Феникс
Шрифт:
Асин прикусил губу и, положив голову женщине на плечо, зажмурился: ему было нечего ей сказать — получив нож в спину, она даже голоса на него толком не подняла. Если бы она повела себя так, как должна была, если бы свистнула плеть и полилась кровь, смывая его вину, Асину было бы проще. Но вместо этого Ная продолжала его поддерживать, и мужчине хотелось провалиться в дебри измерений, чтобы только не чувствовать разъедающее душу сожаление и угрызения совести. Он сорвался, хотя должен был её защищать. Наверное, ещё никогда в жизни ему не было так стыдно, как сейчас.
***
—
— Да. И если я услышу в его адрес хоть слово, которое мне не понравится — накажу, — предупреждающе сощурилась Ная, обводя свой отряд тяжёлым взглядом.
Мужчины опустили головы, выражая полную готовность подчиняться. Всем невольно вспомнился Таэмран и правила, от которых они за время проведённое на поверхности уже успели отвыкнуть: а не стоило, как показывал теперь далеко не самый приятный опыт.
— Аэн, тебе ведь тоже не идёт на пользу то, что ты сидишь без практики… Может, тоже пойдёшь в город? — предложила предводительница. — Целители везде нужны.
— Было бы неплохо, наверное, но мне и тут есть чем себя занять… — неуверенно отозвался мужчина, пытаясь понять, чего от него на самом деле хотела женщина.
— Кьяр, сколько ты сможешь удерживать две иллюзии? — обратилась к танцору Ная.
— Они будут меня истощать на таком расстоянии… — замялся мужчина. — Не знаю… Без вреда для себя, может, неделю. И то если Эмиэль будет помогать…
— Не нужно иллюзий — я всё сделаю, — прервал его Лиас.
— Что сделаешь? — не поняла Ная.
— Сделаю их кожу светлой, радужку зелёной или голубой, а волосы тёмными — они смогут оставаться в таком обличии столько, сколько будет нужно. А когда придёт время, верну всё обратно, — пояснил Лиас.
— А как же твоё нежелание порочить светлых эльфов? — усмехнулся Эмиэль.
— Вы всё равно сделаете по-своему, а так хотя бы Кьяр не пострадает… — вздохнул в ответ Лиас.
— С чего вдруг такая забота обо мне? — улыбнулся танцор.
— Ты здесь самый вменяемый, — нехотя обосновал свой благой порыв светлый эльф.
— Я?! — опешил Кьяр.
— Он?! — в один голос с ним поразился весь отряд.
— Я бы, конечно, сказала, что самый адекватный из нас — это Аэн. Но мне интересно послушать твоё обоснование, — хохотнула Ная.
— Он единственный, кого ведёт сердце, а не ум, — пожал плечами Лиас, уже понимая, что его точку зрения никто не оценит.
Дроу переглянулись.
— Тогда получается, он как раз самый неадекватный… — оправдал ожидания светлого эльфа Иран.
— Думайте, что хотите. В моём восприятии мира, всё так, как я и сказал. Поэтому он единственный кто достоин моей помощи, — поставил всех перед фактом Лиас.
— И тем не менее, ты нам всем помогаешь, — ласково глянула на него предводительница.
— Можно подумать, у меня
***
— Аэн, присмотри за ним, чтобы он от человеческих женщин какой-нибудь дряни не притащил. Ему с тобой общаться запрещено, но тебе-то с ним — нет, — напутствовала Ная целителя, когда Асин уже ушёл вниз к Криндуру.
— Конечно, — чуть склонился Аэн.
Целитель, стараниями Лиаса, теперь выглядел как вполне себе настоящий светлый эльф, только что немного ниже: молочная кожа, голубые глаза, мягкого коричневого оттенка волосы. К слову, Асина Лиас одарил чёрными волосами и серыми глазами. Свой выбор цветов он комментировать отказался, как тёмные эльфы ни пытались добиться от него ответа.
Когда Аэн тоже скрылся из виду, Ная повернулась к оставшемуся отряду:
— А теперь вы, — зарычала женщина, и мужчины тут же непроизвольно напряглись.
— Мы посчитали, что у тебя и без этого проблем хватает, — выступил вперёд Эмиэль.
— Мы? Чьё это было решение? — в голосе Наи уже сквозила неприкрытая угроза.
Эмиэль открыл было рот, собираясь сказать, что его, но предводительница, словно прочитав его мысли, оборвала его прежде, чем он успел произнести хоть слово:
— Не смей мне врать!
После этого Эмиэль ничего больше не произнёс, но потупившийся Кьяр выдал себя сам.
— Он — наивный дурак, а ты проницательная скотина! Так кто из вас думать должен был?! — повысила голос на Эмиэля Ная.
— Он с самого начала хотел тебе сказать, но я… — начал было танцор.
— Тебе я слова вообще не давала! И не припомню, чтобы я позволяла тебе принимать решения в отряде за моей спиной. Если я сказала тебе, что ты мой, это не значит, что тебе можно больше чем остальным. Это значит, что остальные могут иметь мнение отличное от моего, а ты — нет, если я не разрешила обратного! — рявкнула Ная. — Эмиэль, какого демона ты послушал этого болвана? Его навыки командования ровно такие же, как у его хааи. Что за идиотская лояльность? Если меня нет, адекватные решения должен был принимать ты! Так с каких пор скрыть от предводительницы назревающий конфликт, грозящий целостности отряда считается адекватным?! Если бы вы, придурки, мне сразу обо всем рассказали, я бы Асина давно к людям отправила, и пусть бы трахался сколько влезет, если у него без этого здравомыслие дохнет! В том дерьме, которое сейчас произошло, виноваты все, ясно вам? И не думайте, что кто-то в меньшей степени! Ни у кого яиц не хватило открыть рот вовремя, сборище безответственных остолопов!
Кьяр попытался было обнять её за плечи, чтобы хоть немного успокоить, но тут же получил локтем под дых:
— Руки убрал! Тебе месяц запрещено ко мне прикасаться, и спишь ты теперь один на своей шкуре! — отрезала Ная.
— Ты шутишь?! Я же на стены полезу! — заныл танцор, всё ещё пытаясь сбавить накал в пещере своим ребячеством.
— Очень на это надеюсь! — язвительно бросила разъяренная женщина. — Шиин, в моё отсутствие отрядом с этого момента командуешь ты. Как оказалось, ты единственный в этом стаде, кто хоть немного умеет пользоваться мозгом.