«Фаустники» в бою
Шрифт:
В 1944 году на Научно-исследовательском полигоне стрелково-минометного вооружения Главного артиллерийского управления начались работы по созданию ручного противотанкового гранатометного комплекса в составе гранатомета ЛПГ-44 и кумулятивной гранаты ПГ-70 (руководитель работ — ведущий конструктор полигона Г. П. Ломинский).
70-миллиметровая надкалиберная кумулятивная граната заряжалась с дульной части гранатомета. Для метательного заряда гранаты использовался дымный ружейный порох, помещенный в трубке гранаты. Стабилизация гранаты в полете осуществлялась с помощью жесткого стабилизатора. Гранатомет представлял собой реактивную систему многоразового применения. Он имел гладкий ствол длиной 1000 мм калибра 30 мм. На стволе крепились ударно-спусковой механизм куркового типа и прицельная планка (мушки на гранатомете не было, т. к. прицеливание производилось через прорезь прицела и по верхней кромке гранаты). На стволе гранатомета крепились деревянные термозащитные накладки.
В 1944–1945 годах были проведены полигонные испытания гранатомета, получившего после этого официальное наименование «Ручной противотанковый
В 1942 году в СКВ № 36 Наркомата нефтяной промышленности СССР под руководством А. П. Островского и главного конструктора Григоряна началось создание 82-мм станкового гранатомета по реактивной схеме. Позже к этой работе подключился П. П. Шумилов.
Первоначально для этого гранатомета в НИИ-6 Наркомата боеприпасов разрабатывали вращающуюся турбореактивную гранату. Однако ее недостаточная бронепробиваемость, вызванная вращением гранаты с большой скоростью и, как следствие, деформацией и распылением кумулятивной струи, привела к тому, что в 1944 году от ее разработки отказались и переключились на создание невращающейся оперенной бронебойной гранаты кумулятивного действия с реактивным двигателем нового типа. Этот двигатель имел короткое время работы для того, чтобы пороховой заряд сгорал в стволе гранатомета, а соответственно высокое рабочее давление в камере сгорания, и требовал прочного корпуса.
Ефрейтор Люфтваффе с Панцерфаустом
До конца войны проводились испытания нового гранатомета, а затем его доработка. В 1950 году этот комплекс в составе 82-миллиметрового станкового противотанкового гранатомета СПГ-82 и калиберной реактивной противотанковой кумулятивной гранаты ПГ-82 был принят на вооружение Советской Армии.
Тонкостенный ствол гранатомета гладкий, без нарезов, состоял из двух частей: дульной и казенной. Соединялись они между собой муфтой. На стволе крепились самовзводный ударно-спусковой механизм, прицельное приспособление и плечевой упор. Ствол устанавливался на станок с колесным ходом, который позволял перевозить гранатомет на поле боя и устанавливать ствол в боевое или походное положение.
Противотанковая граната ПГ-82 состояла из головной части с кумулятивным зарядом со стальной воронкой, реактивного двигателя со стабилизатором из шести жестких перьев и аэродинамического кольца, а также из запала и взрывателя. В качестве заряда в реактивном двигателе использован трубчатый нитроглицериновый порох, обеспечивающий стабильную работу в летних и зимних условиях.
Граната при выстреле получала скорость под действием реактивной силы двигателя, пороховые газы истекали назад из сопла двигателя и затем через открытую казенную часть ствола, чем уравновешивалась отдача. Работа реактивного двигателя продолжалась на участке траектории после вылета гранаты из ствола, поэтому для предохранения расчета от действия пороховых газов гранатомет имел легкий складной щит и под ним защитный фартук. Кроме этого, надульной части ствола крепился специальный раструб-газоуловитель. Застекленные смотровые окна в щите автоматически перекрывались защитными металлическими заслонками при выстреле.
Обслуживание гранатомета производилось расчетом из трех человек: наводчика, заряжающего и подносчика гранат. Заряжание гранатомета производилось с казенной части ствола. Наведение осуществлялось вручную с помощью механического прицела, при этом ствол опирался на станок, а наводчик упирал специальный упор в плечо, удерживая правой рукой рукоятку спускового механизма.
Масса гранатомета СПГ-82 со станком составляла 38 килограммов, что во много раз меньше массы обычных артиллерийских орудий подобного калибра. Дальность прямого выстрела станкового гранатомета вдвое превышала дальность прямого выстрела ручного противотанкового гранатомета РПГ-2 и составляла 200 метров. Граната ПГ-82 имела массу 4,5 килограмма и обеспечивала бронепробиваемость 175 миллиметров. В последующем с целью расширения области применения для гранатомета была разработана осколочная граната ОГ-82, также имевшая реактивный двигатель. Новый гранатомет получил название СГ-82 (без буквы «П» — противотанковый). Дальность стрельбы осколочной гранатой составляла 700 м. Граната осколочного действия расширила боевые возможности СГ-82, позволяя, помимо борьбы с танками, успешно решать задачи по поражению огневых средств и живой силы противника. Станковые противотанковые гранатометы находились по штату в артиллерийской батарее мотострелкового батальона. В 1948 году создателям гранатомета А. П. Островскому, Н. Г. Григоряну и П. П. Шумилову (посмертно) была присуждена Государственная премия СССР.
Глава 3
Развитие противотанковой обороны в Вермахте
Германия гордится ее танковыми дивизиями, и я счастлив быть их командующим.
Германия
Эффективность использования ПАК 35/36 опиралась на подвижность и мобильность данного типа орудия. Это было легкое орудие, весившее всего 330 килограммов. Для удобства передвижения орудие было снабжено двумя большими колесами, на которые надевались специальные шины. Артиллерийский расчет в считаные секунды мог развернуть орудие, не прилагая особых усилий. Транспортировка ПАК 35/36 могла осуществляться любым автомобилем, в том числе легковым. Без каких-либо проблем саму противотанковую пушку можно было погрузить в грузовик или на железнодорожную платформу (для транспортировки мог подойти и обычный товарный вагон). Все эти преимущества ПАК 35/36 делали ее весьма привлекательной для Люфтваффе и горнострелковых частей. Огонь из данного типа орудия мог вестись как бронебойными, так и осколочными снарядами. Это позволяло применять ПАК 35/36 не только для отражения танковых атак. И, действительно, на практике задачи данной пушки никогда не ограничивались банальным противостоянием бронированной технике противника. «Ахиллесова пята» ПАК 35/36 крылась в пробивной мощи снарядов, точнее, в их относительной неспособности пробить броню тяжелых танков. То, что считалось приемлемым для 1934 года (именно тогда стал разрабатываться данный тип противотанкового орудия), ставилось под сомнение в 1936–1938 годах во время боев в Испании. Использование ПАК 35/36 в Польше только благодаря какому-то чуду не принесло немцам неприятных сюрпризов. Маломощный снаряд не всегда мог пробить броню даже польских танков. Во время начавшегося в 1940 году в Западной Европе блицкрига ПАК 35/36 была сделана фундаментом всей немецкой противотанковой обороны. Но возлагаемые на данную пушку надежды не были оправданы. Английский бригадир Дуглас Пратт в книге «Танки» так описывал события, происходившие 20 мая 1940 года близ Арраса: «В этот момент мы устроили автомобилям бошей сущий ад. Мы открыли огонь трассирующими снарядами. Их артиллеристы сделали несколько выстрелов из противотанковых пушек, после чего сбежали, бросив их, хотя с расстояния в 600–800 ярдов мы вели огонь из пулеметов „Матильды“. Некоторые из них пытались притвориться мертвыми! Ни один из их снарядов не смог пробить нашу броню. Было ощущение, что по нам стреляла осколочными снарядами обыкновенная полевая артиллерия. На некоторых из наших танков остались отметины от немецких снарядов, в основном это были „Матильды“. Одна из этих „Матильд“ смогла пережить четырнадцать попаданий немецких снарядов из 37-миллиметровой пушки. Но они не смогли подбить ее, на танке лишь немного погнулась броня.
Главное беспокойство для нас представляли полевые пушки, которые вели огонь осколочными снарядами по бойницам и смотровым щелям танков. Пикирующие бомбардировщики угрожали не только пехоте, но и танкам. Одного и двух разрывов бомб было вполне достаточно, чтобы перевернуть „Матильду“. В одном случае оказался убит командир танкового экипажа. В другом случае был полностью выжжен легкий танк».
Роммель, являвшийся в тот момент генерал-майором, подтверждал несовершенство 37-миллиметровой пушки: «Противотанковые пушки, которые мы быстро развернули, продемонстрировали, что являлись слишком легкими, чтобы быть эффективными в борьбе против хорошо бронированных тяжелых британских танков. Большинство из этих пушек вместе с расчетами было уничтожено огнем вражеских танков. Было сожжено огромное количество подвижного транспорта. Чудом выжившие были вынуждены под мощью танкового удара отступить на юг. В уничтожении танков противника преуспела дивизионная артиллерия и 88-миллиметровые зенитные пушки. Именно благодаря им удалось остановить танки противника. Двадцать восемь из них было уничтожено дивизионной артиллерией, из зенитных пушек было уничтожено один тяжелый и восемь легких танков».
Успешный опыт использования зенитных орудий в борьбе против вражеских танков не был забыт Роммелем. Два года спустя он не менее успешно использовал 88-миллиметровые орудия в пустыне. Нет никаких сомнений относительно того, что военная кампания во Франции убедительно доказала бесполезность дальнейшего использования 37-миллиметровых орудий. В срочном порядке стали разрабатываться новые орудия, которые хотя и существовали в проектах, но пока не были готовы к производству. Чтобы не снимать 37-миллиметровую пушку с вооружения, ей было решено дать второй шанс на жизнь. Пока на свет не появилось новое поколение противотанковых орудий, ПАК 35/36 должны были снабжаться модифицированной версией бронебойных снарядов, которые достигали большей скорости в полете, а стало быть, обладали большей бронебойной мощью. Вермахту очень сильно повезло, что почти на протяжении года (с 1940 по лето 1941 года) в Европе установилось относительное затишье. Это позволило временно использовать 37-миллиметровые противотанковые орудия.