Фаворитки
Шрифт:
— Я — Луиза Рене де Пенанкуэт де Керуаль.
— Итак, прощайте, милая мадемуазель де Керуаль; я буду молиться, чтобы мы поскорее встретились снова.
Глава 4
Когда Луиза де Керуаль приехала в Англию с сестрой Карла, герцогиней Генриеттой Орлеанской, ей было уже двадцать лет. Но она выглядела много моложе — этому способствовало не только ее круглое детское личико, но и ее манеры. Ее внешний вид и манеры не отражали подлинной сути Луизы, которая была крайне расчетливой
Будучи дочерью Гийома де Пенанкуэта, господина де Керуаля, благородного дворянина, она не могла надеяться на блестящее замужество, так как семья ее обеднела и не могла дать ей соответствующее приданое. Луиза, никогда ни на миг не забывая о своем происхождении, не уставала напоминать тем, кто мог бы забыть о нем, что она по матери состоит в родстве со знаменитыми де Рец. Положение ее было воистину незавидным. — так горда, но так бедна! Луиза была старше своей сестры Генриетты на несколько лет, поэтому проблема замужества уже требовала решения. У нее был один брат, Себастьян, служивший в королевских войсках за границей.
Мужчины могут отличиться по службе у своих королей, размышляла Луиза; для женщин открыт лишь один путь — замужество. Примерно так думала она.
Она оставалась в монастыре, где получила образование, так долго, что уже начинала думать, что ей никогда оттуда не выйти. Она видела себя в своем воображении постаревшей, перешагнувшей брачный возраст, даже — принимающей монашество. Ибо что еще, кроме пострига, остается благородным женщинам, не имеющим возможности выйти замуж за равных им по общественному положению мужчин?
И вдруг ей ведено было вернуться в дом родителей в Бретани.
Ей никогда не забыть тот день, когда она вернулась в большую усадьбу, где жила вся ее семья, так как никто из них не мог себе позволить поехать к королевскому двору. Ей не терпелось узнать, не отличился ли Себастьян, не наградил ли его король, а в связи с этим не изменилось ли и положение родителей. А может быть, случилось чудо, и богатый и родовитый человек, желая жениться, попросил руки их старшей дочери?..
Все было не то, что она думала, но то, что было, все-таки касалось ее непосредственно.
Родители встретили ее торжественно. Отец ее никогда не забывал, что он — господин де Керуаль, и этикет в их доме соблюдался так же строго, как в Версале. Она сделала реверансы им обоим и удостоилась объятий каждого из них. Отец взмахом руки отпустил слуг и, повернувшись к ней и улыбаясь, сказал:
— Дочь моя, при королевском дворе для вас нашлось место.
— При дворе! — воскликнула она, от возбуждения забыв, что ей не следует столь откровенно выражать свое удивление, но должно принимать все сказанное подобающе чинно.
— Дорогое дитя, — сказала мать, — герцогиня Орлеанская принимает вас в свою свиту.
— И… — Луиза перевела взгляд с матери на отца, — это возможно?
— Ну, конечно, возможно, — ответил отец. — Как вы думаете, зачем бы мы посылали за вами, если бы это было не так?
— Я… я просто
— Но это такая великолепная возможность, которую нам нельзя упускать. Я продам часть земли — и вы сможете поехать ко двору.
— И мы надеемся, что вы будете достойны этой жертвы, — тихо сказала мать.
— Я постараюсь, — ответила Луиза. — Я буду очень стараться.
— Состоя на службе у мадам, вы будете встречать самых высокопоставленных вельмож страны. Его величество собственной персоной часто бывает в доме мадам. Они большие друзья. Я надеюсь, вы заслужите благосклонность короля, дочь. Положение семьи может значительно улучшиться, если он найдет, что один из ее членов достоин его расположения.
— Понимаю, отец.
После этого они позволили ей уйти, сказав, что она утомлена путешествием. Она направилась к себе в комнату, мать последовала за ней. Она уложила ее в постель и велела принести ей поесть.
Пока она ела, мать серьезно смотрела на нее. Она гладила ее прекрасные вьющиеся каштановые волосы.
— Такие красивые волосы, — говорила мать. — А вы хорошенькая, моя дорогая Луиза. Очень хорошенькая. Вы не похожи на придворных дам, я знаю это, но иногда это хорошо — отличаться от других.
После ухода матери Луиза лежала, неподвижно глядя на полог своей кровати.
Она должна ехать ко двору, она должна постараться понравиться королю! Было что-то такое, о чем родители пытались сказать ей, но не сказали. О чем?
Вскоре она это поняла.
Они постоянно говорили о короле. Самый красивый мужчина во всей Франции, говорили они; как приятно, что на троне молодой король — король, который выглядит так, как и должен выглядеть именно король. Они вспоминали, сколь великолепен был он во время коронации; это было превосходное зрелище — король в нарядной пурпурной бархатной мантии, вышитой золотыми лилиями французского королевского дома, и с великолепным венцом Карла Великого на гордо посаженной голове!.. Все, кому довелось быть при этом в знаменитом Реймсском соборе, говорили, что видели больше, чем короля, — это был сошедший к ним бог. Он был бело-розовый и золотистый, их король; и свойства его характера соответствовали его лицу — он был милостивым и приятным. Ему с удовольствием служили все — и мужчины, и женщины.
Они вспоминали его романтическую любовь к Марии Манчини и то, как он хотел жениться на ней. Он бы так и сделал, если бы этому браку не воспротивились его мать и кардинал Мазарини. Конечно, королю Франции было совершенно невозможно жениться на женщине не королевского рода, но не говорит ли само его намерение вступить в брак об очаровательном его характере?..
Как выглядел король? Если кому-то хотелось это узнать, надо было обратиться к романтическим произведениям того времени. Говорили, что, описывая внешность своих героев, мадемуазель де Скюдери имела в виду Людовика XIV.