ФАНТОМ

Гудкайнд Терри

Никки кивнула и повернулась.

– Спасибо, Зедд.

Он слегка приподнял свою мантию, когда поспешил за ней.
– Нужно ли помочь тебе чем-нибудь, Никки?

– Нет, - ответила она.
– Спасибо. Я в порядке.

Зедд напоследок кивнул, приняв сказанное ею, и вернулся к книге, которую он изучал.

Никки шла через залы Башни, не замечая их. Она двигалась, будто следуя невидимой пылающей линии к её цели путём, который Ричард называл, что он может следовать за пылающими линиями формы заклинания.

– Куда мы идем?
– спросила Кара, мчась чтобы

поспевать за ней следом.

– Ты доверяешь Ричарду? Доверишь ему свою жизнь?

– Конечно, - сказала Кара, ни секунды не колеблясь.

Никки кивнула на ходу.

Она проходила коридоры, ответвления, комнаты и лестницы, абсолютно не замечая их. Охваченная замыслом, она наконец достигла укрепленной области Башни и главной комнаты, где проверочная сеть почти отняла её жизнь. Она бы умерла, не окажись рядом Ричарда. Он упорствовал над тем, чтобы найти способ спасти её, когда никто больше не верил, что это может быть сделано.

Она доверяла Ричарду её жизнью, а её жизнь была большой драгоценностью для неё, благодаря ему.

В двупольных дверях, Никки, повернулась к Каре.
– Мне нужно остаться одной.

– Но я…

– В это вовлечена магия.

– Ох, - сказала Кара.
– Ну, тогда ладно. Только я буду ждать здесь в зале на случай, если понадоблюсь тебе.

– Спасибо, Кара. Ты - настоящий друг.

– У меня никогда не было настоящих друзей - действительно ценных друзей - пока не появился Лорд Рал.

Никки слегка улыбнулась, - Я никогда вообще не имела ничего стоящего в жизни, пока не появился Ричард.

Никки закрыла двупольные двери. Позади нее, двухэтажные окна мерцали от вспышек молний. Никки не помнила случая, когда бы она была в этой комнате и не было бы грозы.

Теперь весь мир был захвачен грозой.

Когда сверкнула молния, комната осветилась резким ярким светом. Но всё же, была одна вещь в комнате, которая не отмечала на себе контакт даже такого сильного света. Она выжидала как сама смерть.

Никки раскрыла Книгу Жизни, положив её на стол перед чёрной как смоль шкатулкой Одена, установленной по центру стола. Казалось, что каждый раз как молния пыталась вспыхнуть, чёрная шкатулка поглощала свет до того, как действительно сверкнёт вспышка. Вглядываться в неё - всё равно что вглядываться в вечность.

Никки произнесла первое заклинание, вызывая наружу темноту, такую же невозможно чёрную как и у зловещей шкатулки, установленной перед ней. Она напомнила себе о том, что, как в Народном Дворце, был человек, который проделывал это. Вместе с раскатом грома сила заполнила комнату, дверь заблокировалась. Никто не мог войти. Пространства, огороженного окнами, больше не существовало. Она вызвала заклинание ещё более мощное. Комната была безмолвной и чёрной как смоль. Никки пришло зрение от сил, которые она призвала.

Она произносила слова, написанные на следующей странице, призывая следующую магию, которая открыла тропу для ключевых формул. Она применила расщепление Магии Ущерба для уничтожения бритвенно-тонкой части плоти на конце своего пальца и использовала кровь, начавшую сочиться, чтобы начать рисовать

нужные диаграммы перед шкатулкой Одена. Продолжавшей бежать кровью из открытой ранки, она прорисовала область сдерживания непосредственно вокруг шкатулки. Это было кое-что похожее на пространство комнаты, но в намного более значимом масштабе. Будучи не ограниченной с самого начала, такая мощь, освобожденная из шкатулки Одена, может непреднамеренно нарушить завесу, но будучи заключенной в ограниченное пространство, убьет только человека предпринявшего попытку, чего и пыталась добиться Никки.

Почти не нуждаясь в чтении книги, которую она изучала, как ей казалось, половину своей жизни, она перешла к уравнениям, вовлекающим время года: первый день зимы.

Как только было закончено это, она нарисовала кровью два противостоящих символа и соединение вершин надлежащих диаграмм.

Так продолжалось и в течение следующего часа, одна важная формула за другой, с вычислениями, ясно показывающими проистекающий слой магии, который будет охвачен следующим шагом. Каждый узел в книге требовал применение только соответствующего уровня силы. После каждого места, Никки продолжала дальше безоговорочно.

Не было никакого другого пути.

Также как и ночь, медленно тянулись линии заклинания, наращённые вокруг шкатулки - в какой-то степени похожие на проверочную сеть Огненной Цепи, только линии пылали зеленым светом. Но были и другие - чисто белые, в то время как всё же другие были построены из элементов магии Ущерба и они были более черны чем чёрные, похожими ни на что иное, как пустоту мира куда и вели линии, словно щели в мир Тьмы.

Когда Никки закончила последнюю магическую формулу, она, наконец, услышала шёпот самого Одена, в подтверждение того, что она всё сделала должным образом. Всё же это был не столько голос, сколько сила, сформировавшая понятие в её мыслях.

“Сила выпущена”, оно шептало сквозь тьму словами, которые ощущались как треск льда.

– Я призываю это время, это место, этот мир пустить в игу шкатулки.

“Назовите игрока.”

Никки положила руки на мертвую чёрную шкатулку перед ней.

– Игрок - Ричард Рал, - сказала она.
– Чтите его волю. Выполняйте его распоряжения, если он окажется достойным, убейте его, если нет, уничтожьте нас всех, если он подведёт нас.

“Принято. С этого момента и впредь власть Одена введена в игру Ричардом Ралом.”

Пророчество гласит - "Если fuer grissa ost drauka не возглавит это финальное сражение, мир, уже стоящий на краю тени, упадет в ужасную тьму".

Никки пришла к пониманию, что если Ричард должен был победить, он единственный, кто должен быть тем, кто поведёт их в этом заключительном сражении. Единственный способ для него возглавить - был ввести шкатулки в игру. Только этим путём он действительно свершит пророчество: fuer grissa ost drauka - несущий смерть.

Пророчество гласит, что они должны следовать за Ричардом, но это было больше чем пророчество. Пророчество только формально выражало то, как знала Никки, что Ричард воплотил ценности, которые продвинули жизнь.