Фавориты правителей России

Матюхина Юлия Алексеевна

Первые стихи Я. Блюмкина были напечатаны в журнале «Колосья», детской газете «Гудок» и в маститом издании «Одесский листок».

После Февральской революции Я. Блюмкин становится агитатором от партии эсеров. Он выступает с речами на разных предприятиях, совершает ряд поездок. Так, Блюмкин выезжал в Харьков для установления контактов с харьковской организацией эсеров. В Симбирск и Алатырь он приезжал агитировать голосовать за партию эсеров. Кроме того, Блюмкин с оружием в руках боролся за установление советской власти в Одессе, добровольно вступив в матросский «Железный отряд» при штабе 6-ой армии Румынского фронта. Там Я. Блюмкин был избран комиссаром, участвовал в боях с войсками Центральной рады. Позже он вошел

в Военный совет армии сначала как комиссар, потом стал помощником начальника штаба и наконец – самим начальником штаба. Параллельно с военной деятельностью Блюмкин участвовал в ряде коммерческих операций, одной из которых была экспроприация денег в Государственном банке Славянска. Тогда Я. Блюмкин самовольно взял огромную сумму. Об этом стало известно командующему армией П. С. Лазареву. Яков предложил ему взятку в 10 000 рублей, но командующий отказался и потребовал вернуть захваченное. Существуют сведения, что под страхом трибунала Я. Блюмкин вернул деньги, однако только 3,5 млрд рублей. Куда делись остальные 500 000, так и осталось тайной.

В мае 1918 г. Я. Блюмкин приехал в Москву. Его направили в ВЧК, где поручили организовать отдел по борьбе с международным шпионажем. Он подобрал себе штат и стал искать способы проникновения в германское посольство. Однако вовсе не разведывательная деятельность немцев интересовала Я. Блюмкина. Его целью стала подготовка убийства немецкого посла В. Мирбаха.

Работа в ВЧК сформировала из Я. Блюмкина в крайней степени самонадеянного человека. Он просто упивался своей властью и считал себя вправе решать судьбу арестованных.

Когда в гостинице «Эли» покончила с собой шведская актриса П. Линдстрем, Я. Блюмкин допросил родственника посла Мирбаха графа Роберта Мирбаха (военнопленного австрийской армии), обвинил его в шпионаже против России и предложил в обмен на освобождение из-под стражи работать на ВЧК. Граф согласился. Завербованного родственника германского посла предполагалось использовать для получения сведений, представлявших интерес для чекистов. Параллельно разрабатывался план убийства посла Мирбаха.

Я. Блюмкин и его однопартиец – эсер Николай Андреев – приехали в германское посольство. Вызванный по их требованию Мирбах в течение получаса слушал рассказ о своем племяннике. Затем Блюмкин выстрелил в Мирбаха, но только ранил его. Андреев бросил бомбу, но она не взорвалась. Лишь после повторного броска бомбы Я. Блюмкиным цель была достигнута. Блюмкину удалось бежать из здания германского посольства и укрыться в отряде левого эсера Д. Попова. Прибывший через несколько часов председатель ВЧК Ф. Э. Дзержинский приказал выдать Я. Блюмкина, но эсеры отказались это сделать. Я. Блюмкин был настолько уверен в своей правоте – в том, что поступил исторически оправданно, что даже сам хотел своего ареста и просил привести Ф. Дзержинского в лазарет (там он находился вследствие полученного во время покушения в посольстве ранения). Тогда ревтрибунал заочно приговорил Я. Блюмкина и Н. Андреева к тюремному заключению сроком на 3 года. Однако Я. Блюмкин сбежал из больницы, где, кстати, назвался чужим именем. Какое-то время он жил в Москве, потом – в Рыбинске.

В Кимрах он работал (опять же под чужим именем) в местном комиссариате земледелия. Наконец подпольный ЦК левых эсеров направил его в Петроград. Там он занимался в основном литературной деятельностью – написанием книги о политических событиях, свидетелем которых был сам.

В ноябре 1918 г. Я. Блюмкин приехал в Украину для того, чтобы организовать убийство гетмана П. Скоропадского. Попутно Блюмкин принял участие в устранении главнокомандующего немецкими войсками в Малороссии генерала Г. Эйхгорна. В 1919 г. Яков добровольно явился в Москву для пересмотра своего приговора по делу Мирбаха.

Блюмкина особенно возмущало то, что Ленин назвал его «негодяем», в то время как сам он считал себя одним из преданнейших революционных бойцов.

В связи с этим была создана особая следственная комиссия. 16 мая 1919 г. Президиум ВЦИК постановил амнистировать Я. Блюмкина.

Чуть позже он порвал с эсерами и вступил в РКПб. Это произошло в 1921 г. Тогда же он поступил в качестве слушателя в Военную академию РККА. И наконец он снова вернулся в ЧК. Ему, как и прежде, нравилось чувствовать свою исключительность, власть, иметь благодаря этому возможности для личного обогащения. Самолюбию Я. Блюмкина льстило то, что некоторые известные личности были многим обязаны именно ему. Так, Сергей Есенин в 1920 г. (18 октября) был арестован чекистами на квартире поэта Александра Кусикова. Есенину было предъявлено обвинение в контрреволюционной деятельности. Из тюрьмы ему помог выбраться Яков Блюмкин. Он лично поручился за Есенина: дал за своей подписью письменное обязательство в том, что поэт явится в суд по первому требованию. Как знать, возможно Яков проникся уважением к известному поэту.

В 1920 г. начинается сотрудничество Я. Блюмкина с Л. Д. Троцким. Сначала Яков стал секретарем наркома обороны. В его обязанности входили: подбор материалов и статей, редактирование, составление собрания сочинений Л. Троцкого, написание к ним предисловий. Помимо подобной литературной деятельности (стать писателем было мечтой Блюмкина еще с юности, одно время он даже работал над книгой о Ф. Дзержинском), Яков вел переговоры по поручению Троцкого, а также выполнял боевые задания.

Биограф Л. Троцкого И. Дойчер характеризовал Блюмкина как человека, безгранично преданного Троцкому, как его верного соратника.

Л. Троцкий дорожил своим молодым сотрудником, ценил такое его качество, как храбрость, и часто поручал ему проведение ответственных операций. Так, в апреле 1923 г. Я. Блюмкин был задействован в спецоперациях в Германии. В 1925 г., когда затею с германской революцией не удалось претворить в жизнь, Я. Блюмкин некоторое время работал в Наркомторге в качестве начальника организации торговли, а также председателем нескольких комиссий. В 1926 г. в качестве представителя ОГПУ неутомимого Якова направили в Монгольскую Республику. Одновременно он исполнял обязанности резидента в соседних с Монголией странах – Тибете и Китае (некоторых его районах). Например, в гоминьдановской армии генерала Фын Юйсяна Блюмкин был советником по разведке и контрразведке.

За границей Я. Блюмкин часто работал под прикрытием, занимая должность торгового представителя. Вероятно, сказался опыт в этой сфере, приобретенный ранее. Однако в советском разведуправлении не были довольны деятельностью Я. Блюмкина в Монголии, поэтому в ноябре 1927 г. Яков был отозван на родину, в Москву. Отдохнув несколько месяцев в Гаграх, Блюмкин отправился на северо-запад Индии в качестве организатора подпольной работы: по разработанному Л. Троцким плану Яков должен был подготовить народное восстание индийцев против англичан. В этом предприятии должны были быть задействованы армии С. М. Буденного и М. Н. Тухачевского. Но в марте 1929 г. индийские рабочие организации были разгромлены и план Троцкого сорвался.

В феврале 1929 г. Л. Троцкий был объявлен советским правительством контрреволюционером и выслан из России. Совершенно случайно Блюмкин встретил в Константинополе сына Троцкого (в этот город Яков был отправлен после индийского вояжа). Яков испытал шок, узнав о высылке своего кумира (кстати, Блюмкин не скрывал своего сочувственного отношения к Троцкому, когда тот и Радек были признаны оппозиционерами). Следует отметить, что руководство настолько ценило Блюмкина как высококлассного шпиона, что простило ему его лояльность по отношению к опальному Троцкому и оставило в ГПУ на своем посту.

Находясь в Константинополе, Блюмкин вместе с Троцким разработал план по налаживанию его конспиративной связи с Россией. Яков пробыл в Константинополе около 1,5 месяцев, затем уехал в Индию в связи с Мирутским процессом – судом над лидерами индийского рабочего движения, пытавшимися свергнуть английских колонизаторов. В начале октября 1929 г. Блюмкин вернулся в Москву. О его прибытии чекистов известил сотрудник журнала «Чудак» Б. Левин, который, по-видимому, являлся осведомителем ЧК. По свидетельству Левина, Я. Блюмкин вел себя очень нервозно.