Файл №13. Мальчик-зомби

Сэвидж Джей Скотт

– А еще пастор и риелтор, – добавил тот. – Но все зовут меня просто Мазу. Это я оставил вам ключ. Как вам дом?

Ник открыл было рот – если этот человек бывал в доме тети Ленор, то должен был видеть все ее вуду-штучки, – но мать грозно на него зыркнула.

– А что это за гарсон? – поинтересовался Мазу, сжимая его руку своими мясистыми пальцами.

– Я вовсе не официант, – ответил Ник.

Мужчина раскатисто расхохотался:

– Ну что ты. По-французски «гарсон» – это просто «мальчик».

– Мы рады знакомству, пастор Мутон, – сказал

папа, наконец вернувший себе часть самообладания. – А дом довольно… необычен.

– Прошу, зовите меня Мазу. – Мужчина взглянул на Ника и подмигнул ему: – Дом полон сюрпризов. – Затем он снова обернулся к отцу Ника и спросил: – Вы все же не надумали остаться здесь? Имение долгие годы принадлежало семье Брейтвэйтов, было бы жалко продавать его чужим людям.

Мама уверенно покачала головой:

– Дом чудесный. А некоторые предметы мебели просто изумительны. Но вся наша жизнь – в Калифорнии. Мы уже завтра утром летим домой.

Мужчина вздохнул, кустистые брови нависли над его глазами, словно два сердитых черных таракана:

– Ну что ж, попытаться стоило.

Мазу раскрыл свой желтый зонтик, чтобы солнце не слепило глаза, и начал прощальную церемонию. Ник разглядывал собравшихся, гадая, можно ли на глаз определить, кто из присутствующих практикует вуду. Или кого недавно прокляли. Но явных следов проклятия ни на ком не наблюдалось, если не считать мужчину, у которого на щеке росла очень крупная и волосатая родинка. Всего один человек, помимо Мазу, обратил на Ника внимание – женщина с длинными седыми волосами и озлобленным выражением на худом лице. Она несколько раз оборачивалась через плечо и хмуро глядела в его сторону. Но Ник не был уверен, кому предназначался этот взгляд, – ему или мужчине с родинкой.

Старушка в шляпе в цветами наклонилась к сидевшей рядом женщине и прошептала:

– Не понимаю, почему ее хоронят здесь. Это кладбище – для порядочных людей. А всем прекрасно известно, что Ленор была одной из этих.

Они обе синхронно повернули головы влево. Ник проследил за их взглядом. Они смотрели на ту самую женщину, которая все похороны хмуро на него косилась. Та грозно зыркнула на старушек в ответ, и те поспешно отвели глаза.

«Одной из этих» – сказала та старушенция. Ник, кажется, понимал, что она имела в виду. Им было не по душе, что на этом кладбище погребают жрицу вуду. Может, для колдунов существовало какое-то отдельное кладбище? Если так, то почему тетю Ленор не похоронили там? И если они действительно говорили о жрицах вуду, выходит, что женщина, на которую они посмотрели, – та, что наблюдала за Ником, – тоже…

Ник отважился покоситься влево и увидел, что женщина снова пристально смотрит на него – сузив глаза и плотно сжав губы. На него глядела жрица вуду, которая явно была чем-то недовольна. Мальчик с трудом сглотнул и постарался слиться с толпой. Минуты тянулись как вечность, Ник старался концентрироваться на речи Мазу, но его мысли упорно возвращались к этой седой женщине. Может, она вовсе никакая и не жрица. Может, она клиентка, которой попалось бракованное приворотное зелье, вот

она и ходит вечно угрюмая. Хотя даже самое сильное зелье в мире не смогло бы заставить мужчину полюбить кого-то с таким лицом, подумал Ник. А может, ее как раз и прокляли? И она была очень красива, пока тетя Ленор не подмешала ей в еду какой-то особый порошок?

Ник стоял рядом с родителями, пока гроб опускали в могилу. Люди по очереди подходили к ним и говорили, как сильно любили Ленор. Ник попытался высмотреть в толпе ту седую женщину, но она, кажется, ушла. Он испытал колоссальное облегчение.

Когда похороны закончились, на улицу вынесли длинные столы и заставили их разной едой и сладостями. На какое-то время Ник напрочь забыл про вуду и армии нежити и принялся с энтузиазмом набивать рот всем, что попадалось ему на глаза. Куски горячего, сочного окорока, початки свежей вареной кукурузы, сэндвичи с тушеной свининой, от которых текли слюнки, креветки длиннее, чем его пальцы, и десерты…

Он как раз доедал кусок клубничного пирога с ревенем, украшенный большим шариком домашнего ванильного мороженного, – раздумывая, влезет в него еще черничный крамбл или же его стошнит, – когда чья-то рука ухватила его за локоть:

– Привет, дружочек. – Ник поднял взгляд: над ним возвышался Мазу. – Ну что, все попробовал?

Ник хотел быстро проглотить последний кусочек, а затем ответить, но в итоге поперхнулся.

Мазу всего раз крепко хлопнул его по спине, и пирог мгновенно вылетел у Ника из горла.

– Понравилась церемония? – поинтересовался пастор, когда Ник перестал кашлять.

– Э-э-э, да, – Ник огляделся в поисках родителей, но тех нигде не было видно.

– Твоя двоюродная бабушка была особенным человеком, – сказал Мазу.

Ник облизал губы и молча кивнул. Почему-то ему было не по себе от этого мужчины.

– Ты очень на нее похож, – продолжил тот. – Может, у вас вообще много общего?

– Мне нужно идти, – Ник с усилием прочистил горло. – Родители велели мне всегда находиться у них на виду.

Он попытался осторожно вильнуть в сторону, но мужчина держал его за локоть и не спешил отпускать. А что, если именно его прокляла тетя Ленор? И он хочет отомстить?

– Ты осматривал дом, – сказал Мазу. Утверждение, а не вопрос. – Наверняка у тебя появились вопросы по поводу увиденного.

Ник в панике огляделся по сторонам. Благо его отец как раз вышел из часовни с двумя стульями в руках.

– Пап! – крикнул Ник.

Пастор сузил глаза и прошипел:

– Совы – кладезь мудрости.

– Эй, Ник, – позвал папа, подходя к ним. – Помоги-ка мне с этими стульями, а то я уже выдохся.

Мазу вскинул свой зонтик, и острый серебряный наконечник блеснул на солнце. Держа зонт наподобие меча, пастор сделал выпад – вперед и вниз.

– Нет! – ахнул Ник, уверенный, что мужчина в желтом костюме собирается убить его отца.

Но, когда Мазу снова поднял зонтик, оказалось, что он всего лишь наколол на него сложенный лист бумаги.

– Не потерплю мусора на территории моей часовни, – Мазу поднес наконечник зонта к Нику: –Будь добр, выбрось это в урну, гарсон.