Фантом
Шрифт:
– Вторая комната, стол в конце, у окна. Зовут Теодор Дин.
Хэлла коротко кивнула. Нужное помещение она нашла быстро. Пять столов расположились у дальней стены, пять у окна, а между ними – неширокий проход, ведущий от шкафов с утрамбованной бумагой ко входу.
Никто из журналистов даже не взглянул на замершую в проходе гостью. Она же сжимала рисунки с такой силой, словно впервые шла на собеседование, где предстояло доказать свою полезность. Сглотнув вязкую от волнения слюну, Хэлла наконец двинулась вперед. Ей аккомпанировал оркестр из стука клавиш печатных машинок, негромких переговоров и шуршащей бумаги.
Наконец показался искомый
– Теодор Дин? – Хэлла остановилась рядом.
– Хадс! – выругался тот, сминая листок в руках. Еще несколько таких же лежали поблизости, не вместившись в переполненную корзину для мусора. – Тебе чего?
Журналист все еще не смотрел на Хэллу, занятый изучением напечатанного текста. Теодор увлеченно зачеркивал автопером слова и целые предложения, что-то бурча себе под нос.
Странный тип. Зато Хэлла могла сколько угодно его разглядывать. Иссиня-черные волосы, твидовый костюм… Это ведь он выходил из кабинета Гловера! Теодор Дин выглядел довольно молодо, у него не было острых скул и даже не просматривалась щетина. Однако широкие плечи не давали обмануться мягкими чертами лица. Между нахмуренных бровей застыли две заметные морщинки. Но Хэлла могла поспорить, что стоило Теодору расслабиться, как они бы тут же пропали.
– Мистер Дин, я принесла иллюстрации для вашей статьи. Мистер Гловер их уже одобрил.
– Ага, положи на край стола, – махнул рукой Теодор, все еще не поднимая головы.
Хэлла скривилась. С одной стороны, не хотелось оставлять такую фамильярность без замечания, а с другой – с ним нельзя было ссориться. Он мог бы представить ее остальным, а следовательно, обеспечить доступ к большему объему информации…
– Извините… – начала было она.
– Хадс! – рявкнул Теодор, снова сминая лист и откидывая его в сторону. – Да чтоб вас импы драли во все ще… – он осекся, наконец встретившись взглядом с Хэллой.
– Похоже, вам следует взять перерыв, – мягко улыбнулась она.
– А вы кто? – спросил он, подозрительно щуря серые глаза.
– Я художница, Хэлла Апат, – она протянула ему руку.
– А… Теодор Дин, – он поднялся, осторожно пожимая ее ладонь. – Извините, я сегодня немного рассеянный.
«Я заметила», – пронеслась в голове едкая мысль.
– Все в порядке, – не переставая улыбаться, ответила она вслух.
На какое-то время повисло молчание. Нужно было что-то придумать, но разум, как назло, отказывался выдавать подходящие фразы. Потому Хэлла предложила:
– Не хотите кофе?
– Крепкого? – уточнил Дин, криво ухмыльнувшись.
– Какого захотите, я оплачу, – с готовностью ответила она.
– Я не против, но все же уточню… Вы со мной флиртуете?
– Что? – Хэлла едва не поперхнулась воздухом. Что он о себе возомнил? Решил, раз у него смазливая мордашка, на него все вешаться будут? Хотя, может, правильно решил. Симпатичное лицо, на вид ухоженный и аккуратный, приятный парфюм с древесными нотами – да, Теодор наверняка пользовался успехом у дам. Неудивительно, что он принял новую знакомую за очередную поклонницу. И все же это подозрение Хэллу оскорбило, потому она не сдержала возмущения: – Нет! Я с вами не заигрываю!
– Жаль, – с деланой печалью вздохнул Дин. – Что ж, кофе был бы кстати. Все равно со статьей не ладится, да и рабочий день вот-вот закончится.
Теодор быстрым шагом направился к коридору, остановившись уже у выхода, оглянулся и крикнул:
– Вы идете, мисс Апат?
Пришлось отложить все недовольства на потом
Дин же остановился, поглядывая на дорогу. По ней вместо редких кебов шла толпа… Некоторые держали над головами транспаранты. «Долой буржуев!» – гласил один из них. Хэлла отвернулась. Не дай Великие Магистры, кентавры [10] решат, что она проявляет излишний интерес, или, того хуже, примут ее за одну из недовольных рабочих. А что? Бродит в сомнительной компании, носит мужской костюм, а то, что она маг, на ней не написано, и золота нет. Полицейские пока держались поодаль, но наверняка ждали только повода, чтобы разогнать демонстрацию. Любое проявление агрессии, один выкрик… Потому-то толпа шла молча. Кто-то демонстративно заклеил себе рот. Интересно, как новый король будет удерживать власть, когда простой народ уже в открытую ненавидит господ?
10
Кентавры – здесь: жаргонное обозначение конной полиции.
– Лучше свернуть, – тихо заметил Теодор.
Хэлла даже не успела согласиться, как их нагнал полицейский. Под ложечкой засосало…
– Мистер Дин! – констебль запыхался, однако обратился к журналисту по имени, да и явно не был настроен враждебно. – Вы просили сообщить, если будет что-то интересное.
– Что? – оживился Теодор. – Говори же!
– А мисс…
– Она из газеты, – махнул рукой Дин, за локоть уводя полицейского в тесный переулок, подальше от лишних глаз. – Ну?
– Похоже, Глиф. Если он интересен вам не меньше призрачного вора…
Хэлла встрепенулась, услышав прозвище убийцы.
– Мне интересны любые сведения. И чем больше, тем лучше. Ты же знаешь, я не скуп.
– Лорд Стоун. Его дом в Мидлтауне, близ Новых районов.
Теодор прикусил губу, хмурясь. Выглядел он взволнованно.
– Тот же Стоун?
– Да-да! Я решил, что это может вас заинтересовать, ведь ваш призрачный вор из Клоаки заглядывал к Стоуну, а теперь того убил Глиф…
Призрачный вор? Наверняка это про Фантома! Но связан ли он с Глифом? Хэлла успела выяснить немного про того, с кем «посчастливилось» столкнуться в темном переулке. Если верить детективу Райдеру, Фантом не убивал заезжих аристократов, а только грабил их. Да и в статьях об убийствах не было ни слова. Но Хэлла своими глазами видела труп, а теперь еще и Глиф…
– Что известно? – Теодор развернул полицейского за плечо, немного наклоняясь к невысокому констеблю.
– Ничего, только это пока. Могу сказать адрес…
Пока констебль объяснял, как добраться до места преступления, Теодор отсчитывал купюры. Хэлла же стояла чуть в стороне, будто на стреме, как говорила шпана, и изумленно наблюдала, как легко покупается информация. Ей еще учиться и учиться… Впрочем, Дин не соврал, он не был скуп. Что-то подсказывало, что сумма, которую журналист готов был выложить за информацию, составляла как минимум половину оклада констебля.