Фельдмаршал Кутузов. Мифы и факты

Троицкий Н. А.

Показателен для либерально-буржуазной историографии труд одного из лучших знатоков рассматриваемой эпохи генерал-лейтенанта Владимира Ивановича Харкевича (1856— 1906) «Березина». Здесь впервые капитально, с учетом всей совокупности источников, и беспристрастно проанализированы действия трех лиц, ответственных за Березинскую операцию: П.Х. Витгенштейн медлил, П.В. Чичагов путал, а Кутузов оставался «простым свидетелем совершающихся событий» далеко в стороне от них³.

Поворот с 1860-х годов от лицеприятного прославления к объективной оценке Кутузова с непременными элементами критики в историографии отразился и на художественной ли-

'Соловьев С.М. Император Александр I. Политика.

Дипломатия // Соч.: В 18 кн. М., 1996. Кн. 17. С. 408, 411 и др.

² Л е е р Г.А. Обзор войн России от Петра Великого до наших дней. СПб., 1885; Он же. Война 1805 г. Аустерлицкая операция. СПб., 1888; Гейсман П.А. М.И. Голеншцев-Кутузов-Смоленский // Рус. биографический словарь / Под набл. А.А. Половцова. Т. 9. СПб., 1903; Билов А.К. Курс истории русского военного искусства. СПб., 1913. Вып. 7; Витмер А.Н. 1812 год в «Войне и мире». СПб., 1869; Он же. Бородинский бой // Военно-исторический сб. 1912. № 3; Он ж е. Бородино в очерках наших современников // Там же. 1913. № 1.

’Харкевич В.И. 1812 год. Березина. СПб., 1893. С. 208.

тературе. В романах Л.Н. Толстого, Д.Л. Мордовцева, Г.П. Данилевского фельдмаршал изображен как «дряхлый телом, но бодрый духом старый вождь», мудрый, хотя уже и безынициативный¹.

Уважительно-критический взгляд отечественных историков на Кутузова был закреплен в эпоху Николая II к 100-летнему юбилею войны 1812 г. в 7-томнике «Отечественная война и русское общество» . Это, бесспорно, высшее достижение всей дореволюционной историографии «Двенадцатого года» было издано в 1911—1912 гг. под редакцией А.К. Дживелегова, С.П. Мельгунова, В.И. Пичеты с участием В.И. Семевского, Н.И. Кареева, Ю.В. Готье, И.В. Лучицкого, А.А. Кизеветтера, Е.В. Тарле, М.В. Довнар-Запольского, М.И. Туган-Барановского и др. Кутузову здесь посвящена специальная глава, которая открывает 4-й том. Ее автор профессор С.А. Князьков, отдав должное «исключительному уму», колоссальному опыту, расчетливости и осторожности Кутузова, заключал: «Но потом (в 1812 г. — Н. Т.) эта осторожность старого вождя в соединении с некоторой старческой неподвижностью, болезненностью и усталостью сказалась для нашей армии и с отрицательной стороны». Князьков признавал, что «Кутузов не был полководцем, равным Наполеону». Он готов был даже признать, что справедливы нелестные отзывы современников о чисто человеческих, нравственных качествах «Спасителя Отечества»: «куртизан», «придворный человек», «везде уживется», — говорили про Кутузова те, кто ему завидовал. И тут было кое-что справедливое»².

К 100-летию войны 1812 г, издавалась разная литература, в том числе ряд книг о Бородинской битве таких квалифицированных военных историков, как профессор Академии Генштаба генерал-лейтенант Б.М. Колюбакин, генерал от ин-

'Толстой Л.Н. Война и мир // Собр. соч.: В 14 т. М., 1951. Т. 6. С. 252; Т. 7. С. 79, 207; Мордовцев Д.Л. Двенадцатый год // Гроза двенадцатого года. М., 1991. С. 433, 434; Данилевский Г.П. Сожженная Москва. М., 1968. С. 73, 210.

² Отечественная война и русское общество: Юбилейн. изд. М., 1912. Т. 4. С. 3, 4-5.

фантерии А.П. Скугаревский, член редколлегии «Военной энциклопедии» полковник А.В. Геруа. Все они, высоко оценивая Кутузова как военачальника, старались отмечать, не вдаваясь в подробности, и достоинства его и недостатки (Геруа, например, заметил, что фельдмаршал отличался «способностями недюжинными, но и феноменальной леностью»¹). Так же судили о Кутузове известные военные историки — генерал от инфантерии Н.П. Михневич в 3-м томе 14-томной «Истории русской армии и флота» (М., 1911) и полковник П.А. Ниве в его 5-томном компилятивном труде «Отечественная война» (М., 1911).

Умеренно хвалебная

оценка Кутузова сохранялась и в советское время до середины 1940-х годов, хотя и не без крайностей в ту или другую сторону. Так, признанный лидер первого поколения советских историков академик Михаил Николаевич Покровский (1868—1932) проявлял чрезмерную строгость в критике фельдмаршала, полагая, что тот «оказался слишком стар для каких бы то ни было решительных действий» и что «с назначением Кутузова — и до конца кампании, в сущности, — армия лишилась всякого центрального руководства: события развивались совершенно стихийным путем»². Над стратегией Кутузова перед Бородинской битвой Покровский откровенно иронизировал: «Став во главе армии, Кутузов сообразил, что и ему придется отступать. Но в то же время ему хотелось удовлетворить и тех, которые требовали сражения. В этом желании убить двух зайцев, бегущих притом в разные стороны, сказалась натура истинно русского генерала»³. Покровский не без оснований считал русскую позицию при Бородине «крайне неудачно выбранной и еще хуже укрепленной», подметив, что Наполеон «брал наши батареи кавалерийскими атаками», но его вывод о том, что

’Геруа А.В. Бородино (по новым данным). СПб., 1912. С. 9.

² П о к р о в с к и й М.Н. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии: Сб. статей. М., 1923. С. 54.

³ Н.Н. Война 1812 г. // Правда (№ 1—204). 1912. Вып. 4. (№ 80— 105). М., 1934. С. 285. По содержанию и даже по литературному стилю этой статьи видно, что написал ее М.Н. Покровский.

Кутузов в Бородинском сражении «достиг только того, что не был разбит наголову»¹, конечно же несправедлив.

Точка зрения Покровского на Кутузова и вообще на войну 1812 г. превалировала, хотя и в смягченной форме, почти до конца 1930-х годов в общих курсах русской истории², сводных военно-исторических трудах³ и в первой за советское время специальной монографии о «Двенадцатом годе», автором которой был начальник кафедры истории военного искусства Военной академии им. М.В. Фрунзе комбриг М.С. Свечников⁴. Остаточное воздействие концепции Покровского сказалась и на второй советской книге о войне 1812 г. (автор — профессор Академии Генштаба РККА комбриг Н.А. Левицкий⁵), и на первой из советских биографий Кутузова⁶, хотя здесь уже начата полемика с Покровским.

По-сталински разгромная критика «школы» Покровского, которая развернулась к концу 1930-х годов, затронула, естественно, и взгляды историка на 1812 г., на Кутузова. Специально подготовленная для сборника «Против исторической концепции М.Н. Покровского» (М., 1939. 4.1) статья В.И. Пичеты называлась еще спокойно: «М.Н. Покровский о войне 1812 г.», а статья А.Л. Попова во 2-й части того же сборника имела название: «Внешняя политика самодержавия в XIX веке в кривом зеркале М.Н. Покровского». Да и сам сборник был переозаглавлен: «Против антимарксистской концепции М.Н. Покровского» (М.; Л., 1940. Ч. 2).

'Покровский М.Н. Указ. соч. С. 54, 55.

² См.: Рожков Н.А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). Л.; М., 1924. Т. 10; Пион т-к о в с к и й С.А. Очерки истории России в XIX и XX вв. Курс лекций. Харьков, 1930; В а н а г Н.Н. Краткий очерк истории народов СССР. М.; Л., 1932. Ч. 1.

³ См.: Верховский А. И. Очерк по истории военного искусства в России XVIII и XIX вв. М., 1921, 1922; С в е ч и н А.А. История военного искусства. М., 1922—1923. Ч. 1—3; Сухов В.Г. Краткий очерк истории военного искусства. М.; А., 1929.