Фаворитка месяца
Шрифт:
Мери Джейн потеряла тридцать восемь фунтов, живот у нее опал, но вместо того, чтобы стать плоским, он повис безобразной складкой дряблой кожи. Теперь его следовало подтянуть. Операция считалась довольно серьезной, но доктор Мур решил сделать ее первой, чтобы оставить время на восстановление сил пациентки. Абдоминальная брюшная хирургия была главной процедурой.
– Вы потеряли в весе почти столько, сколько требовалось, – сказал ей Брюстер Мур. – И вы должны держать его.
– Но я выгляжу ужасно! – Мери Джейн поднялась и бессильно уронила руки. Жировые складки заколыхались.
– Вполне типичная картина.
– Это
– Ага. Наглядно, а? Но диета не поможет. Дальше тренировки и хирургия. Вам следует укрепить мышцы живота, поэтому мы их разрежем, немного укоротим и удалим излишки кожи.
– А что будет с моим пупком?
– Ну, мы его отрежем. Не волнуйтесь, я все предусмотрю. Зильберман сделает вам новый и очень красивый.
– Новый? Как это?
– Это лишь внутренний элемент. Если, конечно, вы не хотите наружного вместо внутреннего. Стоить это будет дороже.
Глаза Мери Джейн расширились, но она наконец поняла, что доктор дразнит ее. Несмотря на косметические цели, это была настоящая операция с семи-десятидневной реабилитацией в больничных условиях, назначенная тридцать седьмой по счету хмурым утром во вторник. Накануне вечером к Мери Джейн пришел санитар, чтобы побрить ее.
– Все участки кожи, которая будет рассечена, и прилегающие к ним должны быть выбриты, чтобы не произошло занесения инфекции и чтобы было удобнее работать инструментами, – заявил он со скучающим видом.
Единственным утешением для Мери Джейн было то, что она практически потеряла сознание. Традиционная шутка гласит: в больнице санитары будят вас, чтобы дать вам снотворное. Но в то утро, на которое назначили операцию, Мери Джейн разбудили, чтобы сделать успокоительную инъекцию. Препарат сработал, и когда ее поднимали на лифте в операционную, ей казалось, будто она плывет. Довольно странно, но инъекция немного уменьшила смущение, которое обычно мучило Мери Джейн в лифте, пока вокруг стояли люди в обычной одежде и старались не обращать на пациентку никакого внимания. Никто не смотрел ей в глаза, и Мери Джейн едва сдержала улыбку, вызванную нелепостью ситуации.
Доктор Мур не стал делать операцию сам, но хирурга подыскал лично. Он навестил Мери Джейн накануне вечером, и она была растрогана таким вниманием.
– Боб Зильберман хороший парень. У ваших мышц отличная эластичность, и шрамов почти не останется. Но для работы над грудью я выбрал Сильвию Райт. Она разбирается в этом лучше любого мужчины.
Мери Джейн хихикнула, и доктор Мур покраснел. Он был очень официозным человеком, но Мери Джейн пыталась получше узнать его и уже увидела за официальностью скрытый юмор. Доктор улыбнулся. У него была очаровательная улыбка.
– Вы знаете, что я имею в виду, – сказал он.
По дороге в операционную Мери Джейн не сводила глаз с потолка, наблюдая за лампами. Она знала, что будет нервничать, но благодаря инъекции потеряла все свое смущение и волнение. Санитар остановил каталку перед операционной в своеобразном алькове, но поскольку Мери Джейн не хотела поворачивать голову, она не могла говорить. Время шло. Трудно было сказать, сколько прошло минут. «Всего несколько? Час?» – спрашивала она себя. Или все кончилось? Подошла медсестра и назвала ее по имени.
– Сейчас, мисс Морган, – сказала она и вкатила каталку в бледно-зеленую комнату с огромными ослепительными лампами на потолке.
Мери
– Привет, Мери Джейн, – донесся откуда-то голос доктора Мура. – Вам удобно?
Она не ожидала увидеть его здесь.
– Я очень спокойна.
– Считайте в обратном порядке, – сказала ей человек в маске. – Начните с сотни.
Мери Джейн попыталась подумать о шутке, остроумном ответе, но едва смогла считать.
– Сто, девяносто девять… Следующее число она вспомнить не смогла. Слава Богу, все закончилось.
– Теперь можете спать, – сказала медсестра.
Мери Джейн попыталась произнести слова благодарности, но не смогла ничего выговорить вслух. Позже она опять открыла глаза, но не могла двигаться. Во рту было очень сухо, и язык напоминал наждачную бумагу. В животе ощущалась страшная боль. Казалось, ей всадили туда нож. Мери Джейн попыталась кого-то позвать, но не издала ни единого звука. Она начала кричать про себя, но даже малейшее движение лишь усиливало боль, поэтому бедняжка захныкала. Надрез в области таза казался рваной раной, а под грудью все было связано в тугой узел, словно туда нанесли миллион ударов. Затем опять нахлынула пустота. Мери Джейн поняла, что спала. Или теряла сознание. Она опять открыла глаза и на этот раз увидела себя на больничной кровати. Боль еще продолжалась, но больная знала, что кто-то скоро это исправит, так скоро, как только она даст знать о своем пробуждении. Но Мери Джейн не могла это сделать. Не могла двинуть ни одним мускулом. Пока не могла.
К ее плечу осторожно прикоснулась чья-то рука.
– Привет. Теперь вы хотите проснуться? Давайте, Мери Джейн, пробуждайтесь. Как вы себя чувствуете?
Ее призывали к пробуждению. Медсестра настойчиво выводила ее из дурмана наркоза. Мери Джейн попыталась помочь ей и смогла лишь сказать:
– Воды.
Она хотела еще пожаловаться на боль, но лишь крепче закрыла глаза. Медсестра поняла просьбу, и Мери Джейн возблагодарила ее, почувствовав укол иглы и затем… медленное, медленное ослабление страданий. Она почувствовала блаженство. Последнее, о чем она подумала перед тем, как снова провалиться в черноту, была мысль, что одна операция сделана, и осталось всего восемь. Швы чесались ужасно, но когда сняли бинты, живот Мери Джейн оказался плоским, как у подростка. Женщина в изумлении посмотрела на него. Это ее тело? Такое гладкое и упругое? Мери Джейн забыла о боли, о цене, о мыслях, что часть ее плоти отрезана и куда-то выброшена. Вместо этого она созерцала свой собственный новый пупок.
Операция по подтягиванию груди оказалась страшнее, хотя доктор Мур уверял, что боль будет гораздо меньше, чем после надрезов на животе.
– Мы срезаем только жир, а не мускулы. У вас эластичная грудь. Просто она находится слишком низко.
– Приятный разговор. Правда? Доктор Мур застонал.
– Мери Джейн, это самый дикий каламбур, какой я когда-либо слышал. Итак, завтра доктор Райт сделает новый карманчик из кожи, наполнит его плотью и переместит соски в центр…
– Переместит соски? Вы хотите сказать, что отрежете мне соски?