«Фэн-шуй без тормозов»
Шрифт:
– Валя, где вода? Света, почему неправильно поставили стулья? Вера, отнеси Семену подносы! – шипела девица, не забывая поглядывать на меня. – Ну сплошной геморрой… Яценко пропуск, блин, посеяла, я новый ей сделала, так никак не возьмет. Некогда нашей звезде в отдел кадров зайти, а мне его не отдают. Голова кругом идет!
В конце концов со скоростью тайфуна мы домчались до квадратной комнаты, заставленной диванами. Посреди гостевой возвышался стол с пустыми тарелками и шкурками от бананов, рядом стояла…
Сначала мне показалось, что помещение перегораживает шкаф, наверху которого спит небольшая
– Ларка! – гаркнула моя провожатая. – Последний раз предупреждаю: увижу гостя без присмотра – уволю тебя на хрен!
Собака повернулась, шкаф тоже и обиженно загундосил:
– Анечка, я же не виновата, что у тебя зуб болит! Гостей я проводила, новых только через полтора часа встречать. У всех перерыв, а мне даже поесть нельзя?
Тут до меня с запозданием дошло: передо мной вовсе не шкаф, а женщина невероятных размеров, кудлатое животное наверху – ее голова.
– Если ты не пожрешь, будет только лучше, – отрезала Аня. – А насчет гостьи, то вот она бродила по восьмому коридору, разыскивая тебя. Разберись!
В отдалении послышался звон, потом разноголосые крики, скрежет, треск.
– Разбили! – завопила Аня, выскакивая из гостевой. – Сволочи, гады, мерзавцы…
– Дурдом, – резюмировала Лариса, когда начальство испарилось, – поесть не дадут. Вы кто?
– Полковник Романова, – сурово представилась я и осеклась: вроде во время телефонной беседы я назвалась майором. Или нет?
Со мной всегда так: сначала совру, а потом забуду, что наплела, и оказываюсь в идиотском положении. Но Лариса не заметила нестыковки.
– Ладно, милиция, садитесь, – хмуро кивнула она.
Я опустилась на диван.
– Кофе хотите? – предложила администратор. – Бутербродов нет, новые лишь через час привезут. Никакой заботы о людях! Пашешь трактором, а покушать нечего. Ну, чего вы хотели?
– Вы помните программу с Олегом Ветровым? – спросила я. – Владелец фирмы, выпускающей детское питание, скончался во время эфира.
Лариса открыла небольшую тумбочку, стоявшую в углу, и издала победный клич:
– Супер! Так и знала! Здесь затырили! Будете сэндвич?
Я посмотрела на тарелку, которую администратор обнаружила на полке, и покачала головой:
– Спасибо, я не голодна.
– Нас обедом не кормят, – трагично заявила Лариса и откусила одним махом три четверти от толстого куска белого хлеба, на котором розовел солидный шматок докторской кобасы.
– Так что насчет Ветрова? – напомнила я.
Лариса оживилась:
– Рейтинг передачи после того эфира зашкалило! На повторном показе, утром следующего дня, народ по всей стране нас смотрел! На первом, вечернем, эфире присутствовал корреспондент газеты «Желтуха», так он постарался – разнес новость всем, кто телик не включал. Такой заголовок выдал: «Смерть в прямом эфире». Чумовой эффект! Главный очень доволен был, на совещании сказал: «Ведь можете, когда захотите. Надо творчески мыслить, креативность проявлять. А то катитесь по накатанной колее, ничего впечатляющего не в состоянии придумать!»
– Действительно, убивать людей во время шоу еще не додумались, – согласилась
– Ну да, – кивнула Лариса. – Вечером она в прайм-тайм в прямом эфире идет, а наутро повтор – без купюр, мы ничего не подчищаем. Смотрели нас когда-нибудь?
– Простите, – стала оправдываться я, – ни разу не видела. Работы много, времени не хватает.
– Ерунда, – усмехнулась Лариса. – Сейчас принцип передачи объясню. Есть два блока. В первом приходит гость, представитель малого бизнеса, стилист, модельер, косметолог, врач. В общем, зовем кого-нибудь… э… Лучше на примере! Сегодня записывали шоу с Петром Водопьяновым, он пластический хирург. Сначала Полина, она в эфире под псевдонимом Ульяна работает, очень приветливо с ним беседовала, комплиментами засыпала, нежных слов наговорила. Петруша растаял, спел оду своей клинике. Ну прямо сироп с оладьями вышел: больница у него супер, медперсонал супер, подтяжки супер, цены низкие… в общем, все бегом к Водопьянову, получите новую грудь, нос, рот, попу… Похоже на рекламный ролик, правда?
– Да, – согласилась я. – Думаю, большая часть зрителей телик выключила, народ недолюбливает откровенный пиар. Нынче надо действовать тоньше!
Лариса ухмыльнулась:
– Наоборот, все у экрана дыхание затаили, потому что знали – будет продолжение. Зрители в студии хлопают, Водопьянов довольным котом щурится, Полина тоже улыбается, она у нас пушистый зайчик. И вот, когда панегирик в адрес врача достиг апогея, Яценко говорит: «У нас есть небольшой сюрприз! Хотим, Петр, задать вам еще пару вопросов. Согласны?» Водопьянов кивнул, и тут в студию вводят тетку! Мама родная! – Лариса передернулась. – Жуть ходячая! Лицо перекошено, один глаз не открывается, нос на боку, рта ваще как будто нет, кожа в каких-то язвах… Не дай бог ночью такое чудище приснится – описаешься! Зрители в шоке! Одна старуха чуть в обморок не грохнулась, другая заорала! Петр дар речи потерял, сидит, не шевелится. А Полина, белый наш пушистый зайчик, воркует: «Знакомьтесь, Елена Краснова, сорок лет. Петр, вы вспоминаете эту клиентку?» И понеслось…
Водопьянов пытался что-то вякнуть, но не сумел.
– Забыли? – с фальшивым удивлением осведомилась Полина. – Давайте я напомню. Леночка, садитесь, моя дорогая. Не плачьте, сейчас мы вам поможем. Вы только кивайте, если я говорю правду… Елена обратилась в клинику Водопьянова с пустяковой проблемой. Носогубные складки, так?
Монстр наклонил голову.
– Леночка собиралась замуж, – продолжала Полина, – хотела быть на свадьбе неотразимой и отправилась к пластическому хирургу. Петр ввел Красновой гель и пообещал: «Эффект продлится год». Верно?
Несчастная женщина еле слышно ответила:
– Именно так.
– Но через день после общения с хирургом у бедняжки поднялась температура, – вещала Яценко. – Возникло воспаление, Лена пришла к Водопьянову, и тот попытался ее лечить… Результат, простите за ужасный каламбур, налицо! Несколько операций, задет нерв, красота потеряна. Посмотрите на экран: такой Елена Краснова пришла в широко разрекламированную клинику к Петру, а так она выглядит сейчас.
Зрители, увидев на огромных мониторах снимок милого, чуть курносого личика, заахали, а Полина задала иезуитский вопрос: