Фата-Моргана 6 (Фантастические рассказы и повести)
Шрифт:
Он сбросил со лба тяжелую руку.
— Что случилось? — слабо спросил он. — Это что-то… Что-то вроде лихорадки. Ночной кошмар.
— Вы были больны, — ответил Акила. — Я ослабил болезнь, мой дорогой. Временно. Черт возьми! Это не подвиг. Это может любой врач. Никотиновая кислота плюс углекислота.
— Что это за место?
— Это? Мой кабинет. Прихожей нет, комната консультаций внизу, лаборатория — налево. В Бога мы веруем. [39]
— Я вас знаю, — пробормотал Халсон, — откуда-то я вас знаю. Я помню ваше лицо.
39
Надпись на долларовой банкноте.
— Oui. [40]
Акила надел сверкающий отражатель, спустил его на левый глаз и направил свет прямо в лицо Халсону.
— Теперь я спрашиваю вас. Где мы встречались?
Жмурясь от света, Халсон ответил:
— На Балу поклонников искусства… давно… до лихорадки…
40
Да (фр.).
41
И человек (лат.).
— A? Si. [42] Это было полгода назад. Неудачная ночь.
— Нет. Чудесная ночь… Радость, счастье, забава… Как на школьном балу…
— Все время тянет в детство, да? — прошептал господин Акила. — Надо это отменить. Cetera desunt, [43] молодой Лохинвар. Продолжайте.
— Я был с Джуди… В эту ночь мы поняли, что любим друг друга. Мы поняли, что жизнь прекрасна. А потом мимо прошли вы и посмотрели на меня. Лишь один раз. Но это было ужасно.
42
Да (исп.).
43
Прочего не было.
Господин Акила с досадой щелкнул языком.
— Теперь я припоминаю этот случай. Я был неосторожен. Плохие новости из дома.
— Вы прошли в красном и черном… Сатана. Без маски, вы посмотрели на меня… Никогда не забуду этот взгляд… Взгляд черных глаз, напоминающих врата ада, холодное пламя ужаса… Своим взглядом вы отняли у меня все… радость, надежду, любовь, жизнь…
— Нет, нет, нет! — живо сказал господин Акила. — Давайте разберемся. Моя неосторожность была лишь толчком. Но в бездну вы упали сами. Как бы то ни было, старое пиво, это надо изменить. Мы должны вернуть вас на грешную землю. Бог мой! Ради этого я и организовал нашу встречу. Так что теперь мне надо все изменить, так? Но из ямы вы должны вылезти самостоятельно. Распутать запутанный клубок. Идемте.
Он взял Халсона за руку и повел по коридору в сверкающую белую лабораторию. Она была вся из стекла и кафеля. Множество полок с пузырьками химических реактивов, фильтры, электрические печи, банки с кислотой. В центре лаборатории находился маленький круглый подъемник, что-то вроде платформы. Господин Акила поставил на платформу стул, усадил на него Халсона, облачился в белый лабораторный халат и стал собирать аппаратуру.
— Вы, — говорил он, — один из величайших художников. И вдруг Джимми Дереликт сообщил, что вы не работаете. Черт возьми! «Мы должны вернуть его искусству», — сказал я. Солон Акила должен иметь много холстов Джеффри Халсона. Мы его вылечим. На том стоим.
— Вы врач? — спросил Халсон.
— Нет. Если позволите — волшебник. Строго говоря — колдун. Очень высокого класса. Я не занимаюсь такой чепухой, как универсальные лекарства. Только современная магия. Черная и белая магия устарели. Я убираю общий спектр и специализируюсь в основном на 15000 ангстрем.
— Вы колдун?! Нет!
— Да, да, да.
— В таком месте?
— Ага! Вы тоже угодили в эту ловушку? Это маскировка. Многие современные лаборатории, о которых думают, что они занимаются наукой, работают с магией. Parbleu! [44]
44
Черт возьми! (фр.).
45
Луи Пастер (1822–1895), французский ученый, основоположник микробиологии и иммунологии, ввел методы асептики и антисептики.
Колдун сделал какие-то вычисления на компьютере и продолжал болтовню.
— Figit Hora, [46] — молвил Акила — Ваша проблема, мой друг, в потере рассудка. Oui? Потеря чувства реальности из-за одного моего неосторожного взгляда. Helas! [47] Я прошу у вас прощения.
Предметом, напоминающим разметчик линий в теннисе, Акила нарисовал вокруг платформы Халсона окружность.
— Но вот в чем беда: безопасности вы ищете в детстве. Вам же надо искать ее в зрелости. Черт возьми.
46
Время бежит (лат).
47
Увы (фр.).
С помощью сверкающих циркулей и линеек Акила рисовал окружности и пятигранники. Потом принялся взвешивать на микровесах какие-то порошки, капал в плавильный тигель различные жидкости из градуированных склянок и рассказывал:
— Множество колдунов ведут оживленную торговлю настойкой из Фонтана Молодости. Да. Молодости вообще много, и фонтанов тоже. Но это не для вас. Молодость не для художников. Для вас лекарство — возраст. Мы должны сделать вас старше.
— Нет, — запротестовал Халсон. — Нет. Молодость — это искусство. Молодость — это мечта. Молодость — это блаженство.
— Для некоторых, да, для всех — нет. И не для вас. Вы прокляты, мой мальчик. Жажда власти. Тяга к сексу. Бегство от реальности. Страсть к мщению. О да, отец Фрейд [48] тоже мой идол. Мы покончим с прошлым за ничтожную цену.
— И какова цена?
— Увидите, когда мы закончим.
Господин Акила разместил жидкости и порошки вокруг беспомощного художника в плавильных тиглях и чашках Петри. Он подготовил запал и собрал цепь от окружности до электротаймера, который тщательно отрегулировал. Он подошел к полке, где стояли бутылочки с серой, взял маленькую склянку под номером 5 271 009, наполнил шприц и сделал Халсону инъекцию.
48
З. Фрейд (1856–1939), врач-психиатр. Основатель психоанализа.
— Мы начинаем, — произнес Акила, — очищение ваших снов. Voila! [49]
Он пустил таймер и стал расхаживать перед полками. Наступило молчание. Неожиданно заиграла музыка, и записанный на пленку голос начал непереносимое песнопение. И сразу же окружающие Халсона порошки и жидкости вспыхнули ярким пламенем. Он засыпал от музыки и дыма. Мир беспорядочно вращался вокруг него.
К Халсону прибежал председатель Объединенных наций. Это был высокий, худощавый человек, веселый, но грубоватый. Он размахивал руками.
49
Вот! (фр.).