Федор Ушаков. Адмирал святого русского воинства

Сборник

Сухотину предписано было взять провизии на шесть месяцев и по возможности не заходить ни в какой порт. Содержание инструкции от Адмиралтейств-коллегии было следующее: «Вследствие принятого Ее Величеством правила защищать торговлю и плавание подданных своих от всякой обиды, Ее Величество намерена сохранять наиточнейший нейтралитет против воюющих держав: Англии с Францией, Испанией и Голландией…

Следовать из Кронштадта до Ливорно и стараться в том же году возвратиться обратно… В военных действиях никакого участия не принимать; но, в случае нападения на купеческие суда, защищать их силой… С королем Датским и Шведским и с Республикой Голландской заключена

конвенция, 1781 г. марта 15, в пользу торгового плавания, доколе настоящая война Англии с Францией и Испанией продлится. Итак, прибегающие под вашу защиту шведские, датские и голландские купеческие корабли брать должно только те, которые не имеют военной контрабанды и верные паспорта; но о голландских сие разуметь должно в рассуждении Франции и Испании; что ж до Англии касается, то голландские купеческие суда под сей артикул не подходят, как в войне находящиеся с Англией».

Контр-адмирал Сухотин должен был еще взять на эскадру свою вещи (26 пушек, 4 якоря и несколько такелажа), спасенные с корабля «Слава России» (разбившегося в 1780 году у Йерских островов) и находившиеся в Тулоне; также привезти 2600 бочонков пуццолана для Кронштадтского каменного канала и всех греков, которые ожидают переселиться в Россию.

Эскадра вышла из Кронштадта 25 мая; остановилась на несколько дней в Копенгагене, где встретилась с возвращавшимся в Россию отрядом бригадира Палибина (из трех кораблей и одного фрегата), и, снявшись оттуда 27 июня, пришла в Ливорно 15 августа, никуда не заходя. Однако Сухотин не мог возвратиться в том же году в свои порта, по ветхости корабля «Европа» и имея много больных на эскадре; поэтому он расположился провести зиму в Ливорно со всеми судами своими, а корабль «Европа» отправил в порт Феррайо для исправлений.

Адмиралтейств-коллегия нашла причины эти уважительными. В марте 1782 года его императорское высочество генерал-адмирал Павел Петрович с супругой своей, находясь в то время в Италии, посетили эскадру и были встречены со всеми почестями. 1 1 апреля Сухотин оставил Ливорно, но за крепким противным ветром и значительными повреждениями вынужден был возвратиться; на флагманском его корабле «Пантелеймон» зашатались русленя и было до 60 дюймов воды в трюме; на корабле Ушакова, «Викторе», сломался фок-рей и на прочих судах были большие или меньшие повреждения.

Ушедши вторично из Ливорно 2 мая, эскадра пришла в Доунс 3 июня, имея во все время туманную и дождливую погоду и крепкие ветры, июня 1 прибыла она на Кронштадтский рейд, и 7-го числа все суда втянулись в гавань.

В это время изготовлялись два фрегата: «Проворный», обшитый белым металлом, и «Св. Марк», обшитый медью, для испытания их качеств и преимущества одной обшивки перед другой. На первый из них назначен был командиром Ушаков, сдав, на время этого отсутствия, другому офицеру корабль свой «Виктор», находившийся в гавани. Главное начальство над обоими фрегатами поручено было капитану 1 ранга Ханыкову, и плавания их продолжались с 2 августа по 1 1 сентября.

1 января 1782 года Ушаков произведен в капитаны 2 ранга, прослужив капитан-лейтенантом 7 лет 4 месяца; в июне 1783 года командирован в Херсон, в состав тамошней третьей эскадры. В 1784 году 1 января произведен в капитаны 1 ранга, и хотя находился в Херсоне, но до 1785 года считался по спискам в Балтийском флоте, в 1-й дивизии и командиром того же корабля «Виктор». Будучи потом переведен в Черноморский, он через 19 лет, в чине адмирала, опять назначен был в Балтийский, где и окончил военное поприще свое.

Глава IV

Служение

Ф.Ф. Ушакова в Черноморском флоте с 1783 года

Кучук-Кайнарджийский мир 1774 года, подтвержденный в 1779 году, доставил русским судам свободное плавание по Азовскому и всему Черному морю и одинаковые торговые преимущества с французскими и английскими купеческими судами в турецких водах. Россия приобрела в вечное свое владение земли между Днепром и Бугом, Азов, Таганрог, Керчь, Ени-Кале и лежащий против Очакова замок Кинбурн с его округом; кроме того, признана была независимость крымского хана Шахин-Гирея, расположенного к России, и татар кубанских, буджакских и ногайских; река Кубань назначена границей между двумя империями.

За Турцией осталась Очаковская крепость, защищавшая вход в лиман Днепровский, и ей возвращены были занятые нами: Бессарабия, Молдавия, Валахия и все острова Греческого Архипелага, с обязательством не мстить жителям и не стеснять исповедания христианской веры.

Приобретение стольких вод и прибрежных земель давало возможность расширить военные морские силы соответственно видам и потребностям; поэтому вскоре после заключения мира усилено было судостроение на Дону и, кроме прежних верфей выше Воронежа, в Таврове, Павловске и Хоперске, учреждены были новые близ устья Дона: в Рогожских Хуторах, в Гнилой Тоне и Таганроге; часть же судов имела постоянное пребывание в Керчи.

В декабре 1775 года Адмиралтейств-коллегия получила повеление об избрании на Днепровском лимане, неподалеку от урочища, называемого Глубокая Пристань, и сколько можно ближе к Александровским шанцам, выгодного места для гавани и адмиралтейства, со всеми необходимыми к нему принадлежностями и в котором для построения больших военных судов имелось бы 20 или по крайней мере 15 эллингов, расположенных в таком близком между собой расстоянии, чтобы все адмиралтейство с будущими строениями удобно было обнести укреплениями.

В том же указе, между прочим, сказано: что, «как по отдаленности Адмиралтейств-коллегии от заводимой верфи и гавани, она не может, без потери большого времени, снабжать часто повелениями и наставлениями, то для избежания сего избрать одного члена Коллегии с особенной доверенностью, а обо всех новых положениях сочинить штат».

В августе 1776 года с Балтийского флота назначен был контр-адмирал Клокачев главным морским начальником на Дону, а в 1777 году контр-адмирал Шубин, имевший поручение приискать место для кораблестроения на Днепре, указал на берег, занимаемый теперь Херсоном, и по представлению его в том же году заложен был город с адмиралтейством и верфью; на правой стороне Лимана, у Глубокой Пристани, построен редут.

Устройством нового города заведовал инженерный полковник Гакс, под надзором генерал-цейхмейстера морской артиллерии Ганнибала и под главным начальством новороссийского генерал-губернатора князя Потемкина. В короткое время все необходимые постройки Херсонского адмиралтейства были готовы и в девяти его эллингах строили 66-пушечные линейные корабли и камели.

В 1778 году Адмиралтейств-коллегии высочайше было предписано из находившихся судов в Азовском море, оставив несколько для охранения Керченского пролива, прочие, в числе коих были три новых фрегата, препроводить в Херсон, и для почты между Константинополем, Херсоном и Керчью содержать до шести легких судов. В 1780 году сверх строившихся восьми кораблей повелено было заготовить леса еще для четырех, чтобы содержать в Херсоне двенадцать 66-пушечных кораблей, а фрегатов и прочих судов по соразмерности.