Феликс - значит счастливый... Повесть о Феликсе Дзержинском
Шрифт:
Председателю Чрезвычайной Комиссии временами казалось, что республике приходится сражаться с многоголовым драконом, как в старой сказке: отсечешь одну голову — вырастает другая...
Преодолевая усталость, Дзержинский откинулся в кресле и принялся растирать ладонями виски.
Он услышал легкий стук в дверь, и в комнату вошел Эдуард Берзин, которому была поручена охрана Кремля. Рослый и статный латгалец, с густой, тщательно подстриженной бородкой, одетый в военную, ладно сшитую форму, в руке держал холщовую, плотно набитую чем-то сумку.
— Вот еще
— По-моему, тоже. Спасибо вам, товарищ Берзин. Вы умело выполнили свою роль. А как вам кажется, Локкарт ничего не заподозрил?
— Трудно сказать. Как будто нет. Доверяет! И мне, и Шмидхену с Бредисом. И все же не надо больше испытывать судьбу.
— Так, вероятно, и поступим, — согласился Дзержинский.
Операция, о которой шел разговор, была задумана еще несколько месяцев назад, вскоре после переезда правительства в Москву. Эдуард Берзин тогда об этом не знал и не имел никакого отношения к Чрезвычайной Комиссии. В большую игру с иностранными разведками он включился позже.
Однажды на коллегии Чрезвычайной Комиссии Феликс Эдмундович высказал мысль, что все заговоры, контрреволюционные восстания, диверсии, покушения скорее всего взаимосвязаны и являются звеньями одной цепи. Не исключено, что существует некий центр, который и направляет, поддерживает российскую контрреволюцию.
Коллегия решила подобрать наиболее энергичных, преданных чекистов, лучше из бывших офицеров, и отправить их в Петроград. Ян Петерс, заместитель Дзержинского, остановился на двух кандидатурах, на двух Янах — Спрогисе и Буйкисе. Оба служили в одном полку, оба были подпоручиками, росли в одном селе, на одной улице. И в партию вступили вместе, и рядом шли на штурм Зимнего дворца...
Дзержинский сказал им:
— Вам, товарищи, придется поехать в Петроград, вступить в контрреволюционные организации и обнаружить нити, которые тянутся к иностранцам. Через две недели доложите.
Буйкис превратился в Шмидхена, Спрогис — в Бредиса. Это была одна из величайших тайн Чрезвычайной Комиссии, тайна, которая раскрылась только через сорок лет.
Прошло две недели. Шмидхен и Бредис вернулись с пустыми руками. Никакой организации в Петрограде они не нашли, никуда не вступили. О неудаче доложили Дзержинскому. Шмидхен сказал:
— Замените нас, товарищ Дзержинский, ничего у нас не получается. Ни опыта нет, ни знаний.
Яны стояли перед Дзержинским с виноватыми лицами.
— Нет опыта, говорите? — переспросил Дзержинский. — А у кого он есть? Мы все пришли в ЧК почти в одно время... Продолжайте работу! Заменить вас некем. Дело сложное, и потому не огорчайтесь первыми неудачами.
И снова Бредис и Шмидхен уехали в Питер. Прошло еще три месяца, прежде чем наметился первый успех начинающих советских контрразведчиков. Организация бывших офицеров, в которую они
Кроми написал рекомендательное письмо Локкарту в Москву, передал его латышам. Адреса на конверте не было. На словах Кроми сказал: Локкарт живет в Большом Харитоньевском переулке, дом девятнадцать.
Конечно, пакет с большими предосторожностями сначала доставили Дзержинскому и только после этого — отнесли Локкарту.
Фамилия Локкарта была уже известна в Чрезвычайной Комиссии. Именно британский резидент Локкарт был связан с такими разведчиками, как американский капитан Вебстер или французский посол Нуланс. Связан он был с генералом Алексеевым, Корниловым, Керенским, Савинковым, Деникиным... Локкарт помог Керенскому бежать из России. Сам выписал ему фальшивый паспорт на имя военнопленного сербского офицера. Керенский выехал из Москвы в Мурманск, оттуда — за границу... Все это стало известно Чрезвычайной Комиссии.
В мае в Вологде собрались на совещание три посла-разведчика великих держав — Англии, Франции и Соединенных Штатов. Но разговор они вели далеко не дипломатический: решали вопрос о совместных действиях против большевистской России.
Это был сговор, который впоследствии стали называть «заговором послов». Во главе стоял все тот же Брюс Локкарт. К нему-то мистер Кроми и адресовал Шмидхена и Бредиса.
Локкарт принял пакет, ушел в другую комнату, прочитал послание Кроми и попросил офицеров прийти к нему на другой день в то же время.
Вечером Локкарт встретился с коллегами по разведке — англичанином и французом. Обсудил с ними новые возможности нанести удар по большевикам. Главное заключалось в том, чтобы через Шмидхена и Бредиса подкупить латышскую охрану Кремля, арестовать Советское правительство и покончить раз и навсегда с большевистским режимом в России.
Об этом Локкарт и завел разговор с латышами на следующей встрече. Он просил их подобрать надежного человека, готового возглавить заговор. Шмидхен и Бредис обещали подумать...
Вот тогда в игру разведок и вступил Эдуард Берзин. В качестве «надежного человека» он явился в сопровождении Шмидхена в Большой Харитоньевский переулок. Потом были другие встречи, на которых обсуждали детали фиктивного заговора. Локкарт спросил, много ли нужно денег для подкупа латышских стрелков и офицеров. Берзин небрежно ответил:
— Меня лично это не интересует. Но, вероятно, понадобится миллионов пять...
Локкарт не возражал. Он просил не стесняться в расходах, тратить сколько надо. Первый миллион Берзин уже получил и передал в Чрезвычайную Комиссию.