Фатальная встреча
Шрифт:
— Здесь граница, да? Где-то тут поле модуля уже не действует? — спрашиваю громко, чтобы он меня услышал. — Иди сюда. Грант иди ко мне.
И он заворожено направляется ко мне, но не дойдя пару шагов замирает, с осторожностью вытягивает руку, потом словно коснувшись чего-то — резко её отдергивает. И меня озаряет догадка, совершенно поразившая меня.
Я быстро пересекаю это опасное и пугающее для него расстояние, подойдя к нему почти вплотную, чтобы можно было лучше чувствовать его эмоции.
— Ты мог бы переступить черту и обратиться, но ты на самом
— Я ведь не знаю другого мира, кроме этого, — говорит он, чуть повернув голову, глядя мне через плечо в сторону черты. — Этот стал моим домом, и я люблю его, считая своим. Пусть мы под колпаком, но и этот радиус даёт нам много возможностей. Хотел бы я вырваться и увидеть своими глазами другие страны? Наверное, да. Но что я точно знаю — так это то, что я не хочу возвращаться на Орфей.
Это простое откровение, сказанное им с такой искренней печалью — окутало момент некой трепетной магией, завладевшей всем моим существом.
Я поворачиваю к себе его голову, привстаю на цыпочки и целую в губы.
Пару минут, Грант просто наблюдает за мной, позволяя себя целовать, затем на какую-то долю секунды он вроде бы поддается моему напору, но тут же резко отстранят меня.
— Нет, Валери! — поворачивается и идёт к мотоциклу, нервно ероша волосы.
Чёрт, … меня отшил парень! И такое со мной было впервые! Ох, как же это бьет по самолюбию! Хочется, не то догнать его и треснуть, не то провалиться сквозь землю. И что на меня только нашло? Временное помутнение, момент слабости, ничего такого, с каждым бывает. Всё, разворачиваю плечи, вскидываю подбородок и топаю следом за ним как ни в чём ни бывало.
А он и не думает садиться на свой мотоцикл, он просто подпёр его, спрятав ладони под мышки, стоит и пялится на меня.
— Ты хоть знаешь, каково это, когда тебя целуют только ради того, чтобы не думать о ком-то ещё?
— Ладно, Грант, прости, я не должна была этого делать. Давай забудем.
— Нет, теперь я хочу об этом поговорить. Почему-то девушки, когда их целуют без спроса — бьют парней по лицу, а что делать парням? Я не стану возвращать тебе оплеуху, но я хочу сказать, что забывать парита — я тебе тоже помогать не стану. Это унижает. Может, тебе и нужна терапия «клин клином вышибают», но меня не утешает быть тем вторым клином, даже если ты будешь убеждать меня, что мой клин больше.
— Всё, хватит! Отыгрался! А теперь поехали пока мы не подрались! — такое ощущение, будто я опозорилась, но стыдно мне в большей степени перед самой собой, но словечки его конечно тоже добавляют взвинченности. «Никогда, никогда не буду лезть целоваться первой! И никогда больше к Гранту!
— Зачем ты это сделала? — как же этот тон подходит Гранту! Он может внушить тебе, что ты мразь одной лишь своей интонацией.
— Господи, ну нечаянно уронила, что теперь?! Ты просто вывел меня этой своей дурацкой моралью! Мы когда-нибудь уедем отсюда?
— А я сейчас не о дурацком шлеме, — язвит он, передразнивая мои слова, — Я спрашиваю, зачем ты меня поцеловала?
— О-о-о, ты не представляешь, как я уже об этом жалею! — завываю я, сжимая кулаки. — Просто накатил такой момент, … потянуло меня к тебе, шудр, и я захотела поцеловать именно тебя, черт возьми! Теперь волшебство развеялось, и целоваться мне ещё долго не захочется! Всё? Или прикажете каяться дальше?
— Я успокоюсь, если ты скажешь мне правду. Ты любишь его так, как ещё никогда никого не любила?
Это уже выше моих сил! Разворачиваюсь, и почти бегу по дороге. Этот изверг растрепал мне нервы так искусно, что я не успеваю вытирать слёзы, размазывая их по щекам.
Естественно, теперь он заводит свой мотоцикл и догоняет меня в два счёта. И вот он уже опять передо мной, только в этот раз он хватает меня в охапку, а я пытаюсь вырваться.
— Валери, тебе лучше сдаться, и уступить мне, иначе эта пытка будет длиться всю ночь. Да я надавил на твою занозу, но мне нужно, чтобы ты поняла, насколько она глубоко в тебе, а заодно и я посмотрю. Просто поговори со мной. Ответь мне! — Грант сдавливает меня в кольце своих рук, теперь я уже никуда не вырвусь. Это какой-то кошмар, но мне придется сыграть по его правилам.
— Я никогда раньше не была по-настоящему влюблена, хотя у меня были парни. Джейк первый, к которому у меня проснулось такое сильное чувство, — нехотя бубню в ответ.
— И какие же качества в нём тебя так впечатлили?
В данном случае это самоубийство — стоять ночью в объятьях шудры и рассказывать ему за что я люблю парита, особенно если учесть, что это Грант, взрывной, вспыльчивый парень, извергающий пламя.
— Изначально это какая-то божественная химия — слово, взгляд, пробежавший импульс. Я не могу объяснить. Наверное, что он тонко чувствовал моё состояние, что мы были с ним на одной волне. Он нежный, внимательный, порядочный, весёлый. Когда он улыбается, у него на щеках появляются ямочки. Скажи, Грант, ты извращенец или в детстве ты мечтал стать сексуальным терапевтом?
— Нет, я спрашиваю — ты отвечаешь! — как ни странно, его голос звучит спокойно, значит, он пока не собирается устраивать мне кустарный крематорий прямо по месту. — Вы ведь были с ним не так долго, что тебе нравилось с ним делать, Вэл?
— Гулять за руку, смотреть, как он ест приготовленные мною десерты, принимать с ним ванну, просто болтать. Боже, как же это всё странно и неправильно!
— А заниматься любовью? — по его голосу слышу, что он усмехается.
— Тоже, но не секс являлся основоположником этого чувства.