Фельдмаршал фон Рундштедт. Войсковые операции групп армий «Юг» и «Запад». 1939-1945

Блюментрит Гюнтер

Поставленные задачи, естественно, не подходили такому солдату, как Роммель. Это распределение обязанностей в Италии оказалось не слишком удачным, поскольку ответственность должна была возлагаться только на одного главнокомандующего, но уж никак не на двух. Даже при самых лучших намерениях со стороны обоих фельдмаршалов между ними обязательно должны были возникнуть разногласия. Фигурально выражаясь, Роммель дышал в спину Кессельрингу, который, естественно, вынуждал Гитлера к выбору: или он, или Роммель, но ни в коем случае не вместе. Штаб вермахта пришел к выводу, что следует расформировать штаб группы армий «Б». У Гитлера на

этот счет были свои планы. Он считал, что в 1944 году на Западном или на каком-либо другом фронте обязательно произойдет нечто важное, и в этом случае необходимо иметь в резерве штаб группы армий «Б». Однако, чтобы сохранить Роммеля вместе с его штабом, надо было найти им какое-то применение, и Гитлер решил назначить фельдмаршала Роммеля военным инспектором западных оборонительных укреплений. Суть инструкций, полученных Роммелем от Гитлера, так и осталась тайной для командования Западного фронта.

Чем же должен был заниматься Роммель?

1. Ознакомиться с тем сектором фронта, который, по всей видимости, должен был стать решающим, то есть с побережьем Ла-Манша.

2. Вплотную заняться вопросом усиления оборонительных сооружений. Роммель пользовался безграничным доверием Гитлера и тех, кто поддерживал тесные отношения с партийными лидерами, с организацией Тодта, Шпеером, Геббельсом и другими.

3. Использовать накопленный опыт в борьбе с британцами.

Эти три пункта составляли суть инструкций, полученных Роммелем от Гитлера. Начальник штаба вермахта генерал-полковник Йодль обсудил поставленные задачи с Роммелем.

Гитлер, конечно, приказал Роммелю информировать Рундштедта, как главнокомандующего германскими войсками Запада, относительно результатов проведенных проверок. Это назначение оказалось столь же неудачным, как и предыдущее. Опять встал вопрос: либо один главнокомандующий, либо другой. Ответственность должна лежать только на одном военачальнике. Между Рундштедтом и Роммелем не существовало никаких разногласий, чего нельзя сказать о начальниках их штабов. В результате распределения обязанностей, связанных с вмешательством в административную деятельность обоих штабов, неизбежно должны были возникнуть серьезные трения. Роммель неоднократно подчеркивал, что будет подчиняться только Рундштедту, а Рундштедт, в силу возраста, воспитания и следования традициям, был далек от того, чтобы обидеться на появление Роммеля. Мало того, в узком кругу Рундштедт часто с большим уважением говорил о Роммеле, ясно понимая, почему молодой фельдмаршал активно ищет новую сферу применения своей неуемной энергии.

Роммель имел право напрямую докладывать Гитлеру, и теперь армии, находившиеся под командованием Рундштедта, не понимали, кто в действительности осуществляет командование, Рундштедт или генерал-инспектор Роммель. Это неотвратимо вело к ведомственным разногласиям. Роммель выполнял функции военного инспектора Ставки Верховного командования в Дании, и Гитлер заранее официально сообщил командованию Западного фронта о назначении Роммеля генерал-инспектором западного побережья.

По приказу Гитлера в ноябре 1943 года в Париж прибыл фельдмаршал Кейтель. Он заявил, что Гитлер не собирается проводить какие-то изменения и Рундштедт по-прежнему будет решать вопросы тактического использования группы армий «Б». Кейтель выразил точку зрения Гитлера, считавшего Роммеля не стратегом, а инициативным, находчивым солдатом и умным тактиком. Весьма примечательно, что Гитлер всегда рассматривал в качестве возможного преемника Рундштедта фельдмаршала Клюге. Рундштедт был уже официально проинформирован об этом решении фюрера.

По прибытии на Западный фронт Роммель с генералом Гаусом, начальником своего штаба, сразу же провели предварительные переговоры с Рундштедтом. Роммель выразил желание разместиться как можно ближе к побережью, чтобы действовать в тесном сотрудничестве с командованием Западного фронта. Рундштедт согласился с предложением Роммеля, и «штаб группы армий «Б», то есть Роммель со своим штабом, разместился в Фонтенбло.

В декабре 1943 года Рундштедт информировал Роммеля об общей ситуации, сложившейся на Западе, и предполагаемом

вторжении западных держав. Суть разговора сводилась к следующему.

В Англии находятся в боевой готовности около шестидесяти дивизий, прекрасно обученных и полностью оснащенных. Проведены все подготовительные мероприятия, предшествующие высадке. По предварительной оценке, в распоряжении противника имеется порядка восьми–десяти танковых и парашютных дивизий. Получить более точные данные не представляется возможным.

Несмотря на собранную на данный момент информацию, все еще нельзя было с уверенностью сказать, в каком месте произойдет высадка союзников. На участке между Дувром и Плимутом размещались две англо-американские группы войск, и следовательно, высадка могла произойти в любой части побережья Ла-Манша. В портах Южной Англии находились небольшие военные корабли союзников. Большие военные корабли швартовались в портах Северной и Центральной Англии. Противник имел абсолютное превосходство в воздухе, и третий воздушный флот был не в том положении, чтобы решительно вступить в боевые действия. Однако к началу вторжения командование Западного фронта ожидало обещанное подкрепление.

Вторжение выпадало на самый благоприятный с точки зрения погоды период с мая по сентябрь 1944 года. Побережье Ла-Манша было наиболее вероятным местом высадки по двум причинам: самый короткий путь до незащищенной Рейнской области и возможность одним ударом отрезать командование Западного фронта от Германии. Высадка в Голландии виделась маловероятной, поскольку особенности рельефа этой страны представляли значительные трудности для проведения крупномасштабных операций, в особенности танковых, а побережье Голландии было довольно хорошо укреплено. Кроме того, многочисленные каналы, реки и заболоченные участки служили естественными оборонительными рубежами. При этом не исключалась возможность высадки в Нормандии, хотя в этом случае союзникам пришлось бы дольше добираться до Германии. И наконец, рассматривался вариант высадки союзников в районе Гавра, с тем чтобы продолжить наступление на Париж.

Высадка с равной степенью вероятности могла произойти в Бретани и в Бискайском заливе, хотя здесь понадобились бы авианосцы для оказания поддержки сухопутным войскам. Высадка в Бискайском заливе стратегически не была выгодна, поскольку пришлось бы проделать слишком большой путь до Германии. Под угрозой оставалось Средиземноморское побережье. Там всегда можно ждать нападения из Италии, Африки или с Корсики и Сардинии. По этой причине шли жаркие споры относительно того, не стоит ли отказаться от усиленного внимания к побережью Южной Франции и перебросить находившиеся там силы в центральную часть, к Парижу.

Роммель получил подробную информацию о войсках, вооружении и строительстве оборонительных сооружений. В разговоре с Роммелем Рундштедт саркастически отозвался об «Атлантическом вале» как о «детище пропаганды». Кроме того, Роммель был проинформирован о нехватке дееспособного резерва, танковых и пехотный дивизий. Тыловые позиции тоже внушали серьезное беспокойство. Нанесенная на карту линия фронта, проходящая через Сомму–Марну–Сону к швейцарской границе, существовала только теоретически. Рундштедт закончил беседу с Роммелем коротким комментарием: «Дела плохи!»

Слова Рундштедта сильно подействовали на Роммеля, но он надеялся, что, обладая влиянием на Гитлера и большую часть партийных и государственных деятелей, сможет в скором времени исправить ситуацию.

Генерал-инспектор с огромным рвением взялся за выполнение поставленной задачи. Он тщательнейшим образом обследовал все побережье, перемещаясь от армии к армии, от корпуса к корпусу, от дивизии к дивизии. Роммель старался выполнить рекомендации Гитлера по усилению оборонительных рубежей. Но… он не мог отдавать приказы армиям, поскольку, в первую очередь, являлся всего лишь инспектором, так что нет ничего странного, что возникли серьезные трения между инспектором и командующими более низкого статуса, чем Рундштедт. Затруднительную ситуацию, создавшуюся между командованием Западного фронта и Роммелем, взялся разрешить Рундштедт, человек благородной души. С этой целью он обратился к Гитлеру.