Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики
Шрифт:
Я увидел, как палестинский полицейский автоматом остановил одного из пинающихся. В ответ тот неожиданно проворно оторвал полицейского от земли, взяв его за грудки. Полицейский не нашел ничего лучшего, как чмокнуть противника в губы. Тот от неожиданности выронил полицейского.
Полковник милиции и человек в штатском, представившийся командиром спецназовцев, минут десять о чем-то очень тихо разговаривали на повышенных тонах.
В здании синода РПЦЗ святые отцы
– Батюшка, как вы считаете, Владимир Путин может войти в историю как объединитель церквей? – спросил я немолодого человека в рясе, с самой длинной в этом здании бородой.
– Я брат Исаак, – мягко поправил меня батюшка. – Он, может, и хочет видеть себя так. Но тут вот какая проблема. Все в руках Божьих.
– То есть не в его руках?
– В Его, конечно, – мгновенно согласился он.
– Стоп, – твердо сказал я. – Давайте разберемся. «Он» у вас – это кто?
– Бог, – с недоумением ответил брат Исаак. – А у вас?
– А у нас все как-то непросто, – пробормотал я. – Скажите, брат Исаак, а в чем главная проблема объединения церквей?
– Главная? – переспросил брат Исаак. – Дайте подумать, должен ли я отвечать… Нет, не должен. Пока-пока!
И брат Исаак поспешно удалился.
– Об объединении, возможно, вообще говорить не стоит, – молвил брат Иосиф. – Скорее надо говорить о примирении. Объединение сразу подразумевает какой-то контроль со стороны Москвы, не правда ли? А для наших людей здесь главный вопрос: изменилось ли что-нибудь в России по сравнению с советской властью?
– Конечно, изменилось, – уверенно ответил я.
– Нет, я имею в виду – принципиально, – испытующе посмотрел на меня брат Иосиф.
– А кому-то из известных людей вы ставили ваши уникальные клапаны?
– Да-да! – крайне оживился генеральный директор предприятия «Мединж» Сергей Евдокимов. – Одному очень известному артисту! Он же недавно по… то есть умер… Да вы наверняка слышали! Как же его?..
В Каменке у компьютера перед видеокамерой уже два часа не шевелясь сидели две девушки.
– Улыбнитесь, сейчас уже президент войдет! – попросили их из Пензы.
– Улыбнуться? – удивилась одна. – У нас сейчас инфаркт будет!
Пикетчики, по их словам, представляли правые партии. В нескольких местах они вышли из зарешеченных микроавтобусов и теперь стояли перед кордоном полицейских, делая вид, что им стоит огромных моральных и психологических усилий не нарушать общественный порядок. Полицейские тоже делали вид, что из последних сил сдерживают себя, чтобы не начать работы по соблюдению этого порядка.
Полицейские погнались за юношей, выкрикнувшим им прямо в лицо все, что он думает о российском лидере, – и мгновенно настигли его, но не притронулись к нему, а окружили, взмахнули дубинками и так и застыли,
– Проблемы здравоохранения давно перезрели, Владимир Владимирович, – поделился главврач Нижнекамской больницы № 3 Гамир Исмагилов. – И спасибо, что вы их начали! Но еще две проблемы есть важные: питьевая вода и массовое движение «За здоровый образ жизни!». Если справимся, это позволит избежать массовой алкоголизации населения! И тогда завершим начатое и еще не начатое!
Президент Путин побывал в якутском художественном музее. Там было много картин. Директор музея рассказывал о многих из этих картин.
– А вот наши культурные деятели, – говорил он, показывая на картину, где были изображены три якута в позах, подозрительно напоминающих позы русских охотников на известной картине художника Перова «Охотники на привале». – И коневоды наши, и старейшие литераторы, заложившие профессиональную якутскую литературу. Жалко, не дожили до этого дня. А вот ловцы рыбы. Наловили и делят честно.
– Честно? – подозрительно спросил господин Путин.
Директор музея внимательно посмотрел на картину – кажется, другими глазами.
– Три зимы… 27 месяцев… службы в погранвойсках в Заполярье, – шевелил губами, подсчитывая, очевидно, в многотысячный раз, политолог Сергей Марков. – После этого на все, что вокруг происходит, смотришь как-то снисходительно.
И он снисходительно осматривался вокруг.
– За время нашей работы я приобрел дружбу с вами, – воскликнул член Общественной палаты, адвокат Анатолий Кучерена. – Мне было легко с вами! Хотя мы и не знали, что нам делать!
– Вы что-то хотели сказать президентам? – спросил кто-то чешского ветерана.
– Сказать? Да, – кивнул чех. – Чтобы они были лучше, чем те, кто был до них. А то такое происходит…
– У нас или у вас? – переспросил я.
– И у нас, и у вас. Миллиарды долларов откуда-то взялись у людей. Я знаю, откуда! – оживился он. – Это приватизация. Это все приватизация. У нас, у вас… Вот этот человек из «Челси». Откуда у него такие деньги?
– Дрогба? Креспо? – уточнил я. – В нападении играет или в защите?
– Да нет, – поморщился он. – Он ими владеет.
Генеральный директор холдинга «Сарансккабель» Эвир Боксимер рассказал, что, кажется, нет на свете кабелей, которые не делают на заводе «Цветлит».
– А есть что-то из того, что вы делаете, а на Западе никто не делает? – спросили его.
– Нет! – уверенно ответил Эвир Боксимер. – Мы делаем все то, что на Западе уже есть. Но мы это делаем, потому что надо понимать: нам это нужнее, чем им.
Он показал крупногабаритный радиочастотный кабель и рассказал, что гофрирование кабеля производилось путем лазерной сварки.