Феечка во френдзоне
Шрифт:
Жуковский кивнул и мягко улыбнулся. Я мысленно проверила эгрегор и опешила: по корням дуба прошла дрожь, в нескольких метрах от него проклюнулся из-под земли крошечный росток. А за ним еще один. Это что, я только что создала два новых дерева?!
Тетя Аниса, так и лежавшая на своем диванчике, прикрыла лицо журналом и застонала:
— Боги, Марион, ты ужасно непонятливая! Это вы и ваши дети! И ни один из них не пойдет по стопам предков! Какое разочарование! Камилла будет вне себя!
Феи-детективы? Феи-модельеры или консультанты по моде? Я слегка запаниковала. А что, так можно
Мама улыбнулась:
— Конечно. Какая разница, Маша? Главное, чтобы вы были счастливы. Мир меняется. На свете существуют не только цветы и трава.
— Угу, — проворчал дядя Дубрав. — Говорят, уже феи-программисты со своим эгрегором встречаются.
— Как романтично, — закатила глаза тетя Роза.
Я немного пришла в себя от удивления (счастливого, надо признаться) и повернулась к Никите:
— Мы мало знакомы, но мне хочется сделать тебе подарок. Я желаю тебе найти настоящую любовь с тем, кто разделит твое увлечение. И пусть кровь дивных и дальше помогает делать мир красивее.
Никита растерянно посмотрел на брата, потом на меня. Ничего, скоро поймет. Кора на дереве чуть пошевелилась и в одном месте легла по-иному. Надо же! Судьба Никиты Жуковского каким-то образом связана с нами. А вдруг Никита влюбится в садовую фею? Дядя Дубрав заинтересованно пошевелил ухом. У него дома целый розарий — пять моих двоюродных сестер.
— Проклятия больше нет, — заявила я, глядя на Нику. Девушка была в явном шоке. Она сама не понимала, что привело ее к фонтану в этот вечер, взгляд ее перебегал от одного лица к другому. — Несостоявшееся Пожелание да будет отменено. Больше никаких ядовитых штучек. Я сейчас и о тебе говорю, Ника. Прекращай ругаться в прямом эфире… и не в эфире тоже. Слушай свое сердце, а не всяких там… критиков. Ты красивая, уверенная в себе девушка, а не тролль. Тебя это тоже касается, — я обратилась к Коле Тру, — твои песни вообще-то иногда дети слушают. А ты, Фавн… — красавец-кот крутился у ног молодой темной феи, — про тебя я помню. Подойдешь попозже, ладно?
Кот мяукнул и канул в кусты. Вот хитрец. Вылез под самую развязку. Одна его шерстинка попала на Чертика. Мама мне очень много интересного по ней сообщила.
Ника вдруг побледнела и тоже начала оседать. Коля сориентировался быстро: подхватил девушку под руку и повел ее к дому. Ника положила голову к нему на плечо. Пусть все у вас будет хорошо, раз ваша любовь преодолела проклятие.
На скамейку, тяжело дыша, присел Лев Романович, к нему подбежали Валентина и Ксю. Валя, медсестра в мире людей, принялась хлопотать над мужчиной. Сердце, одними губами обозначила она, повернувшись ко мне. И показала знак: под контролем. Нд-а, моя магия знатно всех повырубала.
Все будет хорошо, прошептала мне осыпающаяся дубовая листва. Я склонила голову в знак того, что услышала. Значит, и старшего Фрейза коснулось проклятие. Не потому ли этот неплохой в целом и предприимчивый человек так и не успеха в личной жизни? Ничего, у него еще есть шанс.
Я показала Ксю кулак и прошептала:
— Счастья в семейной жизни. И побольше уверенности в себе.
Метаморфка угрожающе выставила челюсть, но ничего не сказала, переместив внимание на сомлевшего Фрейза. Тем
Магия только набирала силу. Зачем мне столько? Ответ пришел быстро.
На небе заклубились темные облака. Несмотря на свою грозность, они несли освобождение и изменения к лучшему. Темные нимфеи в пруду сложили свои лепестки. Я знала, что распустят их они уже нежно-розовыми, обычными. Прекратили свое чавканье хищные садовые гномы, схарчившие речного ужа — застыли в своем гипсовом великолепии. Даже стало их немного жаль, колоритные твари были.
Где-то в безликой комнатке с обитыми мягким стенами очнулся лохматый мужчина в синем комбинезоне с надписью «СРЗ № 3» на спине. Потер лоб, почесал голову, пробормотал:
— А чё это я, а?
И заорал в щель крошечного окошка в двери:
— Начальник! Я все вспомнил! Нормальный я уже! Мне домой надо, в лес!
Сад постепенно освобождался от долгого темного сна. Даже корявые деревца у пруда, казалось, выпрямляли свои скрученные ветви.
— Вы! — рявкнула я, поворачиваясь к двум аспидам-подросткам. — Ну-ка признавайтесь, кто из вас кто?!
Детишки нагло смотрели мне в глаза и «непонимающе» хлопали ресничками. «Не верим, тетя Маруся», — говорил их взгляд. Так у меня здесь и не постановка по Станиславскому, а самое что ни на есть реалити-шоу.
— Валя, говори как мать, — я обратилась к родительнице близнецов. — Ты лучше знаешь, что им нужно. Может, для школы что-нибудь?
— Для школы, да, — затараторила Валентина, кивая, — Слушались чтоб. Учились. И одевались прилично. Имена бы толковые, а то как звать-величать, сама не знаю, перед соседями стыдно. И… вообще!
— Слышали? — грозно осведомилась я, уже чувствуя движение Пожелания.
Один из аспиденков пожал плечами. Ну да, нынешнее поколение так не убедишь, им подавай эффектность. Будут вам спецэффекты.
Я обратила свой взор на Алика… и даже немного смутилась, встретившись с его усталым взглядом.
— Проси.
— Ты знаешь, чего я хочу.
— Это не обсуждается.
— Что ж, думаю, попытаться стоило, — вампир невесело усмехнулся. — Тогда все, как обычно: вкус хлеба, свет солнца, улыбка ребенка. Сомневаюсь, что у тебя полу…
— Вкус хлеба, свет солнца, улыбка ребенка, — повторила я вслух. — Алый, будь человеком: прекрати валять дурака, девушку найди хорошую, мечту какую-нибудь осуществи… что еще? Ну, подумай. Сегодня твой день.
В голове мелькнуло: а может все это именно ради Алого? По крайней мере, ничего более сильного магия эгрегора за сегодня точно не сотворит. Я даже засомневалась на секунду, по силам ли ей это. Однако Дорецкий вдруг охнул и упал на колени. Его затрясло. Аспидята, с сомнением наблюдавшие за действом, вытянулись лицами.
Когда Олег поднял голову, его глаза оказались темно-серыми и растерянными. С рук ушли голубые линии вен, кожа порозовела. Дорецкий встал, хрустнул шеей, изумленно потер затылок. Медленно протянул, с явным трудом ворочая языком во рту: