Феечка в драконьей академии
Шрифт:
— Серьезно? — золотой скосил глаза наверх, разглядел кисть сирени, что свисала почти к кончику его носа, и как-то даже расслабился. — Так это была шутка, да? Маленькая женская месть?
Насчет женской мести он попал в точку, а вот с маленькой погорячился. Я ведь только начала!
Пара коротких мазков-уколов — и над венком кружит иллюзорная пчела. Жирная такая, противная… И с длинным острым жалом. Практически королева улья.
— Ну брось, Ви! — Лей выдохнул окончательно и заулыбался. — Я же в курсе, что она ненастоящая.
—
Я заставляла пчелку исполнить призывный танец, вертеться в воздухе, метаться из стороны в сторону. Лей, может, и знал, что это насекомое иллюзорно, но ее живые собратья, что обитали в саду академии и пока еще мирно жужжали в кусте дикой розы неподалеку, о существовании магии живописи не слышали. Зато увидели огромную пчелу и целую уйму пышных цветов. «Какая-то наглая чужачка хочет урвать лакомый кусочек на нашей территории?» — подумали они и, полагаю, страшно возмутились. Потому что сию же секунду полетели одна за другой к Лейгарду.
— Виана!.. — пробормотал он, когда до него начал доходить мой хитрый замысел. — Ви, не надо! Ты же знаешь, я не переношу их!
— Знаю, — усмехнулась я.
Я затеяла все это не просто так. Мы с Леем часто обедали на свежем воздухе в те времена, когда я всеми силами избегала Деррика и старалась даже в столовой не появляться. И я прекрасно помнила, как дергался золотой, когда на его надкушенный персик присела невинная пчелка.
— Меня раздувает от их укусов раза в три! — доверительно поделился он тогда, выбросив фрукт куда подальше и поежившись. — Терпеть не могу этих полосатых тварей!
Именно поэтому обычные насекомые, на которых кто-то другой не обратил бы внимания, привели Лейгарда в неподдельный ужас.
— Убери! Пожалуйста! — Он лихорадочно замахал руками, пытаясь стряхнуть с себя венок.
Ха! То, чего нет, стряхнуть невозможно!
— Чем ты отравил Деррика? — настойчиво повторила вопрос, подспудно дорисовывая в воздухе все больше пчел.
Да, покусать Лея они не могли, но как бы он определил, какая из этого роя живая, а какая — всего лишь мой скромный шедевр?
— Да не травил я его! — завопил золотой, крутясь, как уж на сковородке.
Со стороны могло показаться, что он весело приплясывает. Кто мог представить, что у кандидата в короли такие скрытые хореографические таланты? Нельзя прятать от мира этот дар! Тем более, что на нашей свадьбе у него станцевать теперь вряд ли получится.
Когда облако пчел над головой Лея стало напоминать штормовую тучу, золотой не выдержал и ломанулся прочь. Время от времени он подскакивал, вскрикивал, будто его тыкали раскаленными иглами, и бежал зигзагами. Я же старалась не отставать от него ни на шаг: кто-то же должен был управлять армией возмездия!
Вызвала крылышки, — сверху играть роль главнокомандующего все же сподручнее, недаром на занятиях по стратегии нам говорили, что генерал должен видеть всю
Чувство всемогущества дарило такое сладкое послевкусие, так пьянило, что я забыла и про то, что на мне нет платья, и про свою репутацию. Когда тебя обвиняют в попытке убийства, и тебе надо доказать свою невиновность, нападать на другого дракона сразу после выхода из темницы — не лучшая идея. Но мне было все равно.
Я так устала вечно быть жертвой, так устала терпеть и думать о других, что разум заволокло розоватой дымкой, и я сосредоточилась на двух вещах: мести и магии. Они ведь словно рождены друг для друга! Может, все эти годы я развивала способности, училась с утра до ночи только ради этого самого момента? Ради торжества справедливости?
Лей обогнул замок и рванул через двор к южной башне. Ага, в столярке удумал спрятаться?! Сейчас, как же! Прибавила скорости, обогнала золотого и расчертила дорожку пополам. Пусть здесь будет ров, да поглубже!
Золотой остановился, как вкопанный. Может, он и догадывался, что ров — всего лишь плод моей фантазии, но шагнуть в черную бездну не решался. Отшатнулся назад, беспомощно ища глазами пути к отступлению, однако пчелиный рой окутал его сплошной завесой, и Лей споткнулся. Рухнул плашмя, прикрываясь руками, как щитом.
Я никогда не считала себя жестокой, но любому терпению есть предел. Если так нужно ради справедливости, ради Деррика, то я готова принести в жертву природное миролюбие.
— Говори! — нависла над гнусным отравителем, выписывая все новых и новых насекомых. — Что ты ему…
Однако довести до конца этот пчелиный допрос мне не удалось.
— Виана Лобелли! — прервал меня угрожающий окрик. — Прекрати немедленно! Опусти кисть, или я за себя не ручаюсь!
Кисть я не опустила. Я ее выронила: появление ректорессы Талеи испугало меня, пожалуй, сильнее, чем этой ночью — перспектива отправиться на плаху. Смерть — это ведь всего лишь мгновение, что отделяет нас от вечного покоя, а вот с Талеей Пеони о покое можно не мечтать.
Ректоресса порхала в паре шагов от меня, и даже ее прическа внушала страх. Седовато-розовая коса, уложенная на макушке кольцом, напоминала кобру, готовую к броску. Голос Талеи звенел от негодования, дряблые щеки дрожали, на сжатых кулаках вздулись вены. Не то чтобы я раньше никогда главу нашей академии в ярости, но впервые эта ярость была направлена на меня, некогда образцовую студентку.
Внутри все сжалось, мне чудилось, будто у Талеи вдруг выросли невидимые щупальца, и она душит меня ими. А потому, когда ректоресса перевела взгляд на Лея, что свернулся на земле в позе эмбриона, мне стало чуточку легче дышать. Может, улететь отсюда пока не поздно?.. Да нет, кого я обманываю: Талея, как и все поэтессы, владеет магией поиска и достанет меня хоть из-под земли, хоть со дна морского.