Фата-Моргана 8 (Фантастические рассказы и повести)
Шрифт:
Привязав лошадей, проводники провели Тоулера в один из шалашей, где его ждали еда и питье.
Он еще не кончил есть, когда вошел Риварс.
5
В эти критические для Земли дни Риварс был, пожалуй, единственным человеком, имя которого знала вся планета. Существовали и другие, вожди патриотов, рассеянных по всем континентам, но никто не находился так близко от центра нулов. Одно то, что Риварс противопоставил Городу свою хитрость и силу, способствовало его известности.
Это
Риварс сделал ему знак сесть, а сам взял стул и уселся напротив.
— Я рад, что ты приехал, Тоулер, — сказал он. — Понимаю, что ты рискуешь, находясь здесь, но мне нужно поговорить с тобой лично, и, к счастью, отсутствие достаточного количества полицейских в новом Городе делает это возможным.
Без дальнейших отговорок он перешел к приезду Подписывающего Синворета, который должен был появиться через несколько часов.
— Благодаря твоим письмам, мы знаем, что происходит во дворце, но я хочу убедиться, что правильно понял значение этого визита. Итак, во-первых, Партассианский Совет Колоний хочет посмотреть, как используются подчиненные планеты вроде Земли. Но ведь это использование строго определено Договором, верно?
— Да, — согласился Тоулер. Разумеется, они называют это развитием, а не использованием.
— И Пар-Хаворлем переступает границу эксплуатации и нарушает пункты Договора?
Он грустно улыбнулся, когда Тоулер снова ответил:
— Да.
— Хорошо. Прибыль с этой эксплуатации идет в карман Пар-Хаворлема, его друзей и тех, молчание кого они считают необходимым купить. Верно?
— Совершенно верно.
— И эта коррупция, несомненно, должна доходить до его начальников в Штабе ГАС Вермилиона на Кастакоре?
— У нас нет доказательств, но все должно быть именно так. Как вы знаете, инспектора с Кастакоры время от времени посещают Землю, но ничего не меняется. Видимо, они купили там кого-то крупного, иначе Пар-Хаворлема уже давно вышвырнули бы.
Риварс долго молчал, обдумывая факты.
— Поскольку я не более, чем капитан повстанцев, — сказал он наконец, — то задаю этот вопрос из чисто академического любопытства. Как по-вашему, почему внутри могучей Империи процветает взяточничество?
Это был непростой вопрос.
— Трудно получить какую-либо информацию о том, что происходит в других частях Галактики, — сказал Тоулер. — Но думаю, что творящееся на Земле должно быть типично для всех так называемых Колонизированных Планет. Одним словом, система партассианского управления начала выходить из строя. Пока слишком рано делать выводы, но думаю,
— Понимаю. Но если так, то пара порядочных восстаний на нескольких планетах типа Земли может ускорить ее падение?
— Да.
Риварс улыбнулся холодной улыбкой кондора и не сказал ничего. Мысленно он видел миры, взрывающиеся, как снаряды.
Внезапно вытянув руки, он погасил свет, подошел к окну, буркнув Тоулеру, чтобы тот сделал то же. Включив фонарь, он пустил в темноту луч света.
Свет вырвал из темноты противоположную скалу, неожиданно сделал видимыми детали камня, покрытого узорами и свисающей травой. На самом верху в воздух почти вертикально вонзался тонкий шпиль.
— Это символ для тебя, Тоулер — мачта древнего корабля. Ему по крайней мере тысяча двести лет. Этот район был морем всего несколько веков назад. Корабль затонул в результате одного ряда случайностей, а другой ряд вывел его на поверхность. То же самое произойдет и с Землей, и наша задача правильно руководить событиями.
Демонстрация, по мнению Тоулера, была наивной. Он мысленно одернул себя за нелояльность, но, честно говоря, не знал, почему должен вести себя лояльно. Вспыхнул свет, и он прищурился, они с Риварсом вернулись на старое место. После минутной слабости голос Риварса звучал решительно и деловито.
— Перейдем к цели нашей беседы. Визит Подписывающего наверняка имеет огромное значение для всех нас. Возможно, это единственный раз за пять веков, когда имеющий абсолютную власть член самого Совета Объединенных Миров лично приезжает, на Землю. Скажи мне, сможет ли Пар-Хаворлем купить Синворета?
Тоулер заколебался, Риварс налил ему вина, и переводчик машинально выпил.
— Вы, конечно, понимаете, — сказал он после долгой паузы, — если Синворет обнаружит, что в действительности происходит на Земле, Пар-Хаворлему конец. Несомненно, справедливость бы восторжествовала, и жизнь наших людей пришла бы в норму. Я верю, что Синворет, который бескорыстен и занимает высокую должность, неподкупен. И, думаю, Пар-Хаворлем знает, что его нельзя подкупить. Отсюда эта двухлетняя подготовка.
Вождь встал, перевернув стул. Со сверкающими глазами кружил он по шалашу, ударяя кулаком в ладонь.
— Значит, мы все-таки пробьемся, Тоулер! Все наши жертвы не напрасны. Если мы не сможем познакомить этого честного нула с настоящим положением, значит, мы не заслуживаем даже тени свободы.
До этой минуты они оба были едины — двое мужчин с одинаковыми желаниями. Напряжение, ночь, шепот охранников на улице, ужин, остывший на столе, все забылось, пока Тоулер разговаривал с вождем, в которого все безгранично верили. Наконец-то он почувствовал, что оказался в центре всего, рядом с правдой.