Файролл. Петля судеб. Том 3
Шрифт:
– И что теперь? – нервно уточнила Вика. – Прогнемся? Проглотим?
– Кстати, я бы что-нибудь проглотил. Отбивную там или солянку. Пошли пожрем, а? Даже готовить ничего не надо, в столовую сходим, так быстрее.
– Киф, не беси меня!
– О, знакомые интонации! – умилился я. – Дорогая, поздравляю тебя, наши отношения вышли на новый уровень!
– Какой еще уровень?
– В конкретно моем случае стандартно-классический – «ты меня не слышишь, бесчувственное бревно». В этом есть определенные плюсы, можно хоть как-то планировать
– Нет, – насупилась Вика, ее губы чуть подергивались, выдавая намерение заплакать. – Какой смысл? Они тут небьющиеся.
– Тогда без этого успокойся, – приобнял я ее. – Сто раз говорил – все твои беды от поспешности и чрезмерной эмоциональности. Пока не научишься властвовать над собой, толку не жди, тебя всякий раз будут переигрывать в подобных столкновениях. А их знаешь сколько еще случится? У, как много!
– Это все будет потом, – с упрямством заявила моя сожительница, – а есть здесь и сейчас.
– Вот тут ты права, – кивнул я и встал с кровати. – Более того – ты просто молодец! Есть здесь и сейчас очень верное решение. Разве что с маленькой поправкой – все же предварительно спустившись вниз. И не делай такое лицо. Поверь, мы этому супостату крошек в кровать сыпанем, причем от души и по всем фронтам, и начнем это делать прямо сейчас.
Я натянул джинсы и майку, после взял со стола смартфон и набрал Азова.
– Илья Палыч, мое почтение. Не сильно отвлекаю? Есть на меня минуточка?
– Чего у тебя опять случилось? Если ты еще какого-то засланца внутри нашей компании обнаружил, то я тебя прокляну. Мне бы после предыдущего разгрести завалы.
– Пока ничего, но скоро случится. И я, как честный человек, не могу вас не поставить о том в известность.
– Что на этот раз?
– По большей части это будут нарушения административного порядка. Немного потопчу честь и достоинство отдельных граждан, потом нанесу небольшой вред казенному имуществу, ну и на сладкое, возможно, нанесу кое-кому легкие травмы. – Я открыл дверь и поманил за собой Вику. Та неохотно, но пошла, ей как минимум хотелось разговор до конца дослушать. – Но тут еще думать надо над тем, как это получше провернуть. Чтобы следов не осталось.
– Хм, – озадачился Азов. – То есть все-таки решил ты с Голицыным сцепиться? Я верно тебя понял?
– Предельно. С одной только поправкой – это не я с ним, это он со мной. А мне что? Пусть его. Раз не хочет товарищ сосуществовать по-хорошему, так и не надо. Будет ему партизанская война по всем правилам. Но вас не предупредить о том не могу, ибо уважаю безмерно.
– Так. Давай-ка по порядку мне все расскажи.
– Не вопрос, – согласился я. – Подходите в столовую, мы с Викой туда направляемся. В ней и совместим приятное с полезным. Заодно и сами перекусите. Небось, в трудах праведных уже забыли, когда ели?
– Когда ты вот так проявляешь заботу, Киф, мне становится не по себе, – вздохнул Азов. – А я ведь дядька
– Зря вы. Просто для меня слово «дружба» не пустой звук, – немного расстроенно сообщил ему я. – А вы вот так. Ладно, до встречи.
Я нажал на кругляш с красной трубкой, глянул на Вику, которая о чем-то призадумалась, подмигнул ей, после нашел в контактах номер нужного мне человека и набрал его.
– Петрович? Чего делаешь?
– Рисую, – флегматично ответил мой приятель. – У меня в доме напротив девица поселилась недавно, что ни вечер, голяком по квартире ходит, а шторы не задергивает. Я и подумал – чем не натурщица? Жалко, конечно, что туда-сюда шатается по комнатам, статичность отсутствует, но это мелочи.
– Жениться тебе надо, Вадя, – констатировал я. – Или просто бабу завести, пусть даже на взаимовыгодных условиях. Ладно, не суть. Скажи, у тебя ведь привычки не изменились?
– Смотря какие. Например, с некоторого времени я перестал спать до полудня, потому что приходится ходить на работу. Но зато деньги появились, это тоже что-то новое и необычное.
– Я не про то, я про холодильник. У тебя до сих пор в морозилке хранятся продукты со сроком годности, истекшим где-то во времена царя Гороха?
– Хранятся, – с достоинством ответил мой закадыка. – Это неприкосновенный запас на тот случай, если грянет зомби-апокалипсис. Эту снедь и съесть можно, и как отвлекающий маневр использовать.
– Не запас это у тебя, а обычные лень и неохота, – хмыкнул я. – Но оно и хорошо. Скажи, а рыба в твоей морозилке водится? Треска или хек?
– Вроде есть, – неуверенно предположил Петрович. – А тебе зачем?
– Ты ее найди и завтра на работу принеси. Дальнейшие инструкции получишь у Вики. Все, отбой.
Беззвучно прошуршала дверь лифта, закрываясь за нами.
– И что я ему должна сказать? – уточнила девушка. – А?
– Двух этих сосок заселяй в соседний с нами кабинет, – велел я. – Заселяй, я говорю. Но перед тем положишь в сейф ту хрень, что Петрович завтра притащит. Помнишь, там здоровенная такая дура у стены стоит? Ее даже Жилин с места не смог сдвинуть.
– Помню, – понятливо блеснули глаза девушки.
– Положишь, закроешь, ключи с собой унесешь. И вроде как не было их вовсе, он с начала времен такой стоял. Декорация, однако.
– А дубликаты? Наверное, у хозяйственника они есть?
– У нашего Василия Васильевича? Не смеши меня. От этого сейфа ему никакого профита, потому он для него вообще не существует.
– Понятненько.
– Замочная скважина там большая, через пару-тройку дней все так провоняет, что хоть всех святых из дома выноси. С этого момента начинайте к девонькам заглядывать время от времени и говорить что-то вроде «Вы бы мылись почаще или дезодорантом пользовались. Если денег нет, могу купить». Или вообще сочувствуйте, мол – понимаем, проблемы со щитовидкой. Случается.