Фауст 21 века. Перед Апокалипсисом
Шрифт:
«Мы ушли в лучший мир и больше вас не побеспокоим. Не ищите нас».
– Что это значит?
– Не могу знать. Там была ваша фамилия, поэтому я был обязан передать ее вам.
– Ничего не понимаю. А на Арбате? Там что-то нашли?
– В сейфе разной валюты на пару сотен тысяч долларов. Еще какая-то помятая записка: «Лафа закончилась. Вернусь, когда не ждете. До свидания». Какая лафа? Кто вернется? Непонятно. Скорее всего забыли выкинуть. И больше ничего. Тайная комната обнаружена. Там была раздвижная стенка, приводилась в действие пультом от телевизора. Но внутри этой комнаты совершенно ничего не
– Надо полагать, эта квартирка тоже успешно сгорела?
– Нет, с ней все нормально.
– Отлично. Кота не нашли?
– Кота в офисе нашли, еще до пожара. Огромный черный жирный котяра. Но он был в таком ужасном психическом состоянии, что его пришлось усыпить. Вероятно, чем-то отравился.
– Ясно. Что с девушкой, она пришла в себя?
– К сожалению нет. Ее состояние резко ухудшилось. Врачи пожимают плечами. Я несколько раз пытал их, но они боятся что-либо прогнозировать. Вероятно, она вскоре умрет, просто они не признаются. Но это не все.
– Что еще? Ваши пострадавшие с Грибоедова отравились столовской гречкой и не могут продристаться?
Шурик посмотрел в пол.
– Разрешите закурить?
– Пепельницу только поставь.
Александр встал, достал из шкафа вторую пепельницу и поставил ее на стол. Затем закурил.
– Вчера утром состояние пострадавших также резко ухудшилось. Вечером их всех положили под аппараты искусственной вентиляции. Сегодня утром их пришлось ввести в состояние искусственной комы. У них у всех что-то непонятное с мозгом.
– Что ты имеешь ввиду?
– Деятельность их мозга замедлилась, как впрочем, и сердца. Такое чувство, что у их организма кончились батарейки. Я разговаривал с профессором, он говорит, что это последствия опытов и наркотиков, которые кололи в Грибоедове. У них что-то типа ломки. Не исключено, что они не выживут. Скоро их сердце и мозг полностью остановятся.
– Потрясающе. Все пациенты-свидетели в коме, а офис сгорел. Просто гениально. В компьютерах что-то нашли?
– Нет, ничего не нашли. Обыкновенная бухгалтерия, сделки с ценными бумагами, юридические документы. Все законно. Возможно, что служебная информация хранилась у них в ноутбуках. Но пока ничего не найдено.
– Дома у них смотрели?
– Их постоянное место жительства пока не определено. По непонятным причинам они жили в гостинице. Наши сейчас разбираются, как так случилось. Возможно, что хозяин гостиницы как-то с ними связан.
Ветер схватил занавески и кинул их в потолок. Где-то далеко вспыхнуло, затем грянул гром. Пилсудский закрыл окно и вернулся в свое кресло.
– Ладно. Что с этими рукописями сумасшедших? Ивана Грозного и японца, - как его там?
– Рукописи Ивана Грозного и профессора Хаттера я отксерил и отправил нашим экспертам в Вашингтон. Дело в том, что последняя была не совсем свежая, кроме того, на каком-то непонятном языке. Японец сказал, что ее когда-то очень давно подарил ему какой-то работник музея. Некоторое время она хранилась у Ивана Грозного, затем он вернул ее обратно, так как ничего в ней не понял.
– Понятно. Ты хотя бы читал эту писанину?
– Ивана? Нет, не читал. У меня много оперативной работы, мне некогда читать. Пусть этим займутся специалисты.
– Логично. Таким образом, что мы имеем. «Грибоедов» разогнали, но работники института
– Это были актеры. Мы установили их. Они до последнего думали, что это проплаченная рекламная акция. Мы разъяснили им ситуацию. Сейчас они в изоляторе, сильно напуганы.
– Короче, у нас почти ничего нет.
Шурик затушил сигарету.
– К сожалению, это так. Кроме письменных фантазий Ивана Грозного и непонятной музейной рукописи, у нас нет ничего. Кроме того, я попытался выслушать этого сумасшедшего. Его мозгу нанесен серьезный урон. Просто сказочный бред. Какая-то мешанина из Матрицы, Льюиса Кэррола, Апокалипсиса, Андерсена, Пушкина, Булгакова, Данте, Достоевского, Льва Толстого, Стругацких, Волшебника из изумрудного города, Головы профессора Доуэля, разных фильмов. Все смешалось в доме Облонских. Я думаю, что это ничем нам не поможет.
– Понятно. Это все?
– Все, товарищ генерал! Разрешите идти?
– Свободен. Если что-то всплывет, сразу звони, даже ночью. Держи меня в курсе.
Шурик встал, поправил пиджак и хромающей походкой покинул кабинет.
Раздался звонок. Пилсудский вздрогнул, схватил телефон и тут же вскочил.
– Да, князь. Я слушаю вас.
– Это очень хорошо, Пилсудский, что слушаешь. Твой человек вчера утром перекинул нам две рукописи. Одна на русском, другая на арамейском. Мои люди работали целых два дня, чтобы перевести и перепечатать это в вордовский формат. Файл сейчас тебе скинут. Ты вообще читал это? Вы когда-нибудь читаете то, что пытаетесь переслать. Или вы просто передасты?
– Никак нет. Сегодня не успели. У нас все закручивается. Головной офис института сгорел, все бывшие пациенты впали в кому. Черного кота усыпили. Профессор «Пилат» пока не обнаружен, мы объявили его в международный розыск. Алиса в коме. Врачи говорят, ее состояние безнадежно. Иван Грозный, японец и все остальные…
– Все понятно. Ничего другого я и не ждал. Надо полагать, что главаря этой банды, Влада, главного вампира, вы тоже не нашли?
– Так точно. Дело в том, что никакой банды, собственно говоря, и не было. Это были актеры, проплаченные институтом. Что касается руководящего состава корпорации, то мы на них скоро выйдем.
– Отлично. Тогда потрудитесь изучить файлы, которые сейчас получите, и объяснить мне, почему эти файлы совершенно идентичны.
– Как идентичны?
– До свидания.
В трубке послышались гудки.
***
На другом конце провода стоял человек в маске и в черном плаще. Он стоял в длинном зале с колоннами, повернувшись к ним спиной. Этот человек смотрел в огромное панорамное окно, на вечные звезды, сверкающие в неизведанных глубинах космоса.
Рядом на диване в неестественной позе лежала обнаженная женщина. Ее плащ свисал со стула неподалеку. Под диваном образовалась лужица крови. В метрах трех от нее, на боку валялась большая чаша, украшенная драгоценными камнями.