Феникс сапиенс
Шрифт:
– Если бы я пытался уберечь книги от ядерной войны, я бы как следует пересыпал ящики песком, – заявил Стим.
– Песок во льду есть, но он есть и в других местах. Мне интересней, где «спасатели» складировали ящики? Судя по контексту, в каком-то большом корпусе из железобетонных панелей. Наверное, купили старый склад.
– Пора вызывать Давата. Он увезет только небольшую часть книг, одну тонну из двадцати, и эту часть надо отобрать.
Крамб, как и обещал, освоил неразрушающую резку книжных блоков сначала на столбики, потом и на отдельные книги. Пока что разрезали на столбики, так, чтобы читался любой корешок. Кола в мыле переводила с них названия, печатая списки на машинке: книги столбика 4/10,
Чтобы разделить труд, решили, что каждый независимо пройдется по списку названий и составит свой черный список книг – те, что надо вообще выбросить для экономии места в морозильной камере, белый список для транспортировки на материк и серый список для хранения в морозилке.
Вот начало черного списка Колы: «Сладкое клеймо сатаны», «Месть зомби», «Мои 20 мужчин», «Дневники красивой стервы», «Замок дракона», «Народ великого духа», «Миссия дракона: вернуть любовь», «Как спасти душу и вернуть любовника», «Месть охотника на ведьм», «О пользе проклятий», «Я – дрянь», «Мой рогатый дурачок», «Терновый ведьм», «Космическая красотка», «Девственница на четыре дня» и т. д.
Сэнк браковал книги по другим признакам: «Добрая и злая память воды», «Квантовый воин», «Могущество биополя», «Кармический ход судьбы», «Активация жизненной энергии», «Самоучитель астрологии», «Квантовая биомеханика тела», «Техника боя на световых мечах», «Моя прекрасная попаданка» и т. п.
Список Маны был едва ли не самым длинным: «Тета-исцеление», «Метафизика болезней и недугов», «Апокрифический трансферинг», «Диагностика и моделирование судьбы», «Мысли, творящие стройную фигуру», «Код исцеления», «Обнаженные гормоны», «Да здравствует вагина!», «Самоисцеление силой подсознания», «Здоровье через силу стихий», «Йога в час Бога», «Как похудеть, объедаясь и не парясь», «Татуировки для менеджеров».
По названиям отсеялась половина книг. Эту половину перегрузили на поляну под навес – может быть, что-то удастся прочесть, когда оттают, а нет – так и не жалко.
При сортировке пришлось разделять мерзлые книжные столбики на отдельные книги. При этом стали видны рисунки на обложках, и они в большинстве были пошлы и унылы, даже у тех книг, которые прошли первый отсев по названиям. Первыми в «мусор» пошли книги с рыцарско-драконо-зверско-дикарско-средневековыми сюжетами на обложке. За ними – сексуально-обнаженно-вооруженные. Далее страшилки с черепами и ожившими трупами. Потом голубо-белокуро-нимфо-обворожительные. И еще несколько категорий. Эти книги, конечно, тоже в своей массе были интересны, не своим содержанием, качество которого отражалось в названии или оформлении, а статистикой – тут будет над чем поработать социологам, исследующим массовые вкусы начала второго тысячелетия.
Дальше составили первый белый список: книги, которые непременно надо отправить на материк. Основу списка составляли все книги, которые удалось идентифицировать как познавательные – около 400 штук. Среди них те, что сулили надежду на сведения, до которых новая цивилизация еще не дошла (микроэлектроника, томография, чтение генома, космология, молекулярная биология). Такие книги (около пятидесяти) составили группу под названием «драгоценности».
Около семисот книг, посвященных социологии, политике, экономике, истории, пошли во второй белый список. Эти семьсот назвали «группой надежды», предполагая, что именно эти книги прольют свет на причину краха той цивилизации. В этой группе Сэнка больше всего воодушевило название «Радостные и грустные итоги XXI века». И еще в морозильной
Инзору снова удалось связаться с Даватом. Тот пообещал прилететь послезавтра, 5 августа. На 4 августа измотанная экспедиция взяла выходной.
Только в этот день все смогли оглядеться и восхититься. Оказалось, многое изменилось – исчез гнус, западный косогор стал сиреневым от цветущего иван-чая, на дне долины созрела морошка, песок нагрелся, словно приглашая разлечься на нем и задремать под легкими плывущими облаками. Сэнк со Стимом и Алекой так и сделали. Мана с девочками и с Колой пошли по морошку, Крамб с Инзором разожгли костер и хотели было запечь рыбу, но тоже разлеглись и задремали. Потянулся долгий-долгий безмятежный день. Если кто-то и думал о чем-то, то в стиле расслабленных мечтаний – о завтрашних свежих фруктах, о теплом море, о грядущей встрече с друзьями, о долгой солнечной жизни.
Алека, повернувшись на правый бок и приоткрыв левый глаз, увидела собаку на косогоре. Или волка? Окончательно проснувшись, она села и внимательно присмотрелась. Если это был волк, то явно не чистокровный – гибрид с собакой. Если собака, то с примесью волчьей крови. Так или иначе – крупный серый с белым зверь, стоячие уши, хвост колечком. Алека встала, зверь не уходил и спокойно смотрел на нее. Она взяла рыбу из ведра у костра и медленно пошла к зверю, остановилась на полпути, присела и показала рыбу. Собака медленно осторожно пошла к Алеке, размахивая кончиком чуть поджатого хвоста. Метрах в пяти остановилась. Алека положила рыбу, отошла на три шага и снова присела. Собака подошла к рыбе, съела с хрустом за считанные секунды и с энтузиазмом замахала чуть приподнявшимся хвостом.
– Иди за мной! – сказала Алека и пошла за следующей рыбой. Собака действительно пошла следом, опустив голову, прижав уши и подобострастно виляя хвостом вместе с задом.
– На! На сей раз только из рук!
Собака, прижав уши и виляя задней половиной тела, подошла и взяла. И уже не ушла. Через минуту она сидела у ног Алеки с поднятыми ушами и приоткрытым в собачьей улыбке ртом.
– Инзор, иди сюда, я тут тебе помощника нашла.
Инзор поднялся, протер глаза, подошел. Собака встала и прижалась к его ногам, облегченно вздохнув, когда Инзор потрепал ее за ушами. Сэнк тоже проснулся и подошел.
– Девочка, совсем молоденькая. Прошлогодняя – год с небольшим. Видимо, выгнали из стаи. За что?
– Как за что? Извечный сюжет: вожак кладет глаз, жена вожака соответственно реагирует, – изложила свою версию подошедшая Кола.
Подошла и Мана с девочками, которые остановились неподалеку с открытыми ртами и вытаращенными глазами.
– Не бойтесь, она добрая, можете подойти ближе, – сказала Алека.
Кана и Лема сделали шаг вперед. Когда собака уткнулась в колени Маны, Лема подошла и осторожно дотронулась пальцем до ее спины, то же самое проделала Кана, уже более уверенно и с нажимом. Собака обернулась и лизнула Кану в лицо, последовал визг – в нем звучал страх, переходящий в восторг.
Собаку назвали Глоня. К вечеру в экспедиции стало ощутимо больше тепла, радости и веселья. Неужели это все принесла с собой молодая псина, изгнанная из стаи? Как столько добрых чувств помещается в существе непонятного происхождения?!
К середине следующего дня Инзор принял вызов Давата с бортовой радиостанции – самолет уже давно вылетел из Ворот и находился в паре часов пути. Инзор включил радиомаяк, Стим с Крамбом раскатали рулон тонкой ярко-желтой ткани на косогоре, придавив ее камнями. Погода была ясная с легкими облаками, ветер – юго-восточный, пять метров в секунду.