Фаранг (Дилогия)
Шрифт:
Бац!
— Дима, хватит! Я лопну!
Кореец кивнул и исчез на кухне. В столовой не было стен и под огромным навесом гулял прохладный ветерок, вызывая приятный озноб. Кроме повара и самого Сенсея здесь завтракала ночная смена караульных. Пара немцев приветственно кивнула и на корявом русском языке пожелала доброго утра.
Почему пёстрое сообщество робинзонов выбрало в качестве средства общения русский язык — Сенсею было не очень понятно, хотя он и подозревал, что причин тут было две.
Во-первых, казахское большинство населения поголовно
Сезон дождей раз и навсегда остановил начавшееся было расселение посёлка по национальным "хуторам". Народ сбился в одну кучу не считаясь и не делясь. Только взаимопомощь и взаимовыручка позволила пережить дожди без потерь. Ну и, конечно, знания и помощь тайских моряков.
Хотя и здесь бывали исключения — Данияр, например, всю свою команду на "Ураган" сформировал из казахов, отдавая предпочтения сильным и низкорослым мужчинам. На вопрос недоумевающего Сенсея 'почему', Данька лишь отмахнулся и заявил, что, мол, "если зажмуриться и отвернуться" то издалека загоревшие до фиолетового состояния азиаты сойдут за местных аборигенов. А блондинистые шевелюры и пшеничного цвета бороды на его корабле будут не в тему. Народ дружно поржал и обозвав "Ураган" первой боевой галерой ВМС РК, отправил его в плаванье. К началу похода у трофейного судна убрали высокий резной нос и капитан Кхап уверил Данияра, что издалека "Ураган" можно принять за вполне обычный корабль.
Слопав порцию острых креветок и запив всё это дело лимонной водичкой, Дима с наслаждением вытянулся в своём личном плетёном кресле. Утро начиналось просто замечательно! Дел особых не было и можно было просто насладиться прохладой утра и тишиной.
Глава посёлка закрыл глаза и задремал.
"Хорошшшш…"
Дима успел провалиться в блаженную негу, как в столовую, громко топоча и тяжело дыша, влетел взъерошенный Макс и разом перебил весь сон. Оглядевшись выпученными глазами и увидав начальство, он подскочил к Мельникову и разинул рот.
— Там. Таааам.
Говорить у Укасова не получалось. Он сипел, тыкал пальцем себе за спину и не мог вымолвить ни слова. Дима похолодел.
— Что? Дикари? Ну? Говори!
Максим, получив звонкую оплеуху, кашлянул, втянул в себя воздух и завопил.
— Там Витька вернулся!
Это было как в кино. Катя ждала его на берегу. Одинокая стройная фигурка никак не отреагировала на шум моторной лодки. Женщина просто стояла на песке и, умиротворённо улыбаясь, выжимала воду из волос.
У Витьки остановилось сердце. Ничего не соображая и ничего не видя вокруг он "сошёл" с несущейся на полном ходу лодки и рванул к
"Дурак! Второй раз уже прыгает…"
Катя бросила волосы и молча бросилась в воду.
— Егоров… ты… зачем… опять…
Витька не понимал о чём его спрашивают. Он не понимал ни слова. Он снова и снова целовал солёные губы любимой, дыша своей женщиной, впитывая её кожей, каждой клеточкой своего тела.
— Ты зачем…
— Всегда… всегда, любимая… я буду прыгать всегда…
Катя на секунду замерла, очень серьёзно глядя на своего мужчину, а потом, наконец, залилась слезами.
Когда тебя обнимают руки любимой женщины — это восхитительно, а если ещё и ноги…
В общем, они "утонули".
Егорова на пляже не было. Вместо знакомого верзилы на надувной лодочке сидел немолодой мужчина с типичными хохляцкими усами и смущённо улыбался толпящимся вокруг него людям.
— А где Витя… — Пробежку длиной в километр Мельников даже не заметил. — Грхм! Дмитрий.
— Пётр, — мужчина в ответ солидно поднялся, хотя и было заметно, что его ещё покачивает после плавания, — а Витя…
Аборигены, жившие на берегу, заулыбались.
— А он сейчас занят!
Сенсей неверяще оглядел одежду гостя, его лодку, принюхался к запаху раскалённого металла и сгоревшего топлива и облапив Петра своими ручищами, счастливо захохотал.
— Нет, хлопцы, у нас субординация и выслуга лет, — Шевченко развёл руками и битком набитый зал столовой ответил разочарованным гулом, — пусть вам Витя доклад делает.
— Да он там…
— Второй день из дома не вылазят!
— Дядя Петя, да сколько можно ждать?
Шевченко покачал головой.
"И смех и грех"
Действительно, жители посёлка орали вроде бы возмущённо, но лица у них при этом улыбались. Все прекрасно понимали, что Витьке сейчас не до них. И вообще, он вернулся сюда только по одной причине. Которой сейчас и занимался.
Шевченко, после бурных приветствий Олега, Йилмаза и девчонок и краткого знакомства с Мельниковым, перебрался, сопровождаемый набежавшей толпой, в посёлок. Где и жил вот уже вторые сутки. На постоянные вопросы, сыпавшиеся со всех сторон, он не реагировал, отделываясь туманными обещаниями всё рассказать позднее. Ещё на Земле, на той Земле, Виктор Сергеевич жёстко потребовал от него подчинения и велел держать язык за зубами.
Лодку, двигатели и запас горючего Сенсей велел засунуть между сваями дома Олега, оставив того сторожить это богатство, а всё остальное привезённое Егоровым имущество уволок к себе домой. Мельников собирался выложить содержимое пяти баулов на общем собрании сразу после рассказа Виктора, но тот нужды и чаяния общества нагло игнорировал.
— Ладно, братцы и сестрицы, — Дима почесал затылок и посмотрел "на улицу" — там стояла глубокая ночь, — на сегодня всё. Расходимся.
Не успел народ выразить боссу своё недовольство, как в освещённой факелами столовой нарисовалась парочка отшельников.