Феникс. Полет
Шрифт:
Узкое пустое строение, судя по сохранившимся барельефам, когда-то встречало гостей этого места немалой роскошью, канувшей в небытие. Просторный пустой зал, где и размещалась пятерка «дозорных», имел два выхода, каждый из которых был куда больше и шире того, откуда мы вошли. Левый был завален, и завален явно очень давно, а тот, что справа, привел нас на отвратительного вида внутренний двор. Весь изрытый кострищами, он пропах дымом и вонью паленой плоти. В дальней же части слева в глубокой яме стояли клетки, содержались в которых явно
Мерде прочитал тихую молитву.
– Тут обычно кто-то есть. Стерегут, работают, общаются. Хотя, наверное, сейчас все на проповеди… – пробормотал он.
Словно в ответ на его слова в дальнем здании, на котором сохранились барельефы котлов и зелий, и из которого вился темный дым не то огромного костра, не то какой-то алхимической печи, отворились широкие двустворчатые двери. Наружу вышли несколько десятков людей, одетых в рубища и с уже знакомыми тонкими темными прожилками на лицах. Эти еще не изменились – но лишь пока. Последним появился колдун – массивный, в красных и желтых одеждах расшитых символами кузнечного дела и огня.
От последних по телу прошла дрожь. Да как он смеет осквернять Огонь тем, что творится здесь!
Толпа, не сразу, но поняв, что что-то не так, остановилась на ступеньках.
– Новая паства, – вкрадчиво проговорил колдун, обойдя толпу и приблизившись к нам, – пришедшая в нашу благословленную чтобы…
– Отправить тебя в Пламя, тварь! – я рванулась вперед.
Огонь опалял нутро. Огонь ярость и ненависти.
Стена черного пламени на мгновение скрыла колдуна. Я пересекла ее в один шаг, но суртопоклонника и след простыл. Все, что оставалось, так это слушать его пронзительный вопль из-за закрывающихся дверей:
– Убить их! Во имя Титара!
Трус!
Последователи Эмиссара Лжи не без колебаний, но все же устремились выполнять приказ. У кого-то на поясе были мясницкие ножи, у кого-то – оружие, найденное в руинах или отобранное у путников, у кого-то лишь доски с гвоздями. Мужчины и женщины, пошедшие за своим лидером в пасть Сурту. Впустившие в свои души Черный Огонь и этим подписавшие себе приговор. Совершавшие то, что запрещено всеми догматами и здравым смыслом. Был ли у них выбор? Сложно сказать.
И сейчас, когда они по приказу своего повелителя бегут вперед, размахивая зажатыми в почерневших пальцах орудиями убийства, не время и не место выяснять, так ли это.
Может быть кто-то из них сумеет сдаться на милость Фитая. А если нет… Они сделали выбор – прямо сейчас, вняв словам своего лидера и явно собираясь отправить нас на Путь. Совершенно искренне и с большим энтузиазмом
Фитай, будь милостив к заблудшим детям своим.
Вчерашние крестьяне, даже усиленные крохами Черного Пламени и безумием порченной ржи, не самые лучше бойцы против воинов в броне и магиков, способных сжигать плоть и душу. Слабый Огонь окутал меч. Колдун далеко, и это Пламя – для заблудших. Быть может, оно поможет им все же вернуться на Путь. По крайней
Я ударила мечом. Оттолкнула щитом и ударила вновь. Уклонилась от пары нелепых выпадов и приняла на доспехи еще один, не принесший урона, и вновь ударила. Кто-то кричал. Запахло горелой плотью не от моего Огня, не от атак чародейки. Рядом методично наносил удары Арджан, вертясь во все стороны со своими клинками как Мортис во плоти.
Слева!
В этом пропитанном отвратительной магией месте мое чутье почти не способно помочь, так что пришлось довериться Лоаку. Я отшвырнула со щита очередного безумца, повернулась – и заметила измененных тварей-охранников, приближающихся по стенам и крышам со всех сторон.
Крикнула, предупреждая, и бросилась в новый бой, оставляя Арджана добивать безумцев.
Измененные ловчее, сильнее и быстрее. Некоторые их удары доставали до цели, кое-где почти прорывают чешую. Они нападали резвее, злее, жестче, заставив уйти в оборону.
И замерли когда магики сотворили какие-то чары. Замерли ненадолго, всего на несколько мгновений, но мне этого времени хватило чтобы достать мечом сразу нескольких. Пламя теперь горело ярко и клинок с легкостью рассек плоть. Увы, магия не вечна, и инициатива быстро ушла из моих рук.
Измененные вновь атаковали, набрасываясь по двое-трое за раз, и мне опять оставалось только отбиваться, нет-нет да отсекая неудачно вытянутую руку или ногу. Увы, твари, кажется, вообще не чувствовали боли и пытались достать до меня любыми способами.
Рядом пролетела лоза, обвиваясь вокруг ближнего врага и выдавливая из него жизнь. Я разрубила еще одного измененного, раскрываясь слишком сильно – и длинные когти его товарища впились в плечо, окропляя и так залитые кровью доспехи теперь и моей собственной влагой жизни.
Вспышка Огня – и плечо онемело. Щит больше не казался таким легким, но бой я могла продолжать.
Тварей много. Они сильны. Но чародейский огонь, Пламя, лозы и ярость уничтожили их всех. Всех. Хотя последний едва не лишил меня ноги, распоров кольчугу на бедре. Я не успела помешать, уже ощущая как отвратительная черная ладонь проникает в рану, но тут когтистая лапа Арджана, оставившего где-то одного из своих клинков, обрушилась на затылок Измененного.
Я вырвала из плоти начавшие погружаться туда черные когти. Огонь полыхнул, закрывая рану.
– Благодарю.
Арджан использовал собственные когти…
– Ты…
А что сказать? Поступил правильно? Ну еще бы…
Ящер отмахнулся, подбирая выбитый в схватке клинок.
– На войне все средства хороши.
Я оглянулась.
Внутренний двор был залит кровью. Трупы и раненные валялись тут вперемежку, но никто больше не пытался атаковать нас. Витор и Мерде были бледны и держались друг за друга – судя по всему «замедление» высосало из них все, ну или почти все, силы.