Фантом банановой диеты
Шрифт:
– Я сама его найду! – кричала Анестезия, чуть ли не кубарем скатываясь с лестницы. – Ах, ногу ударила!
– Сидела бы дома! Ты уже нашла! – огрызался Стае. – Теперь этим делом займусь я!
– Тише, идиот, тише.
Анастасия увидела сидящую в гостиной Звонареву.
– Сидишь? – поинтересовалась она, заглядывая к ней.
– Сижу, – ответила Алла, беспечно возводя глаза к потолку. – Отдыхаю.
– Понятно, а Ирина возвращалась?
– Не-а.
– Ну, отдыхай.
Анастасия фыркнула и помчалась догонять мужа, который уже возился возле автомобиля.
– Странно, –
Она инстинктивно вздрогнула, когда автомобиль Воронцовых чуть не снес ворота, не вписавшись в проем.
– Очень странно, – повторила Алла и повернулась.
Рядом с ней стояла встревоженная Машка. Она, словно призрак из преисподней, появилась перед Аллой. Пришлось рассказать, что Воронцовы привозили то ли подругу, то ли любовницу, которая их крайне разочаровала и уехала обратно на попутке. Машке этот эпизод из жизни парочки показался забавным. Она попросила Аллу пересказать все в мельчайших подробностях. Алла пересказала, готовясь озвучить историю еще и для Туровского. Маша после второго пересказа выразила предположение, что супруги решили жить шведской семьей, но у Стаса, как обычно, ничего не получилось. Машка мерзко захихикала. Алла не стала придерживаться этой версии. Дама в черном на разгульную девицу не походила. Пусть Туровский сам догадывается, кто она на самом деле.
Девушки весело щебетали, когда во двор заехала машина Ирины Аркадьевны.
– Что-то она сегодня рано, – встрепенулась Маша и побежала на кухню.
Алла знала, что тетка обычно возвращается из города под вечер. Но иногда бывают дни, когда у нее дома оказываются какие-то дела. Или в своем городском клубе она остается не у дел. Алла пожалела, что оставила книгу в зимнем саду. Наверняка вместе с сестрой приехал брат, в последнее время он таскается за ней как привязанный. И этим придется врать, что она разглядывает потолок с одной целью – отдохнуть от мирской суеты. Можно, конечно, соврать, что гипнотизирует картину, чтобы пышнотелые гречанки признались, кто на них покушается. Ведь они видели лица грабителей трижды! И могли сквозь маски по ужимкам и ушам разглядеть преступных типов. После такого заявления дядя точно упечет ее в лечебницу для душевнобольных и все спишет на банановую диету.
– Проходите, Жан!
Широким жестом Ирина Аркадьевна пригласила зайти в дом высокого сутулого незнакомца в черном костюме, дверь которому придерживал Владимир.
Алла ойкнула. Сегодня день черных костюмов?! Неужели кто-то все-таки скончался?! Неужели Иван Терентьевич?! А она так и останется виновной в его падении с лестницы! Где Туровский? Он должен ее спасти. На крайний случай – посочувствовать.
– Нам на второй этаж, Жан, – продолжила ворковать Ирина, провожая гостя наверх.
Она увидела краем глаза племянницу и кивнула Владимиру. Тот зашел в гостиную.
Аллу охватила такая буря эмоций, что она с ней едва справилась. Захотелось кричать и возмущаться, кусаться и биться головой о стену, спрыгнуть с моста и свалиться с крыши, только бы не видеть мужчину, по чьей вине Алла совершила
Мало того что она поверила в невозможное, так еще выставила себя на посмешище.
– Аллочка, – елейным голосом заговорил Влад, беря ее руку в свою потную ладонь. – Я рад, что увидел тебя.
Эмоции несколько стихли, Алла вспомнила, что потные ладони бывают у людей, когда те нервничают. А нервничают они потому, что собираются врать. Так он переживает из-за того, что случилось! Вернее, из-за того, что не случилось!
– А почему ты сидишь одна? Где остальные?
Вот она, жестокая правда жизни. Из Золушки никогда не получится принцессы.
Владимир волнуется по другому поводу. Ладно, хоть не врет.
– Кто вас интересует? – безразлично произнесла Алла.
– Кто? – пожал плечами Влад, – да все. Воронцовы, Ображенский, студент…
– Мария на кухне готовит ужин, – невпопад ответила Алла.
– Ты проголодалась? – Его карие глаза заискрились смехом. – Поедем в ресторан!
– Никуда, – заявила Алла, освобождая свою руку из его потной ладони, – я не поеду. Я отдыхаю. Сижу, картину разглядываю. – Она кивнула на «Восточный полдень». – Веселый пейзаж. Интересно, а оригинал действительно безумно дорогой?
Воеводин резко побледнел. Алла решила добить коварного изменника:
– А кто это с Ириной Аркадьевной поднялся наверх?
Владимир справился с приступом смятения и попытался представить Жана как хорошего друга Ирины Аркадьевны. Аллочка тут же поинтересовалась, знает ли профессор о хороших друзьях своей жены. Воеводин покраснел. Переменная цветовая гамма его обычно непроницаемой физиономии (а когда-то Алла называла ее лицом любимого!) навела Звонареву на мысль: тому есть что скрывать от нее и профессора. Жан – любовник Ирины! А Воеводин, Алла презрительно поморщилась, оказывается, просто сводник. И сидит с ней на шухере. Вот так дела!
– Воды, – прохрипел Владимир, – воды не хочешь? Чаю! Мария! Холодного чаю!
– Я принесу, – испугалась Алла. Не хватает только, чтобы брат тетки свалился замертво у ее ног. Один уже валялся, ничем хорошим это не закончилось. Или закончилось?!
Алла вскочила и побежала на кухню.
Маша слышала крики страждущего и подготовила бокал с прохладительным напитком. Холодный чай в доме профессора Ображенского пользовался заслуженной славой: диетический, низкокалорийный, освежающий напиток. Алла кинула в бокал дольку лимона и понесла чай в гостиную.
Влад мерил шагами комнату и бросал недовольные взгляды на картину.
– Спасибо, Аллочка. – Он схватил с подноса бокал и жадно выпил содержимое.
– Пожалуйста, – процедила та и вернулась в кресло.
Со стороны лестницы послышались шаги. Алла с Воеводиным замерли.
– Вы меня разочаровали, Жан, – пела Ирина Аркадьевна гостю, ведя его за руку по лестнице. – Неужели все так безнадежно? А если применить иной препарат?
– Он что, врач? – прошептала Алла.
– Врач? – удивился Воеводин. – Да, он врач. Ирина тяжело больна. Глупости, это я тяжело болен… Ирина, что значит «безнадежно»?!