Фантом для Фрэн
Шрифт:
– Дон, пожалуйста, извини меня, - мягко сказала Фрэн. – Я не хотела тебя обидеть. Я просто была не готова.
Он несколько мгновений не реагировал, потом вздохнул и осторожно положил свою руку поверх ее. Кивнул.
– Я не сержусь, дорогая.
Почему-то от этого слова Фрэн почувствовала себя как в кандалах. Она украдкой взглянула на Дональда и попыталась угадать, не принес ли он и обручальные кольца в нагрудном кармане. Хотя ведь Дон не мог знать, что встретит ее. Но разве не к ней он сейчас направлялся?..
– Дон, хочешь, пройдемся? – предложила она.
Дональд
– Мне кажется, сейчас неподходящее время, Фрэнни. Ты так расстроена. Лучше прогуляемся в другой раз.
Фрэн кивнула; Дональд с долей обиды улыбнулся ей и повернулся, чтобы пойти прочь.
А Фрэн, сама того от себя не ожидая, громко сказала ему в спину:
– Дональд, меня постоянно посещают видения – ночью, во время сна, и днем. Я вижу себя древней египтянкой.
Дональд резко повернулся на каблуках. Рот у него был открыт, глаза снова округлились, прямо как очки.
– Что ты говоришь?..
Фрэн улыбнулась, хотя внутри была холодна.
– Да, Дон, ты не ослышался. Древней египтянкой, причем одной и той же. Это началось, еще когда я ходила в школу. Насколько я понимаю, эта женщина была низкого происхождения и служила в доме у одного из главных жрецов солнца.
Дональд сглотнул.
– Мне не следовало водить тебя на эту картину…
Фрэн звонко расхохоталась.
– Ты такой милый, Донни, - сказала она. – Ты разве совсем не слышал меня? На твою идиотскую картину мы ходили три дня назад, а это началось со мною в пятнадцать лет.
Дональд задом отступил к скамейке и сел. Даме он сесть не предложил.
– Ты пугаешь меня, Фрэнни, - сказал молодой человек, который несколькими минутами раньше хотел предложить ей руку и сердце.
– Знал бы ты, как я пугаю себя, - пробормотала Фрэн. Она усмехнулась, потом вдруг подбежала к Дональду и села; она ощутила его позыв отодвинуться, хотя он этому позыву не последовал.
– Еще несколько лет назад я приглянулась одному юноше, - почти весело сказала Фрэн, глядя на беднягу Дональда. – Я тебе не рассказывала о нем. Он пригласил меня на свидание, и когда я подошла к этому молодому человеку и заговорила с ним, он от меня шарахнулся, вот как ты сейчас…
Дональд выпрямился и сжал руки на коленях, показывая, что не намерен бежать. Фрэн стало смешно.
– Почему он так себя повел? – спросил ее теперешний жених.
– Потому что я заговорила с ним на языке, не известном ни ему, ни мне самой, ни кому-либо другому из всех моих знакомых, - ответила Фрэн. Она завела за ухо каштановый завиток, выбившийся из прически. – Полагаю, что это был древнеегипетский*.
Конечно, она сказала так наугад. Точно ей было известно только то, что этого языка, отпугнувшего ее поклонника, она никогда в жизни не слышала.
Дональд некоторое время смотрел на нее, не говоря ни слова, но убегать почему-то не спешил.
А потом вдруг придвинулся ближе и обнял Фрэн за плечи.
– Дорогая, тебе нужна помощь, - мягко сказал он. – Эти болезненные фантазии должен вылечить врач.
Фрэн улыбнулась, не отрывая взгляда от своих колен. Дональд погладил ее по плечу; она поежилась.
– Я говорю серьезно, - сказал Дональд. – Я… люблю
Последние слова дались ему нелегко.
Фрэн вздохнула.
– Милый Дональд, это неизлечимо – или, по крайней мере, врачи еще не знают средства от моей болезни. Это стало частью меня, от которой меня не избавить.
Вдруг она почувствовала что-то вроде ненависти к заботливому Дональду, который хотел избавить ее от части самой себя.
Его рука, которой он ее обнимал, опустилась и заняла место рядом со второй, на коленях.
– Ты не понимаешь, что с этим нужно бороться, Фрэнни.
“Это ты ничего не понимаешь и никогда не понимал. Донни”.
Дональд встал. Глаза он держал опущенными. Фрэн встала тоже; они стояли совсем рядом, но напряглись, стараясь не коснуться друг друга.
– Мне очень жаль, что ты не хочешь помочь самой себе, - сказал ее жених. Тоже – несостоявшийся, почти без сожалений подумала Фрэн. – Это может закончиться помешательством, Фрэнни, - тихо закончил он.
– А ты не допускаешь, что то, что я вижу, может оказаться реальным? – так же тихо спросила Фрэн.
Ее иногда посещала такая мысль; вначале Фрэн высмеяла саму себя, потому что всегда была здравомыслящей девушкой, но чем дальше, тем больше ей казалось, что… может быть, настало время изменить свои взгляды на здравомыслие и реальность…
– Реальным? – переспросил Дональд, поднимая голову; рыжие осенние листья, усыпавшие аллею, отразились в его золотых очках. – Дорогая, да ты уже начинаешь сходить с ума.
Фрэн усмехнулась.
– Спасибо за чуткость, дорогой. Прощай.
Она круто повернулась и зашагала прочь.
– Фрэнни! Фрэн! – услышала она через несколько шагов, но не остановилась, даже услышав “Фрэн”. Она слушала только перестук своих каблучков, приглушенный ворохом листвы. Больше Дональд ее не окликал.
* Первой мировой.
* Популярная модель пишущих машинок “Underwood”.
* Так называемая ксеноглоссия - способность говорить на языке, с которым человек никогда не соприкасался; феномен, в парапсихологии известный давно и документированный. Отмечаю, что не отнесла свое произведение к мистике потому, что такие случаи, как Фрэн, действительно встречаются. Официально изучением “психических явлений” с конца девятнадцатого века и по сей день в Англии занимается Общество психических исследований, основанное Фредериком Майерсом в Лондоне в 1882 г. На стороне ОПИ за время его существования было немало видных ученых, признавших подлинность некоторых психических феноменов (таких, как телепатия): среди этих ученых можно назвать Рассела Уоллеса (английского биолога и антрополога, выдвинувшего теорию эволюции одновременно с Дарвином), Уильяма Крукса (крупнейшего английского химика и физика), Уильяма Барретта, Оливера Лоджа (известных английских физиков) и др. Мало кто знает, что среди независимых исследователей психических явлений, примкнувших к ОПИ, был и сэр Артур Конан-Дойль – человек, прежде занимавший твердую скептическую позицию благодаря своему медицинскому образованию.