Фельдмаршал Репнин
Шрифт:
1
Вступление генерал-аншефа Румянцева в должность главнокомандующего 1-й армией оживили у Репнина надежды на скорый внушительный поворот событий в пользу русской стороны. Он верил в этого человека, верил в то, что герой Семилетней войны не станет придерживаться прежней тактики выжидания, отбросит её и перейдёт к решительным наступательным действия.
Корпус Репнина всё ещё стоял в Молдавии, имея задачу преградить путь туркам, если тем вздумается пробиться к польским границам. После попыток неприятельской конницы форсировать Днестр князь Голицын направил сюда же и бригаду генерала
Князь Репнин по своей натуре был человеком общительным, он довольно быстро заводил знакомства с иностранцами, а с некоторыми даже дружил. Но с бароном Штофельном отношения не сложились. Прусский наёмник оказался человеком необыкновенно жестоким, свирепым, не имевшим в своём лексиконе слова «человечность». Однажды в селении, где стояло одно из подразделений Репнина, исчезла верховая лошадь. Высказывалось предположение, что она могла быть похищена местными жителями. Когда об этом доложили барону Штофельну, тот рассвирепел и приказал Репнину сжечь селение дотла.
– Да, да, - в ярости топал он ногой, - превратить всё в пепел. Чтобы помнили, как у нас поступают с теми, кто покушается на чужое добро.
Не доверяя своим ушам, Репнин удивлённо смотрел на него, стараясь понять, серьёзно он это говорит или просто так, чтобы отвести душу?..
– Что на меня так уставились?
– вскинулся на него барон.
– Слышали, что сказал? Выполняйте приказ.
– Барон, - заговорил наконец Репнин, стараясь сохранить спокойствие, - вы можете отдать меня под суд, но пойти на такую жестокость я не могу. Из-за одного вора оставить без жилищ всё население, в том числе детей и стариков, - это бесчеловечно.
Барон не стал угрожать ему судом, а, демонстративно отвернувшись, переадресовал свой приказ стоявшему рядом обер-квартирмейстеру, который, кстати, тоже оказался иноземцем. Тот прекословить главному командиру не стал, а сразу же пошёл искать людей, способных быстро справиться с важным поручением. Вскоре подожжённая с двух сторон деревушка запылала, среди жителей поднялась паника. О спасении нажитого ими имущества не могло быть и речи: впору было спастись от огня самим...
– Передайте всем, - кричал Штофельн вслед убегавшим от огня жителям, - я буду поступать таким образом каждый раз, как только замечу пропажу военного имущества.
Со стороны Штофельна это был не единственный случай проявления вызывающей бесчеловечности. Репнину рассказывали, что до этого случая он сжёг ещё несколько деревень только ради того, чтобы после ухода вверенных ему войск противник не смог бы найти в них возможности для проживания.
Бог, видимо, не простил Штофельну его злодеяний. Вскоре после сожжения молдавской деревушки барон заболел холерой и спустя некоторое время умер. Смерть наступила в тот самый час, когда от главнокомандующего армией Румянцева прискакал курьер с пакетом на его имя.
– Передайте главнокомандующему, - сказал курьеру Репнин, - что барон Штофельн скончался от моровой болезни. Объединённый корпус остаётся пока на месте в ожидании ордера его сиятельства.
Курьер не мешкая отбыл в расположение главной квартиры, но спустя некоторое время вернулся обратно. Снова с пакетом, но уже адресованным на имя генерал-поручика князя Репнина. В пакете содержался ордер, коим Репнин назначался на должность командира объединённого авангардного корпуса, освободившуюся после смерти барона Штофельна. Новому командиру повелевалось сняться с лагеря и немедленно двигаться к урочищу «Рябая Могила» на соединение с главными силами армии.
«Наконец-то!
–
– Кажется, приходят времена настоящих боевых действий».
2
Объединённый корпус князя Репнина, который в соответствии с ордером главнокомандующего графа Румянцева получил наименование авангардного, имел в своём составе 12 тысяч воинов, обученных уже по новым уставам, которыми в своё время занималась государственная комиссия во главе с генерал-фельдмаршалом графом Салтыковым. По своей выучке, как представлялось Репнину, они ничем не уступали пруссакам или французам, не говоря уже об австрийцах. Правда, многие ещё не имели боевого опыта, но это дело наживное: воинское мастерство будет нарастать от сражения к сражению.
Репнин был уверен в своих людях, уверен в том, что вверенный ему корпус способен противостоять противнику, даже превосходящему его числом. А вероятность столкновения с таким противником была очень велика. Авангардный корпус находился от «Рябой Могилы» значительно ближе, чем другие соединения армии, и турки, имевшие в своём распоряжении многочисленную и быструю конницу, могли атаковать его в любой момент.
Уже будучи на марше, Репнин получил от Румянцева ещё один пакет. В этот раз главнокомандующий сообщал ему о силах противника, уже находившегося в районе «Рябой Могилы», с которым ему, Репнину, возможно, придётся иметь дело ещё до того, как успеют соединиться с ним главные силы армии. По сведениям, которыми располагал Румянцев, число турок достигало 35 тысяч. Командовал ими Абды-паша, человек решительный и храбрый. По последним разведывательным данным, он начал движение по правому берегу Прута, присоединив к себе татарскую конницу в несколько тысяч сабель. Румянцев советовал Репнину не подвергать себя излишнему риску, не ввязываться с Абды-пашой в генеральную баталию, а угрозами нападения всячески сдерживать его движение и, ежели появится возможность, заставить повернуть обратно к «Рябой Могиле».
Между тем продвижение армии в сторону авангардного корпуса ещё более замедлилось. Прошедшие проливные дожди так раскиселили дороги, что войска могли преодолевать в день не более 13 вёрст. В этих условиях при нападении турок Репнин и его воины могли рассчитывать только на самих себя.
Однажды разведчики донесли: до встречи с турками осталось каких-нибудь тридцать-сорок вёрст. Репнин приказал корпусу остановиться, после чего созвал военный совет.
– Маршировать дальше в таком же порядке опасно, - сказал он собравшимся командирам.
– Противник идёт навстречу нам по тому же берегу реки, что и мы, и встреча с ним может состояться уже к исходу завтрашнего дня. Принимая во внимание, что он имеет трёхкратное превосходство, с нашей стороны было бы слишком рискованно навязывать ему генеральную баталию. Тем не менее мы должны попытаться остановить его движение, а ежели удача будет на нашей стороне, то и заставить повернуть обратно.
– А какие надежды на главные силы армии?
– послышался вопрос.
– Главные силы продолжают маршировать к Пруту, но в той стороне прошли сильные дожди и их движение резко замедлилось. Если разразится сражение, к его началу они не успеют.
– Выходит, нам одним придётся воевать?
– Главнокомандующий советует слишком не рисковать, постараться остановиться или замедлить движение противника угрозами нападений с фронта, флангов и тыла. Наша тактика должна сводиться к тому, чтобы выиграть время, которое необходимо для подхода главных сил нашей армии.