Феникс Его Высочества
Шрифт:
«Нет, нет, нет, - твердила я про себя, как мантру.
– Нужно выдержать...» Голова кружилась. Но пальцы впились в опору намертво. Своды колодца то сужались, то расширялись. Или мне так казалось?
– А это еще что?
– удивленно воскликнул мой невольный спаситель.
Или будущий убийца.
Мне было все равно. Хотелось оказаться там, возле отца. Навсегда закрыть глаза и раствориться в извечной тьме космоса.
Сильная рука схватила меня за шкирку. Приподняла в воздухе. Повертела, как тряпичную
– Жива, вроде...
– голос был твердым и властным. Незнакомым.
Попыталась разлепить глаза. Но веки, словно залитые горячим воском, даже не дрогнули. Руки и ноги судорожно трепыхались. Изо рта вырвался сдавленный скрежет.
К губам прикоснулось холодное. Тонкая струйка воды скатилась по горлу. Упала в пустой желудок. Я сглотнула, раздирая черствую глотку. Закашлялась.
Вода вышла обратно. Спазм прокатился по гортани, меня вывернуло наизнанку.
– Плохо дело, - вяло сообщил тот же голос.
– Единственный свидетель.
Меня уложили на что-то мягкое: спиной вверх. Голову повернули так, чтобы я могла дышать. Осмотрели спину.
– М-да, шансов мало. Рана отсырела и загноилась.
Уши остались единственным органом, который работал исправно. И я пользовалась им в полной мере. Продираясь сквозь боль, жадно ловила обрывки фраз. От них становилось только страшнее.
Меня волокли по камням. Я слышала топот множества ног и раздраженные возгласы.
– Нашли животных?
– Их уничтожили...
– Как?! Зачем? Они же и нападали ради них...
– Их уничтожили не налетчики - кто-то другой.
– С чего вы взяли?!
– У нападавших не было огнеметов. Только лазерные винтовки.
«Наши любимцы...» - дошел до меня смысл сказанного. Захотелось завыть. Погибли... все погибли: родные, друзья, знакомые. Нелюди в масках не пощадили даже их, наших питомцев.
Волокуши подпрыгнули на кочке. Меня подбросило: вой, похожий на стон, сорвался с потрескавшихся губ.
– Брось ты ее, - посоветовал ворчливый, похожий на скрежет металла, голос.
– Кому она теперь нужна?..
– Ничего, не таких выхаживал, - возразил могучий, почти медвежий бас.
– А потом что? Императору дармоеды не нужны, а в колонии ребенку одному не выжить. Есть еще работные дома, но лучше сразу добить. Гуманнее выйдет.
– К себе заберу: дам шанс. Какой могу...
– Так девка же?..
– А я своим в штаны не заглядываю. Пусть попробует. Смотри: крепенькая, вроде. Жилистая.
– Это верно. А раз в такой резне выжила, знать, еще и фартовая.
Волокуши снова споткнулись о преграду: резкая боль и судорога. И темнота...
Щедрое забвение накрыло меня душным пологом. Спрятало от ужаса и страданий. Пожалело. Оставило в памяти только яркую вспышку прошлой жизни.
Глава 1
Бобер
– Подъем, Фартовая!
– взревел он и попытался пнуть меня в пятую точку.
Ага, щаз! Я эти его штучки давно выучила. Поворот, выпад - и его пятка в моих руках. Вцепилась большим и указательным пальцем в ахиллесово сухожилие. Потянула - слабенько так, больше обозначая.
Бобер взвыл и по инерции пролетел вперед. Впечатался головой в перекрытие. Его приплюснутую макушку припорошило бетонной крошкой.
– И охота вам в такую рань, - протянул со своей лежанки Дылда.
– Когда-нить я ее уем, - пообещал Бобер, потирая одновременно макушку и пятку.
– Ты уж так лет десять грозишься, - хохотнул Дылда.
Одним прыжком соскочил с койки и потянулся. Нисколько не стесняясь, громко испортил воздух.
Мы с Бобром одновременно зажали носы.
– Фи, какие неженки, - упрекнул нас Дылда и повторил газовую атаку.
Спасть расхотелось. Совсем. Схватила в охапку одежду и поскакала к помывочной.
Но Чистюля занял ее первым. Мурлыкая себе под нос незатейливый мотивчик, он шумно отфыркивался от ледяной воды.
– Здорово, Фартовая, - поприветствовал он меня.
– Что, Бобру все неймется?
– Ага, - кивнула я.
Схватила зубную щетку, прислонилась к стеночке.
– Ты не могла бы подождать за дверью?
– полуприказным тоном поинтересовался Чистюля.
– Да ладно те, - попробовала возразить.
Демонстративно отвернулась и продолжила чистить зубы.
Прием как всегда сработал: Чистюля по-быстрому свинтил и захлопнул за собой дверь. Подумать только: самый крепкий из нашей команды и самый нежный. То ему вода, понимаешь, протухла, то крыса на костре подгорела. А то и синяк неравномерно по глазу растекся. Не мужик, а деваха на выданье.
Прыснула над собственными мыслями. Нагнулась над единственной раковиной. Из бачка еле-еле бежал тоненький ручеек ржавой жижи. Но я-то не привереда. Пить такое нельзя, а вот умыться и рот прополоскать - запросто.
Дверь отлетела в сторону, предъявляя широченную ряху Малыша.
– Заканчивай с помывкой, - объявил он.
– Я пайки притащил. Жрать охота, сил нет терпеть.
В нашей пятерке царила полная гармония и взаимовыручка. Живем вместе, едим вместе и только спим иногда по очереди. Вот так-то.
– Ты о чем-нибудь, кроме еды, вообще думаешь?
– ехидно вопросила я.
– Точняк, ты, Фартовая, подметила: о бабах еще думаю. Последнее время даже чаще, чем о земной картохе. Ну, ниче, новый тест выдюжим, и Медведь нам вольную даст. Йех, погуляем!