Фауст 21 века. Перед Апокалипсисом

Уверский Илья

Мы сели за стол. Официант принес нам бургеры и пива, поставил это на стол. Я машинально схватил огромный бургер с сочным мясом. Босх повернулся в мою сторону.

– Не рекомендую. Здесь очень много наркоманов и никакого контроля качества мясной продукции. Я постоянно с ними ругаюсь, но эти мероприятия привлекают соответствующую публику, поэтому извините.

Я в ужасе положил бургер на место. Наша конструкция двинулась в гущу толпы, к самой середине бескрайнего поля. Некоторые попадали прямо под ноги нашего трансформера, но никто об этом не беспокоился.

Босх взял микрофон.

– Уважаемые обреченные на вечные муки гости фестиваля "Монстры тяжелого рока"! Я приветствую вас! До двенадцати –

ноль, ноль по часам Судного дня осталось совсем немного времени! Вы готовы зажечь эту ночь?

– Да-а-а-а. Загудела толпа. В нашу сторону с диким визгом полетели головы довольных гостей.

– Тогда приготовьтесь. Ждать осталось недолго.

– Га-а-а-а.

Я посмотрел на Босха.

– Чего ждать?

– Скоро сам все увидишь.

Мы подошли к одной из платформ. Луч света выхватил какого-то огромного человека в черном плаще, стоящего на сцене. Он скинул плащ и остался в черных кожаных штанах. Какофония стала нарастать. Пока не прогремел взрыв и сцена не взорвалась сотнями фейерверков, лазеров и прожекторов, уходящих в небо. Рок-певец несколько раз помотал головой с длинными волосами, затем гордо вытянулся и поднял кверху руку. Громко прокричал что-то в толпу. Толпа взорвалась визгами, стонами и криками. Я увидел, что в руке у исполнителя была только что отрубленная голова девушки. Я пытался всмотреться в ее широко раскрытые в ужасе глаза, но не смог различить лица. Ее обнаженное тело палач выкинул с помоста легким толчком ноги. Певец поцеловал ее в губы, раскрутил за волосы, и выкинул толпе. Музыка взревела вместе с толпой.

Рок, техно, металл, вой сотни сирен смешались в одно целое. Сцена зажглась ярким светом и сзади солиста очутились трое музыкантов, осужденных на вечные муки. Пред каждым из них лежали девушки с огромными задами. На их ягодицах было что-то начертано. Вероятно, ноты. После этого началась бешенная вакханалия.

На сцену с правого и левого флангов поднимался нескончаемый поток гостей фестиваля. Их встречали спецназовцы в шлемах, били их дубинками, стреляли, либо выпускали какой-то ядовитый газ. Самые ярые фанаты толкали друг друга, громко вопили, визжали и стонали. Каждый стремился поздороваться с солистом, тянул к нему руки. Бешено орал и визжал, пытаясь привлечь его внимание. Девушки, выпрыгивая из толпы, пытались показать свои груди. Иногда певец отзывался и легко касался чьей-то руки. Тогда счастливчика выкидывали назад в толпу.

Но поток никогда не останавливался. Те, кто не удостаивались чести лично поздороваться с солистом, отправлялись за сцену, где стояла огромная мясорубка в форме птицы. Я не смог различить, что там происходило, и почему крики затухали сразу по достижению этой страшной закулисной части помоста.

Я различил только, что к мясорубке примыкала закусочная с огромным неоновыми буквами «Мы – Адская кухня. Не желаете нас есть? – Тогда мы съедим вас». Рядом светилась другая реклама. «Плохо горите? Попробуйте водку «Данте». Прожжет до самого выхода». Из трубы повалил густой дым, завоняло чем-то омерзительным. Смесью жаренного, горелого, дерьма и разных специй. В закусочную выстроилась огромная очередь. Многие стоявшие в очереди не теряли времени даром и совокуплялись с близстоящими, создавая ритмичные движения под адскую музыку.

Затем на сцену вытащили какой-то адский станок. Вышли четыре огромных палача в птичьих колпаках. Палачи держали в руках разный инвентарь. Пилы, топоры, клещи. Я отвернулся.

– Что за чертовщина здесь происходит? – спросил я Босха.

Тот рассмеялся.

– Не переживай. Это же виртуальные личности. Все это игра, которую придумало само население этого огромного города. Здесь никто не погибает навечно. Это же виртуальный мир. Каждый проигравший просто переходит на уровень ниже, а его тело к началу нового уровня

восстанавливается как новое. Там другая игра. Победивший же поднимается на уровень выше. Если не сожрете вы – сожрут вас. Все по-честному. В точности, в соответствии с верой этих людей. Некоторые везунчики даже доходят так далеко, что удостаиваются встречи с самим боссом, то есть люцифером. До этого уровня доходят не все, но я слышал, что это возможно. Здесь это очень большая честь. Представляешь, вечное общение с самим князем тьмы. В случае же полного проигрыша игрок переходит в самое начало игры, попадая в город.

– Какой город?

– Вон там, видишь силуэты? Скайлайн?

Всмотревшись, я увидел почти на горизонте силуэты огромных гордых небоскребов.

Босх снова взял микрофон и вышел к самому краю кабины. Кабина вспыхнула всеми цветами радуги.

– Дорогие гости нашего великого фестиваля! Вечные жертвы тяжелого рока, навечно потерявшие надежду. Внимание! То, чего вы все ждали, почти случилось. Я прошу прекратить ваши бесстыдные блудодеяния, само собой, ненадолго….

Толпа дружно засмеялась.

– … и расступиться. Наши гости почти здесь! Наше традиционное представление начинается. Сейчас Золушка потеряет свою одежду! Организуйте же проход!

Толпа расступилась, образовав широкую улицу, уходящую в сторону города.

Босх поднял руку.

– Я начинаю обратный отсчет. Десять, девять, восемь…

Толпа затихла. Я взглянул вверх и увидел в густом тумане огромные Часы судного дня. Они били подобно курантам. Была почти полночь.

Заиграла сказочная музыка. Я увидел, как в проходе побежала красивая девушка в бальном платье. Она визжала и махала руками, но толпа отталкивала ее. Ее лицо напоминало мне кого-то, но я не мог вспомнить кого. Она в ужасе смотрела в толпу и искала чьи-то глаза. Но безнадежно.

– Никто не переводил часы. Каждый мог видеть правильное время. Никакого обмана! Время – великий бог, судящий своим острым серпом. Хронос отделяющий самую плодовитую часть своего отца - Урана. Уран-235. 203бис50! Но наша Золушка забыла про это всем известное предупреждение! Что же… Куранты, слуги Реи, жены Хроноса, уже бьют последний отсчет!

В ста метрах от Золушки прожектор вырвал из тьмы огромную тыкву с алыми огненными глазами. Тыква хохотала страшным дьявольским смехом.

– Три, два, один… Да начнется Сатурналия, да начнется Новый год! Самый большой, самый великий и самый любимый ваш праздник!

Босх уткнулся лицом в ночное небо.

– Н-о-о-ль!

Небо вспыхнуло тысячей солнц. Страшный рокот огромного великана пронесся над полем. Вспышка на миг ослепила толпу. Так прошла минута.

Прозрев, я увидел, что актриса, игравшая Золушку, лишилась одежды и вспыхнула ярким пламенем. Ее представление почти закончилось. Чтобы прекратить ее муки палач с огромным топором отсек ей голову, которая укатилась в толпу. Вдалеке я увидел пылающий ярким огнем город. Небоскребы также лишились своих голов. Часть из них покорежило и согнуло, а часть рухнула на землю. Небо заволокла огромная черная туча, павшая вниз и поглотившая город. Пропал великий город, как будто бы и не было его никогда, как Андрия у Гоголя. Через десять минут я увидел огромную толпу, выходящую со стороны города и продвигающуюся в нашу сторону.

Босх продолжил.

– Итак, новые гости уже прошли через камин и двигаются в нашу сторону! Чтобы пополнить нашу тусовку. Дорогие гости! Вы, конечно же, спросите, а что же мы будем пить? Ведь куранты уже пробили?

Наша избушка на курьих ножках быстро продвинулась в сторону огромной пирамиды, на вершине которой в свете прожектора я увидел обнаженную жрицу, в красном плаще, короне и с огромной чашей в руке. Она ждала нас.

В кабинку зашел палач в колпаке орла. В руках у него был огромный нож.