Фаза ингибиторов
Шрифт:
Все эти люди, открытые космической стуже, были мертвы. Но некоторые из них шевелились. Их головы поворачивались при моем приближении, рты открывались и закрывались в такт словам…
Чье это откровение? Иоанна Богослова.
Чье это откровение? Иоанна Богослова.
Семи печатей книга Иоанна Богослова.
При виде этого хора мертвецов я едва не спятил от ужаса. Единственное, что позволило мне сохранить здравый рассудок, – это
Чье это откровение? Иоанна Богослова.
Ее скафандр был притиснут к постаменту из двух поставленных друг на друга капсул. Вокруг постамента собралось с десяток трупов, и каждый удерживал Сидру по крайней мере одной рукой. Все они пели, раскрывая рты в вакууме. Остальными конечностями мертвецы сцепились друг с другом, чтобы вместе напирать на Сидру.
Сидра корчилась под их натиском, пыталась отбиваться руками и ногами, но даже сил ее скафандра не хватало, чтобы преодолеть давление мертвых ладоней.
– Ты меня слышишь? – спросил я.
– Де Рюйтер, – еле слышно проговорила она, – уходи отсюда. Возвращайся на «Косу». И прикажи ей начать…
– Ну-ну, Сидра, – произнес все тот же голос. – Так-то ты намерена меня отблагодарить за все, что я сделал? Велев своему умному кораблику выпотрошить меня изнутри?
– Кто ты? – спросил я, изо всех сил подавляя инстинктивное желание повернуться и убежать из этого кошмара. – Что связывает тебя с Сидрой?
– Объясни ему, – велел голос. – Расскажи ему все.
– Что бы я ни сказала, ты все равно меня убьешь.
– Просто ответь, – сказал я.
Сидра продолжала сражаться с мертвыми руками, но все медленнее. Как долго она тут пробыла, насколько ослабла? Похоже, она смирилась. Я услышал едва заметный вздох.
– Мне был нужен корабль.
– У тебя он имелся.
– Мне нужен был второй.
– У тебя же есть корабль, – сказал я.
– Сейчас… объясню.
Я окинул взглядом дьявольскую сцену. Я давно бы уже закоченел от страха и отвращения, если бы не подозрение, что хозяин этого места счел меня союзником или по крайней мере врагом Сидры.
– Говори, – сказал я.
– Я давно тебя искала. Сперва отправилась на Арарат, но тебя там не оказалось. Зато ты оставил след, намек, где тебя можно найти – на Михайловом Дне. Хотя у этой планеты не было имени, пока ты там не высадился. Но прямо на Михайлов День я полететь не могла. Слишком большая мне предстояла работа. Требовались союзники, те, кто сможет взяться за одну часть проблемы, пока я буду трудиться над другой.
– Я ничего не понимаю.
– Пусть говорит, – с легкой усмешкой произнес голос. – Это ведь правда, Сидра? Пусть и весьма странная.
Семи печатей книга Иоанна Богослова.
Мертвые руки позволили ей кивнуть головой в шлеме.
– Мы договорились лететь порознь: я – к AU Микроскопа,
– Этот тот корабль, на котором они прилетели? – спросил я. – Мы в системе Эпсилона Эридана?
Голос рассмеялся:
– Корабль – это я. Но она лжет. Я не был поврежден. Я был мертв.
– Кто ты?
– У меня было много имен. Прежде чем умереть, я выбрал для себя последнее. Теперь покойники восхваляют меня своим пением.
– Значит, твое имя… Иоанн? – Я колебался, думая, как бы не нанести ему смертельное оскорбление. – Ты… некий конструкт? Личность уровня «гамма» или выше? В твою задачу входило управление кораблем?
– Не конструкт. Человек, такой же, как и ты.
– Когда-то у корабля был капитан, – сказала Сидра. – Старик, у которого хватало странностей еще до того, как его коснулась чума. Постепенно он слился с кораблем, став с ним неразделимым целым. Когда я велела «Косе» внедрить в останки этого корабля устойчивые к чуме репликаторы, сопротивляться стала вовсе не чума, а сам Иоанн Богослов – он мешал любым попыткам вернуть его к жизни.
– Тебя предупреждали, что со мной хлопот не оберешься.
– Думаешь, я отказалась бы от моих планов из-за слов какой-то полуразумной свиньи?
– Эта свинья куда лучше всех, кого ты когда-либо знала.
Сидра насмешливо фыркнула, что в данных обстоятельствах показалось мне не самым разумным.
– Я прибегла к более жестким средствам, вынудив корабль принять мои условия, – и победила. Я подчинила корабль моей воле, привела его в порядок, так что он мог совершить еще один или два межзвездных прыжка, и отправила моих товарищей на Йеллоустон.
– Ты причинила мне множество мучений, возвращая к жизни.
– Я дала тебе еще один шанс искупить вину.
– Послушайте! – Я поднял руку. – Каковы бы ни были ваши взаимные обиды… меня они не касаются. Но мне нужна Сидра. Пожалуйста, отпусти ее.
– Я мог бы разорвать ее на кусочки прямо у тебя на глазах. Возможно, тебе кажется, будто она сильная. Хочешь посмотреть, насколько я сильнее? Хочешь узнать, что я могу с ней сделать?
– Мне она нужна живой. Она устроила кризис в нашей колонии, парализовала защиту, угрожала лишить нас воздуха. Из-за Сидры у меня крайне мало шансов снова увидеть жену и дочь.
– Как их зовут, Мигель де Рюйтер?
Я судорожно сглотнул.
– Николя и Викторина.
– Хорошие имена. Ты их любишь?
– Всем сердцем.
– Я тебе верю. Мы оба старики; мы понимаем, что такое любовь. Но оттого меня еще больше удивляет, почему ты не желаешь Сидре смерти.
– Я ей желаю отправиться к чертям в ад! Но только она умеет управлять своим кораблем.
– Я могу убить ее, а потом проникнуть в ее корабль. Вряд ли будет сложно раскрыть его тайны. О кораблях я знаю почти все. Иногда полезно… самому быть одним из них.