Фартовое дело
Шрифт:
— Во-первых, они могли их и не затаскивать, а вытащить оттуда все, разложить в пластиковые пакеты и распихать в дупла.
— Как белочки орешки… — иронически произнесла Светка. — Наивно, по-моему. Судя по тому, какие они в Москве вещицы продали. Там такие фигулины были, которые в сосновое дупло не спрячешь. Тем более что и дупла у сосен не так часто встречаются, как кажется.
— Хорошо, тогда допустим, они спускались прямо с дерева в какой-нибудь люк. Я точно помню, что у Белкина написано, будто они там на какую-то прожекторную площадку через люк поднимались.
— И
— Если вот эта загогулина — дот номер четыре, а эта — номер пять, то площадка должна была быть вот тут.
— Ну и где же здесь люк? Тут кусты какие-то…
— А может, он под кустом замаскирован? — не сдавался Никита.
— Но тут дерева нет, дорогой мой. Как же они сюда могли спускаться?
Никита почти сразу нашелся:
— Зато можно было веревку от одной сосны до другой перекинуть. Потом съехать на середину и еще одну веревку привязать вертикально.
— Что-то ты намудрил, по-моему, Никитушка! — усмехнулась Светка. — Неужели эти алкаши тут такой эквилибристикой занимались? Не верится. К тому же Есаула надо краном поднимать — никакая веревка не выдержит.
— Выдержит. Альпинисты знаешь какие здоровенные бывают?!
— Это я пошутила. Просто Есаул неуклюжий как бочка. Не верится, чтоб он мог так лазать по деревьям.
— А Механик?
— Механик, по сведениям Серого, жилистый и ловкий, но тоже не альпинист и не воздушный гимнаст. Зарезать или сюрикеном запустить — точно, он еще может, но чтоб четыреста кило драгоценностей по веревкам перетащить, у него здоровья не хватит. Дыхалка туберкулезная!
— Даже если он эти четыреста килограммов, допустим, на сорок мешочков по десять килограммов разложил? Или на двадцать по двадцать?
— Ты сам-то лазал по веревкам? Знаешь, сколько это сил отнимает? Да еще если больной?! А сколько времени все эти ходки потребуют, даже если их не сорок, а двадцать?!
— Постой! — улыбнулся Никита. — С чего это мы с тобой все о веревках да о веревках? Они же клад когда прятали? Осенью! Еще ни льда, ни снега не было, в озере вода плескалась. А на ней следов не остается…
— Ты, часом, не забыл, что у них грузовик был, а не амфибия? Или, может, Механик со своим туберкулезом в воду нырнул? У нас бы сейчас с ним проблем не было… Я и то удивляюсь, как мы все тогда, как на плоту поплавали и под дождем промокли, воспаление легких не получили. Даже дед Ермолаев выжил.
— Понимаешь, — сказал Никита, — ты не задумалась, отчего они, которые клад уперли, так сказать, внезапно для самих себя, просто сдуру, и уж точно без всякой подготовки, вдруг потащились именно в такое хитрое место, о котором в районе даже местные ни черта не знают?
— «Вопрос, конечно, интересный…» — хмыкнула Светка, процитировав кого-то из эстрадных юмористов. — Может, их Гера просветил?
— Не думаю. Он даже Серому, который был его первым замом, ничего не сказал. И потом, тогда бы они не стали сидеть-дожидаться в палатке, когда Серый приплывет на плоту и погонит их пинками на «Черный полигон».
— Логично. Ну а тебе как это представляется?
— Очень
— Был такой момент… — наморщила лобик Булочка.
— А если они их не сразу убили? Или, допустим, там еще и третий был, которого они с собой взяли, и он им рассказал все, что надо, про это место?
— Тех двоих допросить не могли. Времени было мало. Мы с тобой самое большее через час пришли туда. Но им надо было четыре сундука с прицепа на грузовик перегрузить, а это даже при помощи крана не так уж быстро. Но вот насчет третьего, который мог быть при грузовике, — мысль неплохая.
— Так вот, если этот «третий» был и им показал, куда ехать, то, наверно, мог рассказать, как на остров пробраться, как туда сундуки переправить. А кроме того, я думаю, у них там, в машине, было что-то, на чем можно было груз перетащить. Лодка надувная, например. А может быть, у них плот на берегу озера был заготовлен.
— Ладно… Допустим, что они все это добро перегрузили в мешки, положили на плот, сундуки утопили, а сами переехали на ту сторону. Дальше что?
— А дальше проводник им безопасную тропу показал. И место, где собирались все это прятать. После чего они его ликвидировали. Потом набрали с собой ценностей, сколько могли унести, вернулись в грузовик, угнали его подальше от этих мест и бросили где-нибудь, а сами в Москву махнули.
— Понятно… — пробормотала Светка. — Все толково, кроме одного: как это они решились в чужую нычку добро прятать? Ведь та контора могла об этом узнать? От которой Тугрик приезжал, естественно. Не всех же их на «полигоне» повалили…
— Во-первых, могли и всех. Четырнадцать человек — это не много. А во-вторых, если кто и остался, то мог в панику удариться. «Все пропало, спасайте двор и архивы!» — как сказал Фридрих Второй, король прусский, когда наши наваляли ему при Кунерсдорфе. Ну и наконец: если они узнали, допустим, что их машину обнаружили в Тамбовской области, то они туда разбираться поедут. Уж ни за что не подумают, что это золото у них же и спрячут.
— Но они ведь могли насчет того, третьего, догадаться.
— Если трупа не нашли, то скорее подумали, будто он с Есаулом и Механиком удрал. А они его могли там же на объекте «Лора» и спрятать.
Света еще раз улыбнулась:
— Все-то у тебя просто. Кажется, будто сам с ними воровал. Ладно. Теперь главное — не прозевать на этот раз…
БАННЫЙ ДЕНЬ
Механик проснулся утром с больной головой и тяжким настроением, будто после большой пьянки, хотя не выпил накануне ни грамма. Все от того, что прокурил и промаялся со своими дурными мыслями хрен знает до которого часа. И проспал совсем немного. Никто не будил. Никакого шума и тревоги не было. Юлька мирно посапывала на печке, за окнами только-только начинало светать. Никто по двору не шастал, снег не скрипел, в дверях никто не ковырялся. Тишина и спокойствие. Живи да радуйся.