Феникс для снежного дракона
Шрифт:
— Ваш дедушка, шайранна Риона, рассказал вам не все, — снова покачал головой жрец. — Он щадил дитя своей дочери. Он щадил память своего племени.
— Вот как. И что же скрыл от меня дедушка?
— Битва действительно длилась всего одну ночь. Но глава стаи фениксов поклялся уничтожить весь шайр снежных, столь сильна была его ненависть. Он ведь любил вашу матушку, вы знаете? — Я кивнула, а жрец продолжал: — Любовь и ненависть — два крыла, а отделяет их друг от друга всего лишь взмах. Ярлин — так звали владыку фениксов — любил Найару.
— Но она не согласилась.
— Нет. И Ярлин обрушил свою ненависть на снежных. Он убил всех драконят, уничтожив наше будущее, преследовал оставшихся в живых взрослых драконов. — Жрец крепко сцепил побелевшие пальцы, но голос его звучал бесстрастно: — Тех дракониц, что фениксам удалось поймать, они пытали. — По моим рукам поползли мурашки, а жрец все рассказывал, устремив взгляд сквозь меня: — Я не буду описывать вам те пытки, которым подверглись снежные драконицы, но такое не забывается и не прощается. Теперь никто из них не может подарить шайру наследника.
В комнате повисла тишина, нарушаемая порывами ветра за высоким окном. Я откашлялась и постаралась придать своему голосу мягкость.
— Мне и правда жаль, что все так получилось. Я могу понять, что испытывают снежные драконы. Я росла без родителей, а единственный близкий мне человек умер не так давно, и эта боль всегда будет со мной, — я замолчала, быстро заморгав. Воспоминания о дедушке всегда вызывали слезы. — Но ведь нельзя винить меня за случившееся с драконами. Вчера я должна была выйти замуж за любимого человека. Я должна быть с ним, а не здесь. Эйгар не имел права похищать меня.
— Вы не принадлежите к миру простых людей, шайранна. Ваша кровь — это кровь драконов, а значит вы должны быть здесь, со снежными. Шайраддан — лучшая пара, какую только можно желать, учитывая обстоятельства. Не забывайте, что фениксы пытались убить вас. Ваш дедушка спрятал вас, но вы были рождены в Аллирии и в ней должны остаться. Рядом с шайрадданом. Такова ваша судьба.
— Глупости! — я резко встала. — Моя судьба в моих руках, а не в руках безумного Эйгара! И если уж от меня, как вы говорите, зависит будущее всего шайра, Эйгар мог бы вести себя повежливее! Например, предоставить мне выбор!
— И тогда вы бы добровольно согласились?
— Вряд ли, — вынуждена была я признать, нетерпеливо постукивая ногой по полу.
— Вы честны и это делает честь вам.
— Честь? Что мне с нее, — горько ответила я. — Она уж точно не поможет покинуть это место.
— Но поможет завоевать расположение шайраддана. Да, он бывает резок и нетерпелив. Он ненавидит фениксов и всех, в ком есть хоть капля их крови, но нельзя его в этом винить.
Я фыркнула.
— Мне не нужно его расположение, уж поверьте. У меня есть жених, которого я люблю и к которому должна вернуться.
— Должны или хотите?
— Должна, хочу и непременно вернусь, — процедила я.
— Но
— Не говорите мне, что возможно, а что нет, — отрезала я и повернулась, чтобы уйти.
— Постойте, шайранна Риона, я помогу вам. — Белхрай встал и, подойдя, замер напротив. На меня дохнуло морозной свежестью. — Чтобы ваша жизнь здесь оказалась сносной, я помогу открыть вашу драконью половину.
Я замерла. Во мне боролось два чувства: уйти, хлопнув дверью, или остаться и выслушать предложение жреца. Открыть в себе драконицу? Звучит заманчиво, учитывая, что вчера я именно об этом и мечтала. Ведь тогда я смогу противостоять Эйгару и, возможно, смогу вернуться домой. Я посмотрела в светлые глаза жреца.
— Зачем вам это? Ведь тогда я смогу быть с Эйгаром на равных, — сказала я прямо.
— Вряд ли, — улыбнулся жрец. — Он очень силен.
— Но не бессмертен, — улыбнулась я, подумав, что неплохо было бы узнать, в каком месте броня дракона не так крепка.
— Такие речи не приведут ни к чему хорошему, — улыбка вмиг исчезла с лица Белхрая.
— Что для одного плохо, для другого счастье. Но вы так и не объяснили, зачем вам обучать меня.
— Вы с шайрадданом пока что несовместимы. Ваша кровь не отзывается на зов его крови.
— Мы никогда не будем совместимы, потому что моя кровь прекрасно отзывается на присутствие моего возлюбленного Кирана, — фыркнула я.
— Тем не менее, вы не сможете жить здесь, если так и останетесь простым человеком. Но стоит вам принять драконицу внутри себя и холод перестанет терзать вас, а прикосновения шайраддана не причинят боль.
Я поджала губы. Ну конечно. Все дело в проклятом шайраддане. Он мечтает воплотить свою угрозу в жизнь. Мечтает, чтобы я молила о его любви и прикосновениях. Не бывать этому, наивный дракон! Я разбужу драконицу внутри себя, только чтобы откусить тебе хвост!
— Насчет драконьей половины я поняла. А как же та часть меня, в которой течет кровь феникса?
— Мы заставим проснуться только вашу драконью половину, — отрезал Белхрай.
Еще бы! Все здесь настолько ненавидят фениксов, что даже одно упоминание о них вызывает гримасы отвращения. Но я-то никому ничего обещать не собираюсь, а значит постараюсь, чтобы кровь огненных птиц дала о себе знать.
— И что для этого нужно? — немного подумав, спросила я.
— Мы начнем занятия сегодня же вечером, когда сядет солнце.
— Почему не сейчас? — Теперь мне не хотелось терять ни мгновения. Чем быстрее я смогу дать отпор Эйгару, тем лучше.
По тонким губам Белхрая скользнула улыбка.
— Вы нетерпеливы и любопытны. Это нам пригодится. Мы начнем вечером, так нужно.
Я кивнула и взялась за ручку двери.
— Шайранна, — окликнул меня жрец. Я обернулась. — Вы драконица лишь наполовину, но я уже вижу в вас непокорный и гордый нрав, а шайраддан — чистокровный снежный.
— Зачем вы говорите мне это?