Фантазмы
Шрифт:
Однако он не был самой большой и мощной из созданных человеком боевых машин. Немецкий «Колоссаль» был на три метра длиннее, выше и на десять тонн тяжелее, а экипаж его состоял из двадцати двух человек. Но и он оказался не самым-самым. Английский многобашенный танк «Супериндепендент» имел семь башен — две пушечные и пять пулеметных, экипаж из двадцати четырех человек и весил сто шестьдесят тонн. В войне он практически не участвовал из-за невозможности его доставки к месту бовых действий с побережья Ла-Манша и был вывезен оттуда советскими войсками в конце войны.
Советские
— Такая техника пропадает!
— Ты бы видел, какие научно-технические достижения пропадают в других «хрономогилах», — рассеянно заметила Диана, — в том числе в военной области. Суперсамолеты, похожие на «летающие тарелки», линкоры, способные погружаться в воду и вылезать на сушу, криводульное и экзотическое «черное» оружие…
— А ты видела?
— Конечно.
— Где? Неужели специально посещала «хрономогилы»?
— Зачем? Существует специальный файл с информацией о потерянных достижениях человеческого ума, я его листала. Особенно поразил меня «Серебряный жук». Представь себе металлический «блин» диаметром в девять метров и толщиной в метр с небольшим — без фонаря кабины. Прекрасная аэродинамика, дизайн, чудовищная тяговооруженность, скорость до четырех с лишним тысяч километров в час… а ведь создан проект был еще в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году!
— Что с ним стало?
— Равновесие — тогда еще не разделенное на две самостоятельные части — испугалось столь кардинального прорыва в будущее военной летающей техники, и реальность была откорректирована таким образом, что в нашем Регулюме этот аппарат был забракован по соображениям «массы проблем» в схеме управления поворотными соплами аппарата и полетом на сверхзвуке.
— Разве у нас нет сейчас таких самолетов? А «СУ-37» или «СУ-41»? «МиГ-37»?
— Да, есть, но они появились в «свое» время — в конце двадцатого века, а «Жук» опережал свое время на полвека. Или вот еще пример: воздухоплавательный аппарат с оригинальной вертикальной схемой.
— Дирижабль?
— Его и дирижаблем-то назвать трудно. Высота — двести метров, внизу киль-стабилизатор с плавниками, три понтона с гелием, электродвигатели от солярных батарей, двадцать кают для пассажиров, ресторан, танцевальный зал, смотровая площадка, лифт. И ведь летал!
— Да-а! — с чувством произнес Панов. — Хотел бы я попутешествовать над Землей в таком аэролайнере. Жаль, что подобные сооружения умирают вместе с «хрономогилами».
— Не совсем так, информация о них сохраняется в общем банке данных системы регулюмов, который образно называют Знаниями Бездн. Там содержатся сведения обо всех изобретениях и открытиях, сделанных всеми разумными существами нашего
— Кто же им пользуется, этим банком данных?
— Не знаю, кто-то пользуется, наверно. — Диана искоса посмотрела на спутника. — Может быть, сам Творец?
Стас не нашелся, что ответить, и промолчал. А через полчаса в музее появился Валентин Страшко в сопровождении группы военных экспертов других стран, и, улучив момент, «разведчики» смогли подобраться к отцу Дарьи вплотную и задать интересующие их вопросы. Каково же было их разочарование, когда выяснилось, что никакой дочери у Страшко нет и не было. Не родилась.
Подозрительно оглядев Стаса и Диану, представившихся «корреспондентами» газеты «Военный вестник», Страшко почуял неладное, вызвал охрану, однако странно одетые «корреспонденты» внезапно исчезли, оставив эксперта гадать в столбняке: привиделись они ему или существовали наяву.
Лишь в седьмом «хронотупике», считая от начала спуска в глубь виртуальных тающих миров-копий Регулюма, где солнце светило как оранжевый карлик, а материальная ткань мира начинала спонтанно таять (чего, естественно, никто из обитателей «хрономогилы» не замечал), они наконец обнаружили, что искали.
Дарья Страшко обитала в этом мире, работала в банке «Мосинвест» (а не «Москредит») и жила с родителями: отец — химик, мать — юрист — в Москве, на улице Алабяна, дом пять. Все это удалось выяснить достаточно легко, справочная служба здесь работала исправно. Дежурная дама даже не удивилась, когда Диана спросила ее, какой сегодня день, месяц и год.
— Что она ответила? — полюбопытствовал Стас, нетерпеливо маявшийся возле телефонной будки.
— Суббота, двадцать первое июня десятого года.
— Две тысячи десятого?
— Естественно, они здесь просто начали новый отсчет века… не зная, что их ждет впереди.
Стас невольно оглянулся на здание за спиной. Оно было все в ямках и дырах странной коррозии, будто проеденное кислотой, таким же казался тротуар, деревья вдоль него выглядели серыми, словно были покрыты слоем пыли, а машины проезжали мимо с лязгом и шипением, объезжая шрамы на дорогах, но люди этого не замечали. Они неторопливо шествовали по своим делам — скорость движения в этом «хронотупике» и вовсе казалась черепашьей — и выглядели сонными актерами на фоне тусклых старых декораций. Стас поежился. Жить этому обреченному распадающемуся уголку Вселенной явно осталось немного.
— Поехали за Дарьей.
— А не разочаруешься? Может, пока не поздно, вернемся? У меня нехорошее предчувствие.
Стас отвернулся. Сомнения тоже грызли его душу, но желание встретиться с Дарьей и спасти ее от неминуемой смерти в «хрономогиле» было сильней.
— Поехали.
Они добрались до Хорошевской улицы (в этой псевдо-Москве не было Хорошевского шоссе) на невообразимо древней колымаге марки «локомотив», Диана загипнотизировала водителя, чтобы он не поднял шум, не получив деньги за проезд, и вылезли из машины у здания банка. А в помещении банка Стаса ждал сюрприз, которого он даже представить не мог.