Фантомас - секретный агент
Шрифт:
В то время, как Жюв медленными шагами возвращался в гавань Дьеппа, Анри де Луберсак, один в своем купе, предавался грустным мыслям. Молодой человек был так погружен в свои сомнения, что не замечал довольно медленного хода своего поезда; станции сменяли одна другую, но он не обращал на это внимания. Поезд уже останавливался у вокзала в Руане, а де Луберсак думал, что только отъехал от Дьеппа.
«Нужно встряхнуться!» — решил офицер.
Человек действия, он не переносил пустых рассуждений, напрасных и
Ему нужно было вернуться в купе; пассажиров уже торопили:
— По вагонам! По вагонам в Париж!
Офицер взялся за ручку двери, но в изумлении замер на подножке. Пока он бродил по Руанскому вокзалу, какая-то молодая девушка, увидев пустой вагон, заняла там место. Она сидела в углу купе и, вероятно, желая с кем-то проститься или просто наблюдая вокзальную суету, опустила стекло напротив той двери, куда входил Анри де Луберсак.
Молодой человек еще не мог рассмотреть лица этой пассажирки, но по силуэту ее фигуры, казалось, узнал ее.
— Это… да, это…
Раздался резкий свисток, поезд медленно тронулся, постепенно набирая скорость. Когда он окончательно отошел от вокзала, пассажирка, за которой наблюдал Анри де Луберсак, подняла стекло и, наконец, уселась на свое место. Офицер узнал ее. Он задрожал. Молодая женщина тоже узнала его и не удержалась от жеста удивления.
— Это вы, господин Анри?
— Это вы, мадемуазель Бобинетта?
Несколько мгновений они от удивления не могли сказать ни слова. Однако де Луберсак справился с собой быстрее.
— По какому случаю… — начал он.
Но Бобинетта перебила его самым естественным тоном:
— Скорее, я у вас должна это спросить, господин Анри. Я-то возвращаюсь, проведя четыре дня в моей семье, которая живет в Руане. Я попросила отпуск у господина де Наарбовека, который был очень любезен и не отказал мне в этом. А вы?
Лейтенант Анри нервно покусывал кончики своих светлых усов. Он пожал плечами и ответил:
— О, я! Нечего удивляться, встречая меня в поезде, ведь я все время езжу, вечно скитаюсь по городам и весям… У вас есть известия от мадемуазель Вильгельмины?
— Прекрасные известия. Вы скоро приедете к нам, господин Анри?
— Я рассчитываю уже сегодня вечером приветствовать господина де Наарбовека.
Беседа, довольно банальная и скучная, продолжалась.
«Она лжет — думал Анри, слушая рассказы Бобинетты о ее отпуске. — Она лжет! Но я должен делать вид, что верю ее вранью. Ах, негодяйка! Ах, каналья!»
Гнев ударил ему в голову, когда он подумал, что Бобинетта, замешанная, вероятно, в самые преступные истории, живет, тем не менее, бок о бок с Вильгельминой, что она ее подруга, или, по крайней мере, утверждает это.
Усилием воли Анри де Луберсак овладел собой; он по-прежнему казался спокойным и веселым.
Под светлой юбкой молодой женщины Анри де Луберсак заметил край черной ткани. Это, несомненно, было… это была сутана священника!
Ах, черт возьми! Анри де Луберсак понял, какую роль играла Бобинетта. Он понял, почему встретил ее в поезде, идущем из Руана. Бобинетта была тем священником при капрале Винсоне! Бобинетта только что помогла ему уехать и теперь снова стала тем, кем была в действительности — женщиной. Стремясь поскорее сменить костюм, она просто надела юбку поверх сутаны.
Поддерживая беседу с Бобинеттой, молодой офицер во все время долгого пути от Руана до Парижа обдумывал свое дальнейшее поведение.
Арестовать Бобинетту?
Да, он не должен колебаться, он не может колебаться, так диктует ему долг. Арестовать ее, эту странную женщину, которая провела всех полицейских, пущенных Жювом по ее следам… Конечно, это необходимо!
Но как действовать? Все еще продолжая разговаривать, Анри де Луберсак принял решение.
«Я, офицер, не могу, даже в таком серьезном случае, лично арестовать эту женщину. Будет огромный скандал. И потом, это не моя профессия. Как только мы прибудем на вокзал Сен-Лазар, я сделаю знак одному из полицейских агентов; если нужно, я буду наблюдать за ней вплоть до самого комиссариата; двое агентов схватят ее, прежде чем она поймет, в чем дело».
Все это казалось ему тем более легким, что у Бобинетты был с собой довольно увесистый чемодан. Надо будет позвать носильщика, дать ему инструкции. Времени для действий хватит. И успокоившись, лейтенант продолжал шутить и смеяться, хотя это ему было и нелегко.
С железным лязгом поезд затормозил у вокзала Сен-Лазар.
— Я прощаюсь с вами, мадемуазель Бобинетта; как я вам сказал, я должен вернуться в министерство, меня ждут с минуты на минуту. Вы меня извините?
Молодой человек выпрыгнул на перрон и, расталкивая пассажиров, толпившихся перед ним, ринулся к выходу. Но когда он показывал служащему свой билет, позади него началась какая-то суматоха…
Анри де Луберсак инстинктивно тоже было остановился, но услышал, как носильщик прошептал ему на ухо:
— Не останавливайтесь, господин Анри, это могут заметить!
Быстро взглянув на говорившего, лейтенант узнал его. Это был осведомитель Второго бюро. На всякий случай де Луберсак протянул агенту свои вещи, как обычному носильщику. Он спросил:
— Что здесь происходит?
— Толком не знаю, — отвечал осведомитель. — Говорят, арест по требованию Второго бюро: какого-то мужчины или женщины в том поезде, из которого вы вышли.