Фемистокл
Шрифт:
Чтобы водворить хотя бы относительный порядок, слугам Еврибиада то и дело приходилось колотить палками наиболее зарвавшихся стратегов, уже готовых пустить в ход кулаки.
Афинские военачальники недоумевали, почему Фемистокл не пришёл на военный совет. За ним посылали несколько раз, но безрезультатно.
Наступил вечер.
Солнце скатилось к далёкой неровной кромке гор Мегариды; поблекла синева небес.
Фемистокл пребывал в томительном ожидании. Ему казалось, что бег времени замедлился. Тревога и печаль одолевали его. Будущее
К Фемистоклу приходили один за другим посланцы от афинских стратегов, звавшие его на совет, но он гнал их прочь. Фемистокл устал от бесконечных споров. Кто станет его слушать? Еврибиад слеп и глух! Адимант глуп и труслив! Поликрит себе на уме… Этих людей нужно силой тащить к их же благу либо ставить перед невозможностью выбора.
Расхаживая по шатру, Фемистокл сосредоточенно прислушивался к звукам, доносившимся снаружи. Проехала запряжённая мулами повозка. Прошла куда-то большая группа воинов, озабоченно переговариваясь. Залаяла собака… Вот снова слышны шаги. Кто-то торопливо приближается к шатру. Очередной гонец от афинских стратегов?
Нет, это не гонец.
Фемистокл замер на месте. Он явственно расслышал голос Сикинна!
Стражи у шатра о чём-то спросили, Сикинн ответил шуткой. Стражи засмеялись.
Фемистокл бросился к входному пологу.
Вошедший в шатёр Сикинн мигом оказался в крепких объятиях.
– Ну что? Ну как? Рассказывай!
– промолвил Фемистокл, тряся слугу за плечи.
– Я тут места себе не нахожу! Видел Ксеркса?
Сикинн отрицательно помотал головой:
– Не видел. Я встречался с Масистием, очень важным вельможей! Я сказал ему все, как ты велел, господин. Сказал, что афинянин Фемистокл желает победы персидскому царю, поэтому извещает его о том, что эллины хотят бежать. И далее, мол, Фемистокл советует Ксерксу не дать эллинам убежать, но напасть на них, пока они находятся в тревоге и спорах, чтобы уничтожить весь их флот.
– И что же Масистий?
– Обрадовался!
– Сикинн улыбнулся.
– Обещал без промедления передать мои слова царю.
– Хвала Зевсу!
– Фемистокл облегчённо перевёл дух.
– Хвала Афине Палладе и доброму Случаю!
– Он встрепенулся: - А где Эвмел и Динарх?
– Остались на берегу моря. На обратном пути наша лодка дала течь. Они теперь заделывают щель в днище: лодку нужно вернуть в целости её хозяину.
«Вот сейчас можно идти на совет, - подумал Фемистокл.
– Надо затянуть споры до наступления темноты, чтобы персы успели перекрыть все пути отхода из Саламинского пролива. Я не позволю Еврибиаду и Адиманту распоряжаться судьбой афинян себе в угоду!»
Стоял сентябрь 480 года до нашей эры.
Глава шестнадцатая. АРИСТИД
Возле шатра Еврибиада толпилось несколько сотен воинов и матросов, в основном афинян и мегарцев. Невозмутимая
Воины, увидев Фемистокла, почтительно расступились.
В толпе находился архонт-эпоним Каллиад, рядом с ним стояли трое старейшин из Ареопага.
– Что там происходит?
– Фемистокл кивнул на шатёр.
– Военный совет, - с гримасой отвращения произнёс один из старейшин, - а по сути дела - настоящая перебранка! Торговцы на агоре точно так же выясняют отношения между собой.
– Они там спорят уже два часа кряду!
– проворчал другой, устало опираясь на посох.
– Что будем делать, Фемистокл, если Еврибиад всё же уведёт союзный флот к Истму?
– с беспокойством спросил Каллиад.
– Я уже принял меры, чтобы этого не случилось, - с таинственным видом ответил Фемистокл.
– Еврибиад может повелевать войском, но не роком.
Не прибавив больше ни слова, он направился в шатёр.
Каллиад и старейшины, став в кружок, принялись вполголоса обсуждать услышанное. Несомненно, Фемистокл уверен в счастливом для афинян исходе затянувшегося военного совета, иначе он не был бы так спокоен!
– Удивительный человек!
– с восхищением отозвался о Фемистокле первый старейшина.
– Это верно, - поддакнул второй.
– Его решительности и прозорливости можно позавидовать!
– Боги отвернулись от афинян, - печально вздохнул третий, - поэтому их единственная удача в том, что есть Фемистокл.
Едва Фемистокл появился в собрании военачальников, как страсти закипели с новой силой.
Адимант, произносивший в тот момент речь, осёкся на полуслове и воскликнул, ткнув пальцем в вошедшего:
– Трепещите, друзья мои! Явился сам Зевс Громовержец! Я даже знаю, в кого из нас полетят его молнии.
– Тебя, Адимант, я испепелю первого, - в тон коринфянину проговорил Фемистокл, пробираясь туда, где сидели афинские военачальники.
– Ну что ты замолчал? Продолжай изливать своё красноречие! Я тоже послушаю тебя.
– То есть ты разрешаешь мне излагать свои мысли и дальше, - язвительно промолвил Адимант.
– А я-то думал, что председательствует здесь Еврибиад.
Спартанец молча сделал знак Адиманту, чтобы тот или продолжал говорить по существу дела, или передал слово другому.
Адимант, приосанившись, продолжил свою речь. Он развивал мысль о том, что с таким могущественным врагом, как Ксеркс, невозможно вести войну без тяжёлых потерь. Но, отдавая варварам земли и города, обрекая на рабскую долю мирное население, не нужно забывать, что всё это делается ради высшей цели. Цель эта - конечная победа над врагом. Надвигается время решительной сухопутной битвы, которая произойдёт на Истме. Туда устремятся варвары после захвата Афин, иного пути у них нет. Поэтому флот тоже должен отступить к Истму, чтобы прикрывать с моря сухопутное войско.