Фантомный Огонь
Шрифт:
— Когда я выбралась из капсулы, где была создана… — произнесла Гелла, глядя на один из кратеров. — То помню как машины продолжали сражаться за небеса. Они падали, сгорали, наносили удары по пустым городам. Наши создатели к тому времени уже все погибли. Но где-то ещё очень долго работали механизмы, производящие эти машины. Сейчас небеса успокоились. Однако в некоторых обширных руинах мегаполисов есть те, кто продолжает вести древнюю войну.
— А за что они воевали? — спросил я.
Гелла лишь пожала
Можно было бы списать древний катаклизм на природу людей. Мол такова она в своей сути. Но разве у древних магов не исполнились буквально все желания? Неужели у них остались причины не просто для личного конфликта, а для глобальной войны на уничтожение?
— Некоторые верят, что это было вторжение. — добавила Гелла.
— Да. Я слышал о такой теории. — поддержал Арайт. — Великие Темные, пришедшие из внешней пустоты. Они поработили часть магов и заставили их развязать войну.
— Я покинула капсулу уже после гибели создателей. Мир до войны лишь снился мне до рождения. Каждый из нас сразу же получал набор воспоминаний. Сны, которые показывали нам прекрасный мир и объясняли наши цели в нем. Любовь, вздохи и шепоты, объятья, поцелуи и откровенные разговоры на мягких перинах. Нам поведали многое о людях, чтобы мы сразу же могли исполнять свои обязанности. Но когда я проснулась, людей вокруг не было. Лишь пламя, пепел и безумные машины. Бессмертные тела наших создателей лежали среди руин их дворцов. Мир, который мне показали, погиб до моего рождения. Он так и остался только сном.
По дороге среди воронок мы набрели на остов древнего строения, практически заросший кустарником. Его фундамент провалился внутрь и был затоплен мутной болотной жижей. В центре торчал каменный столб. Искра напряглась и взялась за оружие, когда мох и грязь там вдруг шевельнулись.
— Он не опасен. — заверила Гелла.
Я пригляделся, пытаясь понять, что вообще происходит. Из мешанины влажного мха на меня уставился холодный огонек синего глаза. С каменным столбом в центре болотной жижи был сплавлен робоскелет. Точнее небольшой фрагмент робоскелета. Не мистер Половинкин, а мистер Четвертинкин. Он едва мог шевелиться. Единственная уцелевшая рука была зажата камнями. На ней двигались только два пальца.
— Создатели наделили их очень крепкими телами. — прокомментировала Гелла. — Бедняги. Их тела оказались крепче чем души.
«Умеешь считывать их мысли?» — уточнил я про себя.
— Только по обоюдному согласию. — ответила суккуба.
Эх. А жаль. Можно было бы узнать о планах Скейла. Особенно о тех, что касаются моей судьбы.
Дальнейший путь прошел без интересных встреч. Мы старались держаться подальше от дорог, а репеллент отгонял животных. Гелле практически не нужно было спать. Так что ночные дежурства проходили без особых проблем. Несколько раз перед сном Искра начинала будто бы демонстративно ластиться ко мне, однако
Погода стояла прохладнее чем в прошлый наш поход. По утрам больной лес окутывал густой туман, сквозь который практически не было видно небеса и древние космические станции. Я поймал себя на мысли, что мне нравится это путешествие. Отряд небольшой, никто не тупит, не бухает, от Геллы много пользы, пока она управляема.
По дороге мы часто говорили. Арайт рассказывал про свой родной город по моей просьбе. Парень уверял, что в Стробе живет более сорока тысяч человек. Мегаполис по меркам этого мира.
— Арены, театры, десятки мастерских. — рекламировал Арайт. — У Строба много развлечений и не меньше секретов. Каждому образованному человеку понятно, что нельзя прокормить такое население без магии. Мелкие деревни просто не справятся с поставками, да и дороги недостаточно безопасны.
Строб балансировал между интересами ордена и чародеев, оставаясь нейтральной территорией. Своя стража, своя мини-армия. Город стен и закрытых дверей, где заклятые враги могли находиться в десяти сантиметрах камня друг от друга, не подозревая об этом.
— Если ты родился там в хорошей семье, то один день будет похож на другой. Звучит как мечта для многих. Но выше тоже подняться нельзя. Строб будто бы состоит из закрытых ячеек. Перемещаться можно только в рамках той, где родился. Любые старания и усилия разобьются о стены твоего урожденного предела.
Ох уж эти проблемы золотой молодежи. Хотя они начинают уже с вершины, но многим людям в юные годы хочется куда-то двигаться. Опыта для выбора верного пути хватает не у всех. Поэтому некоторые годам к двадцати пяти обнаруживают, что их путешествие было пешим эротическим.
А наш поход пока вроде бы вызывал скорее положительные эмоции, но его конечная цель неуклонно приближалась, а с ней и сражение против хазгат.
Местность из сплошной чащи превратилась в холмисто-лесистую чересполосицу. Овраги заполненные мутной водой, обломки руин, фрагменты насквозь проржавевших железок. По правому краю шло болото, где того и гляди завоет местная собака Баскервилей. Только вот это будет не измазанный фосфором пес, а мутант или магическая тварь.
Где-то за три дня до нашей цели закончился разведанный путь. Дальше мы полагались на способности Геллы.
— Здешние руины не особо известны и знамениты. — рассказывал по дороге Арайт, пока мои сапоги месили болотную жижу. — Строений много, но все слишком сильно пострадали. Ценности вынесли еще во времена Первого Цикла. Болота не дают здесь обосновать крупным общинам. Мелкие просачивались на свой страх и риск. Лет десять назад был большой исход беженцев из города под названием Лабка. Там испортилась вода. Люди толпами шли по дорогам. Не всем нашлось место в других городах.