Фёдор Курицын. Повесть о Дракуле
Шрифт:
Так оно и случилось. Юрий Траханиот и его спутники выехали из Москвы 16 марта, и уже 27 марта отбыли из Ревеля в Любек, потеряв в Ливонии лишь один день на поиски попутного корабля. Но самым трудным делом оказалось найти в Германии императора и его сына. В какую бы местность ни приезжали послы, они узнавали, что имперские особы были поблизости, но недавно выехали в другой город. Приближался срок очередного рейхстага – совета князей и депутатов городов немецких – и государи Священной Римской империи Германской нации убеждали членов рейхстага выделить деньги на содержание войска для отвоевания австрийских земель, захваченных венгерскими войсками. Московские послы проехали всю Германию с севера на юг, от Любека до Нюрнберга, и приближались к землям Верхней Австрии и Каринтии, которые ещё не были захвачены королём Матвеем Корвином и где по слухам находились Фридрих
Высоко в горах, куда не могут домчать степные венгерские кони, на высокой скале в окружении неприступных альпийских вершин расположился замок Хохостервиц. Здесь решили дать себе передышку дряхлеющий семидесятипятилетний Фридрих Третий, император Священной Римской империи Германской нации, и полный сил и планов Максимилиан, его тридцатилетний сын-соправитель, по совместительству король Римский, что в действительности давало права короля Германского.
Священная Римская империя являлась странным государственным образованием. Она была задумана в Х веке римским папой Иннокентием ХII и прусским герцогом Отто, как правопреемница античной Римской империи и Империи франков Карла Великого. В её состав формально входили территории Италии, Восточно-Франкского королевства, как тогда называли Германию, и стран Центральной Европы. Интересы сторон были следующими: папа Иннокентий ХII добивался усиления своей власти в борьбе с итальянскими герцогами, а прусский король стремился к расширению своих владений. В 963 году Римский папа короновал прусского герцога Отто императором Священной Римской империи под именем Оттона Первого. Минуло пятьсот лет, а странная империя продолжала существовать. Династические германские дома, сменяя друг друга, занимались, в основном, не имперскими делами «лоскутной империи», а сохранением, укреплением и увеличением своих наследственных владений: Гоггенштауфены – Швабии и Эльзаса, Люксембурги – Чехии, Моравии и Силезии, Виттельсбахи – Бранденбурга, Голландии и Геннау. Наконец пришёл черёд Габсбургов, родовыми землями которых являлась Австрия. Первым императором из этой династии стал Фридрих, сын Эрнеста Железного, герцога Внутренней Австрии (земли Штирии, Каринтии и Крайны) и Цимбургии Мазовецкой.
Фридрих не обладал железным характером своего отца, был слабовольным и бесхарактерным человеком. Но лучшего претендента в ту пору не нашли. Сначала в 1440 году немецкие курфюрсты выбирают его королём Германии, а в 1452 году из рук папы Николая он получил корону императора Священной Римской империи под именем Фридриха Третьего. Земли свои новый император, увлекавшийся науками и искусством больше, чем государственными делами, солидно подрастерял. Основные надежды теперь он связывал с красавцем сыном, видным женихом для девиц на выданье из всех королевских домов Европы. Замок Хохостервиц, где расположились отец и сын, стал императорским фамильным гнездом не так давно. Ещё в ХIII веке он был подарен виночерпию герцогства Каринтии, Штирии и Крайны предками императора Фридриха Третьего. Когда последний потомок виночерпия, принадлежавшего к семейству Остервиц, умер, не оставив наследников, замок Хохостервиц вернулся в императорское лоно. Место было удобное и безопасное. С востока, откуда могла бы появиться венгерская армия, преградой на пути к замку служила горная вершина Хохголдинг, с запада, где по долине реки Инн могли пройти войска французского короля, дорогу преграждала гора Гросглокнер, с юга, со стороны Италии, возвышались ещё более непроходимые вершины. Единственный узкий проход от альпийских гор на север в Германию тщательно охранялся Сигизмундом, маркграфом Бранденбургским, родственником императора.
Вечер в Альпах особенно красив весной, когда белоснежные вершины в лучах заката сначала начинают розоветь, потом принимают пурпурную и даже малиновую окраску, обнажая освободившиеся от снежного покрова скальные породы, разломы и шпили. Тогда горные очертания приобретают причудливые формы крепостей и неприступных замков, и, кажется, что ты находишься в сказочной стране, где оживают древние германские легенды и сказания о рыцарях, прекрасных дамах, феях и эльфах.
В центре этой страны, в замке Хохостервиц, у камина, под треск поленьев и шипение искр, коротали вечерний досуг император и его сын.
– Отец, – обратился к Фридриху Максимилиан. – Мне опять снилась Мария. И снова эта злосчастная охота: мы скачем с ней по лесной поляне, её конь спотыкается о пень, поднимается на дыбы и сбрасывает мою несчастную жену на землю. Как ты думаешь, что означает
– А то означает, мой сын, – глубокомысленно заметил император, – что тебе снова пора жениться.
– Постой, отец, память о Марии не угасла. Иначе бы я не думал о ней постоянно и не встречался бы с ней в моих снах.
– Поверь, сын, я знаю толк в разгадке сновидений, – Фридрих скептически посмотрел на сына. – Если бы тебе снились счастливые моменты семейной жизни: любовные утехи, рождение сына-наследника, весёлое застолье, праздники, прогулки вокруг Боденского озера – это другое дело. Но ты видишь сон, который говорит тебе – она погибла и ушла навсегда. Хватит кручиниться, уж пять лет прошло, как нет с тобой Марии Бургундской. Кроме того, меня волнует, что ты продолжаешь бороться с французами за её наследство. Ты пол-армии потерял в войне с ними, попал в плен в Брюгге. Теперь ты видишь, что жители Фландрии любили Марию, но не тебя. Все мои деньги ушли на выкуп, а ты опять рвёшься туда. Вспомни слова, что вышиты на твоём знамени: «Австрия должна править миром». А что происходит на деле – мы теряем родовые земли. Вена и Инсбрук у венгров. Это позор для нас. Я думаю, нужно подкупить какого-нибудь слугу короля Корвина и с его помощью опоить этого мужлана ядом. У него симпатичная жена. Ты протянешь вдове свою руку, поддержишь её в горе, доставишь новые радости. В конце концов, не забудь кредо нашей династии «Пусть другие ведут войны, а ты, счастливая Австрия, женись».
– Оставь, отец, свои интриги, – Максимилиан упрямо тряхнул кудрями, опускавшимися красивыми волнами из-под малинового берета на плечи. Он только что вернулся с охоты и ещё не успел снять охотничий костюм. – Не хочу брать объедки со стола Корвина. Тем более что жена его, Беатриче Неаполитанская, стара, как ночь.
– О чём ты говоришь! – в сердцах воскликнул старик. – Вы с ней ровесники.
– Нет, отец, мне милее герцогиня Анна Бретонская.
– Бретань ещё дальше Бургундии! Это же на северо-запад от Франции, – Фридрих начинал выходить из себя. – Как ты будешь защищать эти земли?
– Мне помогут англичане и герцог Люксембургский, – упрямствовал Максимилиан.
– Постой! – осенило старого императора. – Нас в Германии ждут послы из далёкой Московии. Есть другая партия для тебя. Не менее выгодная, чем Бургундское или Бретонское наследство. Посватайся за дочь Великого князя Ивана. Наш посол Поппель говорит, Московия богата и могущественна. С Великим князем Иваном водит дружбу ненавистный нам Корвин. Его побаивается король польский Казимир. Турецкий султан подходит к нашим рубежам, а в сторону московитов и взглянуть боится.
– Я подумаю об этом, отец, – наконец уступил Максимилиан. – Но кот в мешке мне не нужен. Прежде я должен взглянуть на невесту или хотя бы на её портрет.
– Подбрось пару поленьев в очаг, – попросил Фридрих и добавил мягко в знак примирения, – не простудись. Ты слишком разогрелся на охоте и вспотел. Пойди переоденься, а я пока займусь алхимическими опытами. Глядишь, найду золотой камень или открою эликсир бессмертия.
В поисках императора московские послы метались по всей Германии и слали государю своему одно послание печальнее другого. Ответ из Москвы был один: «Христос терпел и вам терпеть велел. Терпите, и воздастся вам». Наконец 25 июля, в день Святого Якова, свершилось чудо. Послы застали имперскую семью во Франкфурте на рейхстаге, куда со всей Германии съехались курфюрсты, князья и депутаты городов. В хронике одного из немецких городов сказано, что Фридрих «принял послов из Московии в их одежде». Так отличался крой скорняков и портняжек московских от западного, что удостоился отдельной записи.
Фридрих и Максимилиан спустились к послам вниз на несколько ступенек и протянули Юрию Траханиоту и его спутникам руку для приветствия.
После этого посол отступил два шага и произнёс речь на ломбардском языке. Текст переводил советник императора доктор Георг фон Торн. Эту речь записал и сохранил хронист соседнего с Франкфуртом городка:
«Мой господин Великий князь Московский Иван, – говорил посол, – шлёт поклон императорскому величеству. Некий Николай Поппель, слуга императорского величества, будучи в прошлое время у государя моего, рассказал много хорошего об императорском величестве и его замечательных подвигах. Поэтому мой господин отправил послов для передачи императорскому величеству некоторых подарков для установления с ним дружеских отношений. Мы имеем указание говорить с Его Величеством в присутствии немногих, и просим назначить место и время для выслушивания нас, – закончил посол.