Фаза. Практический учебник по внетелесным переживаниям

Радуга Михаил

Александр Коноваленко

Писатель, журналист. Киев, Украина

Лег я поздно вечером… Точнее, это уже было почти утро. Снилось что-то, но я особого внимания на это не обратил, а потом проснулся и понял, что вставать не хочу, но пить хотелось просто зверски. Встал, выпил чаю. Потом вернулся, улегся, поворочался. Минуты за две накатило нечто. Я не уверен, было это еще в реале или уже в фазе, помню только, что лежал и смотрел на солнечные зайчики на стенах (солнце светит прямо в окно с утра). Вдруг ни с того ни с сего стемнело. Я сначала думал, что это просто солнце зашло за тучу, но нет — секунд за пятнадцать комнату поглотил абсолютный мрак. Все есть, а зрения нет. Абсолютно неожиданно и непреднамеренно.

Так

как второе внимание я все-таки развивал, то понял, что, скорее всего, нахожусь не в реале. Хотя все это было чертовски странно, решил использовать момент для выхода в фазу — применил технику выкатывания (любимую). И… она меня впервые подвела, потому что я начал скатываться, но… вместе с одеялом, в которое завернут. А как еще в таком случае определять, фаза это или нет? Этот способ меня еще не обманывал ни разу… Ну да, стало темно, конечно, но я ведь и глаза просто мог закрыть, так я это себе объяснил в этот момент (избыточный анализ. — М. Р.). Думал я, кстати, все это, лежа на краю дивана, размышляя, падать мне или нет. И таки упал. И боли не было. Ура! Фаза!

А вот тебе и первая проблема. Я-то совершенно точно знаю, что уже утро и рассвело, а в фазе какая-то жуткая темень, причем зрение есть, но не в нем дело. Тогда я попробовал включить свет (ночь в день я обратить пока не мог, но хоть посветлее сделать хотелось), и ничего у меня не вышло (нет углубления и плана действий. — М. Р.). Возник страх. Я не испытывал страха в фазе еще со времен первых своих опытов. Короче, я понял, что фаза какая-то сегодня плохая, и решил ретироваться, ибо такой непривычный и забытый ужас накатывал волнами (неправильный анализ ситуации. — М. Р.).

С возвращениями у меня все в порядке — я закрыл глаза в фазе и полностью расслабил и разум, и тело (неоправданные действия. — М. Р.). Через несколько секунд я уже лежал в кровати, накрыв голову подушкой. Снова было все в порядке, и я собрался вставать от греха подальше, но был остановлен тьмой, которая постепенно сгущалась и застилала глаза, причем так настойчиво, что я растерялся. Тогда я решил, что единственный способ — это встать с кровати, и поскорее, иначе это может плохо обернуться. Мне это удалось. Но темнота не отступала, и я натыкался на предметы в комнате (отсутствие теста на реальность. — М. Р.). Переворачивая их, в конце концов, свалился на пол и через несколько минут оказался в стазисе (назову это так). В черном, непроглядном стазисе, где идея движения не имеет даже права на существование. Вот тут я уже не берусь говорить, сколько там провисел, потому что чувства времени не было совсем. Как и мыслей. Внутренний диалог совсем заглох, и я даже насильно не смог бы заставить его вернутся. Вы можете представить мое состояние? В конце концов, я предпринял попытку сконцентрироваться на тактильных ощущениях, исходящих из реала. Хотя на тот момент сильно сомневался, что этот самый «реал» вообще существует. Получилось. Очнулся по-настоящему. Встал. Записал.

Оказалось, что с момента, как я сходил попить чай, все происходило в фазе, и это хорошо, потому что, падая, я сломал стул, и было бы очень обидно.

Александр Лелеков

Программист. Санкт-Петербург, Россия

Во сне я передвигался огромными прыжками, гораздо длиннее, чем у кенгуру, метров по 100–300. Мне такое снится регулярно, и обычно я сразу понимаю, что нахожусь во сне. И вот, во время одного из прыжков я прямо в полете осознал, что сплю и что точкой моего приземления будет небольшой грязный пруд (нет углубления. — М. Р.). Как и предполагалось, я

приземлился именно туда, ушел глубоко в воду. И в этот же момент оказался в трафарете, с руками и головой, наполовину отделенными от него.

Я немного занервничал, что и эта попытка входа в фазу будет безрезультатной, поэтому незамедлительно попытался разделиться с телом. У меня не получалось выйти ни головой, ни руками, и тут я впервые развернулся вокруг оси и выбрался. Потом плавно сполз или упал с кровати, но боли не почувствовал. Прополз 1–2 метра и понял, что могу вернуться, в реал. Стал щупать ковер и еще что-то, правда не знаю, что именно (было темно), и — о чудо! — через 20–30 секунд я ощутил нечто похожее на то, что должен чувствовать маленький котенок, когда у него прорезаются глаза. Сначала все было мутноватым и расплывчатым, но в дальнейшем картина начала проясняться, комната озарилась светом, краски стали яркие и насыщенные. Я как мог пытался сдержать волнение, и, как ни удивительно, это получалось.

Я походил по своей квартире и поразмышлял над тем, чем бы мне заняться (нет плана действий. — М. Р.). Понимая, что времени у меня не так много, решил поговорить со старцем, который ответит на мои вопросы. Открою дверь квартиры, решил я, и за ней будет всеведущий старичок. Там он меня и поджидал — в каком-то сером пальто, облысевший, лет так шестидесяти. Я спросил его: как мне чаще попадать в фазу? Но старик вдруг заговорил о том, что его в детстве изнасиловали. И это уже оказался не старичок, а бабушка. Ее история меня не очень заинтересовала, и я попытался уйти, предложив договорить потом. Но бабуля была настырная, и я не захотел ее обижать, так как посчитал, что это не обычный сон и тут есть свои правила: раз задал бабке вопрос, будь любезен выслушать ответ (неправильный анализ ситуации. — М. Р.).

Мы пошли с ней в мою квартиру на кухню. И тут вдруг зазвонил телефон. Я испугался, что телефон звонит у меня в квартире и разбудит меня, почему сразу начал смотреть на руки для удержания. Но ощущения были довольно стабильные, и я прекратил этим заниматься. Потом мы с этой дамой хотели что-то приготовить на кухне. Она сказала, что я могу разогреть сковороду без газа. А я вместо этого решил проверить технику, в которой надо дуть в сложенные ладошки, и вернулся назад в тело (нет попытки повторного выхода. — М. Р.).

Максим Емельяненко

Ангарск, Россия

Обычно ложусь в 4:00 утра, но тут лег пораньше, чтобы утром успеть посмотреть футбол. Где-то среди ночи проснулся и постепенно вылез из тела. Оказался в комнате, а где-то на улице слышалась музыка. В это время я практиковал Равенны, и было задание найти источник звука в осознанном сновидении. Я полетел узнать, откуда исходит услышанная мной музыка (нет углубления. — М. Р.). Пролетев два квартала, нашел дом, из которого доносились звуки. Это было четырехэтажное строение без окон. Но в районе четвертого этажа я нашел зарешеченный вход и влез в дом.

Внутри была заброшенная комната 10х10 м. Из-за стенки доносился рев, сильный гул. Туда вел проход, закрытый красной решеткой по типу жалюзи. Я их раздвинул и попал в большой зал. В полу был огромный, в диаметре метров 5–7, динамик. Сверху его закрывала решетка. Я отодвинул решетку и встал на ее место. Звук был такой громкий, что вибрации динамика подбрасывали меня почти на метр вверх. Я орал от счастья, что выполнил задание, найдя источник звука, хотя из-за его громкости собственного голоса даже не слышал (короткий план действий. — М. Р.). Затем я отключился (нет удержания. — М. Р.), но потом снова переживал осознанный сон.