Фантики

Бронников Валерий Викторович

– Мы сами, мы всё унесём!

– Несите, если вам хочется всё это нести.

– А можно, мы поедем в другое место, не в то, где мы купались в прошлый раз? – спросила Василиса.

– Я другого хорошего места не знаю. Река у нас такая, что купаться можно не во всяком месте.

– А мы поищем!

– Давай поищем, только надо будет пройти немного пешком.

Ехали совсем мало, остановились на дороге у какого-то оврага.

Дед сказал:

– По этому оврагу спустимся к реке. Путь не очень короткий, но вы уже большие, его осилите.

– Мы быстренько добежим, – сказал Жора.

– Быстренько не получится,

но обязательно дойдём.

Вся компания спустилась в овраг, где по самому дну шла тропинка, заросшая кустами, на которой временами встречались лежащие поперёк упавшие деревья.

На дне оврага прохладно. Чем дальше шли, тем сильнее по бокам обступали огромные деревья, а трава под ногами временами скрывала с головой.

Вот тут-то и появились комары. Сначала их летало не очень много. Дети успешно отмахивались. Но чем дальше люди шли, тем комаров становилось всё больше и больше. Они прятались в густой траве, а люди их пристанище потревожили. Наконец их стало столько, что никакое отмахивание не помогало. Их летала несметная орда жужжащих; залезавших в уши, нос и рот; за ворот рубашек, в штанины; безжалостно жалящих и агрессивных кровопийц.

Назад возвращаться уже поздно, назад надо идти вверх. Комары просто бы всех съели.

– Ребята, бежите бегом по тропинке, другого спасения нет. Нам против них ничего не сделать. Бежите бегом впереди, а я буду бежать сзади и подгонять отстающих, – дед забрал у ребят ненужные вещи, которые они тащили с собой.

Дети побежали изо всех сил. Бежать по тропинке трудно, мешала трава и упавшие деревья, но все поняли, что надо бежать и как можно быстрее, иначе комары выпьют всю кровь.

Река долго не показывалась. Овраг внизу стал шире. Иногда веяло сквозняком – это немного освежало.

Удивительно, но сильно никто не отстал, и никто не жаловался. Через десять минут выбежали к реке. Туча комаров по инерции вырвалась из оврага следом за людьми, но здесь встретили их небольшой ветерок и речная прохлада.

Дед сразу увидел, что купаться в этом месте детям нельзя.

– Обмойте укусы водой и идите по берегу вниз по течению, а я пойду за машиной и выеду там, впереди, на берег. Поедем мы на привычное место. На пляж не попали, но теперь вы знаете, что такое настоящие комары, которых называют за их прожорливость гнусом.

Дети послушно пошли вдоль кромки воды.

– В воду не лезть! – крикнул вдогонку дед, а сам пошёл на съедение комарам обратно в овраг. Один он быстро побежал по тропинке, иногда переходя на шаг, чтобы отдышаться.

Видел он в жизни много комаров и прочей жалящей и жужжащей нечисти, но, чтобы их скопились такие полчища, видеть приходилось, пожалуй, впервые.

Через двадцать минут дед выехал на берег. Дети брели вдоль кромки воды, но находились ещё очень далеко. Пришлось идти навстречу и, взяв на плечи маленькую Люду, он повёл всех к

машине. А, находясь уже в машине, спросил:

– Может, поищем ещё какое-нибудь новое место?

– Нет! – прозвучал дружный ответ, – Давай поедем на старое.

Двойка

Огромная жирная двойка поселилась в дневнике. У Фили наворачивались на глаза слёзы. Как же так? Два года он учился только на хорошие отметки, не имел даже троек.

Дедушка его спрашивал:

– Филя, ты, когда мне принесёшь хоть одну двойку? Мне уже надоели твои четвёрки и пятёрки.

Филипп понимал, что это шутка. Он не собирался приносить плохие отметки. И вот наступил день, когда в дневнике появилась первая двойка по английскому языку. К этому языку он относился немножко пренебрежительно:

«Я не англоязычник какой-нибудь», – думал он, – «И папа не англоязычник, и дедушка. Зачем мне другой язык? Я хорошо знаю свой, русский».

Двойка оказалась огромной. Филя попробовал стереть её пальцем, ничего не получилось. Вокруг двойки появилось грязное пятно.

«Папа увидит и меня накажет!» – подумал Филя, – «Надо её убрать».

Он стал думать, как лучше избавиться от этой двойки. Ничего в голову не приходило. Филипп снова попытался её стереть пальцем. Грязное пятно стало больше, а двойка как стояла, так и продолжала оставаться на своём месте.

Мальчик взял ластик и попробовал стереть двойку ластиком. Счистились вокруг двойки все типографские линии. Лист дневника стал в этом месте почти прозрачным, а двойка продолжала оставаться на своём месте.

«Как же её удалить?» – размышлял Филя. Он стал отметку скоблить ногтем. Долго работать не пришлось. Двойка почти счистилась. Она исчезла вместе с куском страницы дневника. Оставались только по краям небольшие чёрточки, которые никак не походили на двойку.

«Пусть остаются», – подумал Филя, – «Никто на них и внимания не обратит, а дырку я заклею. Папа подумает, что дырка тут оказалась случайно. У меня не имелось двоек, значит, на двойку никто и не подумает!»

Филя старательно отрезал кусочек бумажки и стал примерять на дырку. Затем он намазал её клеем и попробовал приклеить. Бумажка приклеивалась сквозь дырку к следующей странице, а на дырке никак держаться не хотела.

Через некоторое время стали клейкими пальцы. Они почему-то приклеивались к кусочку бумажки и к дневнику, а дырка никак не заклеивалась.

«Нет, так дело не пойдёт!» – подумал Филя, – «Зачем мне мучиться с клеем, если всё можно заклеить скотчем?»

Скотчем Филипп уже пользовался и знал, что он приклеивается намертво и не отстаёт. Филя прекрасно осведомлён, где лежал дома скотч. Он ножницами отрезал небольшую полоску, положил бумажку на дырку и прижал скотч. Получилось очень надёжно и красиво. Никакой двойки не было и в помине!

«Какой умный мальчик! – сказал бы мне дедушка!» – подумал Филя, но дедушки сейчас не было, дедушка жил далеко. А вот что скажет папа, даже не хотелось думать. Папа вряд ли похвалит за дырку в дневнике. Оставалось только ждать и надеяться, что папа ничего не заметит.