и понимаю, что у меня дрожат руки. Проклятый Дар!
Пытаюсь собраться и вспомнить, что собиралась делать. Нахожу бинты, обеззараживающее зелье и приближаюсь к Дару, который не спеша делает глоток вина.
Дыхание опять перехватывает. От его близости кружится голова. Теплая кожа, капелька вина в уголке губы, которую Дар слизывает, – и сердце пускается вскачь.
Аккуратно стираю кровь с его щеки. Рана после промывания выглядит не так страшно, как мне показалось сначала. Капаю клеящего зелья на кожу, убеждаюсь, что края раны не разойдутся, и поспешно отступаю со словами:
– Вот и все.
Дар не двигается с места, словно не слышит меня. Глаза в глаза. Мне кажется, даже сердца у нас ускоряют ритм в унисон.
Парень подносит к губам бокал и снова делает медленный глоток. У меня самой пересыхает во рту, и я, как завороженная, повторяю движение: беру свой бокал, чтобы смягчить горло. Воздух между нами такой плотный, что становится тяжело дышать. В небольшом помещении повисли недосказанность, боль и толика надежды.
Объемный бокал на тонкой длинной ножке немного дрожит, а в голове уже приятный туман. Эти бокалы коварны. Вина вроде бы на дне, но я замечаю, что бутылка, которую Дар все еще держит в руке, уже пуста. Я разглядываю его лицо. В первый раз за долгое время мы с ним так близко. Наши столкновения в Монарко не в счет. Там была злость и раздражение, а сейчас – щемящая боль и нежность. Сейчас мне кажется, что я снова имею право смотреть на него так. Внимательно, пытаясь запомнить каждую его черточку – разлет бровей, трепет крыльев носа.
У Дара загорелая гладкая кожа. Глаза, обычно ярко-голубые и светлые, сейчас словно грозовое небо. В них я тону и, чтобы хотя бы ненадолго вынырнуть в реальность, опускаю взгляд ниже и замираю на губах. Это ошибка. Дыхание снова сбивается, а по телу проходит легкая дрожь. Этот парень слишком сильно на меня влияет. Наваждение, от которого я не могу избавиться. И не уверена, что хочу.
Надо бы что-то сказать, как-то разрядить обстановку… но я не могу. Воздух между нами буквально наэлектризован, я чувствую тепло кожи Дара, и по рукам пробегают мурашки. Дар так близко, что я могу не только представить его прикосновения к своей коже, но почти физически их ощутить.