Фарс, или Долой одиночество!
Шрифт:
Пусть кто-нибудь из собравшихся выдвинет это в форме предложения», — сказала она.
«Выдвигаю предложение обратиться к брату Уилберу с просьбой выступить перед собравшимися, после того, как будут окончены текущие дела», — сказал пожилой человек, который сидел рядом со мной.
Предложение было поддержано и поставлено на открытое голосование. Оно было принято большинством голосов. Но я отчетливо слышал отдельные далеко не шутливые выкрики «нет», которые доносились с разных сторон.
Так-то вот.
Главный
Как сейчас помню, был там один рослый парень, как мне показалось, кузнец. Он встал во весь рост и объявил собранию: «Пошлите меня. Руки чешутся прибить парочку другую суннеров. Тоже мне, посмели быть не Нарциссами!» И тому подобное. К полному моему изумлению, его принялись сурово бранить за столь рьяные милитаристские наклонности. Ему поставили на вид, что воевать — это не в игрушки играть. На повестке дня стояла народная трагедия, и поэтому пусть он, приличия ради, примет скорбный вид. Иначе его придется удалить с собрания.
«Суннерами» называли жителей Оклахомы. В честь них то же прозвище получили и все остальные, кто сражался на стороне Герцога Оклахомского, хотя были в его рядах и «шоу миз» из Миссури, и «джейхокеры» из Канзаса, и «хокейзы» из Айовы, и тому подобное. Кузнецу объяснили, что «суннеры» такие же люди, как и обитавшие в Индиане «хузьеры». А пожилой человек, который выдвинул предложение о моем выступлении, встал и сказал: «Юноша, ты ничем не лучше албанской лихорадки и „зеленой смерти“, раз тебе доставляет удовольствие просто так убивать!»
Эта сцена произвела на меня сильнейшее впечатление. До меня, наконец, дошло, что не в натуре наций воспринимать собственные войны как трагедию. А вот семьи не только могут, но и должны воспринимать войну как трагедию.
Браво! Молодцы!
Но основной причиной, почему кузнеца не отпустили воевать, было все же то, что у него на попечении находилось трое незаконнорожденных детей, нажитых от разных женщин, и двое новых «были на подступах», как заметил кто-то из собравшихся.
Ну где это видано, дать сукину сыну выйти сухим из воды?!
46
В конце концов, путем голосования были выбраны трое рекрутов для армии Короля Мичигана. По чистой случайности оказалось, что все трое были людьми, которых меньше всего было бы жалко потерять. До сих пор, по мнению собравшихся, им жилось легко и беззаботно.
Так-то вот.
Следующим стоял на повестке дня вопрос о предоставлении пищи и права беженцам-Нарциссам, которые стекались в город из охваченных войной северных районов штата.
Собранию пришлось во второй раз охладить пыл очередного энтузиаста. Молодая особа, с виду весьма привлекательная, но какая-то ужасно взлохмаченная и явно охваченная
Тогда взял голос следующий оратор и сказал, что эта женщина такая никудышная хозяйка, что даже ее родные дети не выдержали и убежали жить к родственникам.
Следующий выступающий указал на тот факт, что женщина ужасно рассеянна. Если бы не сердобольные соседи, то ее собственная собака давно бы подохла с голоду. А еще она ненарочно целых три раза чуть не сожгла собственный дом.
Не правда ли, звучит так, будто собравшиеся были ужасно жестоки. Но при этом они называли женщину «сестра Грейс», или кузина Грейс», в зависимости от того, кому кем она приходилась. Мне она, естественно, тоже доводилась кузиной. Она носила имя Нарцисс-13.
Более того, она могла представлять опасность лишь для себя самой, поэтому никто особенно не кипятился. Мне рассказали, что ее дети уходили жить в более благополучные дома, едва успев встать на ноги. На мой взгляд, в этом-то и крылась одна из самых привлекательных черт нашего с Элизой изобретения. Представляете, для детей открылись двери несметного количества домов, и, наконец, они получили долгожданное право самим выбирать себе родителей.
Кузина Грейс, со своей стороны, всем своим видом показывала, что она извлечет из этих выпадов нужный урок, хотя они и были для нее, как гром среди ясного неба.
47
Наконец подошло время моего выступления.
«Братья, сестры, кузины и кузены, — начал я, — нации пришел конец. Ваш Президент — это лишь тень его былого величия. Перед вами, склонив голову, стоит ваш непутевый кузен Уилбер».
«Ты был чертовски хорошим президентом, брат Билли!» — кто-то выкрикнул из задних рядов.
«Я хотел дать своей стране мир, так же, как дал ей братство, — продолжал я. — Но с прискорбием должен вам сказать, мира у нас еще нет. Мы обретаем его. Мы теряем его. Мы снова обретаем его. Мы снова теряем его. Благодарение Господу, что хоть не вся техника вышла из строя. Люди выдерживают все. Они сражаются. И еще, скажу я вам, хорошо, что больше нет сражений между чужаками. И мне плевать, кто против кого воюет, потому что у каждого обязательно найдутся собратья по другую сторону баррикад!
А раз мы уже с вами больше не одна нация, а только члены семьи, то что может быть проще, чем добиться милости противника.
Недавно мне довелось собственными глазами увидеть битву, которая происходила далеко — на север отсюда. Было это в районе озера Максинкаки. Я видел, как смешались в одну кучу кони, люди, копья, ножи, пистолеты и парочка пушек. Но видел я и другое. Я видел, как всюду люди братались и обнимались, а многие сдавались в плен и дезертировали. И после того, что я увидел, могу с полной уверенностью заявить: «Это вам не какая-нибудь кровавая резня!»