Фарфоровые куклы
Шрифт:
Ремс тщетно пытался пристыдить Даггерта, задним числом понимая, что это бесполезно. Детектив не показывал на людях угрызений совести, и вообще, редко их по-настоящему испытывал. Он обычно поступал наперекор правилам, из-за чего окружающим приходилось с ним нелегко. При этом Даггерт оставался профессионалом высокого уровня и с ним считались. Что касается независимости, то данная неискоренимая черта его характера всегда вызывала уважение, в том числе у завистников, которые не могли себе этого позволить. Ремс не был из их числа, он относился к Даггерту с теплотой, порой даже по-отечески, и чувства эти были взаимны. Его подопечный раскрывал сложные дела, даже помогал в этом другим коллегам,
– Какого черта? – сдался отходчивый Ремс. – Зачем тебе дома телефон, если ты никогда на него не отвечаешь? У тебя даже звонок в квартире не работает.
– На моем телефоне постоянно западают кнопки. Дисковый был лучше. Со звонком та же беда, поэтому я обрезал на хрен провода. И слава богу – у него была отвратительная мелодия, словно звонил колокол в башне замка Дракулы. Пусть лучше стучат в дверь, лишь бы не ногами.
– Боже… – Ремс хлопнул себя по лбу рукой, в которой держал сигару, и толстый слой пепла упал на пол.
– Меня это устраивает, – издевательски улыбнулся Даггерт. – К тому же, ту серию преступлений я все-таки раскрыл, и мой затяжной сон до обеда никак этому не помешал.
– За полгода две жертвы в пределах одного округа, – посетовал начальник, вернувшись к делу убитых женщин.
– Пока две, – неохотно поправил его детектив. – Мы же понимаем, что он попытается сделать это снова. Вот ещё что: зачем убийце сообщать о своем преступлении? Очевидно, маньяк решил либо с нами поиграть, либо информирует полицию из других соображений. Он боится оставлять их надолго.
– Боится оставлять их надолго?..
– Иначе зачем он так старался со всеми этими приготовлениями? От излишней передержки трупа испортится вся его тщательно прорисованная «картина».
– Вы хорошо умеете находить подходящие слова, детектив, – польстил Флинн.
– Боюсь, что ты прав. У меня такое же мерзкое чувство насчет того, что он обязательно продолжит свою жатву. К великому сожалению, в этом нет ни малейших сомнений. А чувства мои, как ты знаешь, подкреплены многолетним опытом. – Ремс помолчал где-то с полминуты, несколько раз затянулся выкуренной наполовину сигарой и дал офицерам указание: – После того как опросите бродягу, не забудьте сразу же зайти к Стивенсону.
– Кэрри Уайт, – детектив задумчиво произнес имя первой жертвы, снова достал из папки ее фотографию и еще раз внимательно посмотрел на лицо женщины. – Фарфоровая Кукла, – сказал он, положил снимок обратно, поднялся и направился к двери.
Флинн последовал за ним, не уточнив в этот раз ни про каких кукол.
На столе начальника отдела затрещал телефонный аппарат:
– Слушаю, – ответил он, взяв трубку и нервно раздавив в пепельнице окурок сигары.
Офицеры застыли у выхода, когда Ремс остановил их жестом пальца, вскинутого к верху.
– Понял. – Он сбросил звонок и сказал: – Через несколько минут тело будет в морге у Фергюсона.
Глава 5. Что с ней случилось?
Допрос бездомного ничего нового не прояснил. Напуганный бродяга рассказал все в точности, как это произошло с другим его «коллегой» по несчастью; разница была только в описании предполагаемого преступника, что в довесок к отсутствию серьезных вещдоков усложняло расследование. Под утро к нему подошел незнакомец среднего телосложения, ростом около пяти с половиной футов, заплатил пятьдесят баксов и велел сообщить в полицию о трупе. Какому возрасту мог бы принадлежать голос незнакомца, бродяга затруднялся ответить, потому что странный человек говорил с ним, прикрывая
Сам бездомный оказался ветераном войны во Вьетнаме. Вернулся в 1969-м. Даггерт поинтересовался, почему тот живет на улице, и получил невнятные ответы что-то про заложенный в кредит дом и супругу-блядь. Но, судя по возрасту, – а ему не стукнуло и сорока, – и пропитому не по годам лицу, дело было не только в жене и бессердечных банковских акулах. Чертовы «долгосрочные последствия» 4 , скольких людей сожрала эта ублюдская война, подумал детектив. Он подсказал бедолаге, где в городе есть ночлежка, в которой дают горячий суп для таких скитальцев, как он, и адрес профсоюза ветеранов, но бездомный отмахнулся и зашагал на выход, когда его отпустили, записав показания. Передвигаясь вразвалочку, он своими шевелениями распространил вокруг еще больше вони, чем принес с собой до этого, и пришлось еще долго потом проветривать помещение.
4
Долгосрочное воздействие ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) на ветеранов войны во Вьетнаме – явления в американском обществе, исследуемое учеными и имеющее масштабы национальной проблемы.
Стивенсон был следователем отдела по расследованию убийств. Худощавый мужчина сорока лет, в прямоугольных очках и высокого роста. Он имел британские корни, держался по-английски чопорно и при этом нарочито изображал из себя доморощенного джентльмена.
Будучи педантичным дознавателем, хорошо знающим свои возможности, он с радостью передал скрипку Даггерту, поскольку не имел в подобных делах ни опыта, ни желания их расследовать. Стивенсон из тех людей, которые безуспешно пытаются прятать слабости от чужих глаз, по-детски веря в успешность своего неумелого притворства. Он любил нагонять на себя важный вид, правда только в отсутствие рядом жены. Как-то раз она умудрилась припереться в участок и устроить ему разнос, бог знает из-за чего. В тот момент у него был вид покорного пса с поджатым хвостом. Ремс тогда полыхал от ярости:
«Здесь полиция округа, а не проходной двор?!»
Детектив и помощник вошли без стука.
– Вы даже не постучали, а я не имел шанса сказать «войдите».
Даггерт проигнорировал замечание Стивенсона и бесцеремонно приземлился на стул. Они недолюбливали друг друга, хотя между ними, в сущности, не было никаких разногласий. Просто люди из разного теста. Такое бывает, когда ты натыкаешься на человека с «несовместимой энергетикой», как это принято говорить в народе. Если выразиться проще, то Стивенсон был чистейшим каблуком, что вызывало у Даггерта некоторую брезгливость, хотя сам он на брутального патриарха альфа-самца даже близко не походил.
Флинн более деликатно сел на соседний стул, но тоже не дождавшись приглашения.
– Чем могу быть полезен, джентльмены? – слово «джентльмены» Стивенсон произнес, будто английский пэр.
– Кэрри Уайт. – Даггерт бросил ему на стол папку с первым делом – приземлившись, она издала противный громкий хлопок, отчего Стивенсон недружелюбно поморщился.
– Кэрри Уайт, – передразнил он детектива.
– Ты как-то продвинулся в расследовании ее убийства?
– Ничего нового.
– Хочешь сказать, у тебя полный висяк? – детектив расплылся в ядовитой улыбке.