ФЕНОМЕН РОСТОВЩИЧЕСТВА
Шрифт:
Существует пример, в котором умирающий богатый ростовщик пытается уговорить свою душу не покидать его, суля ей золото и серебро, но не добившись своего, в гневе посылает ее в ад. Ростовщиков, которые сознают греховность своей профессии, иногда посещают ужасные видения. Один из них, лежа в постели, внезапно увидел себя стоящим перед Страшным судом и уже выслушал приговор, который предавал его в руки чертей. Пробудившись, ростовщик в припадке безумия выбежал из дома, отказываясь покаяться; тут же на реке показался корабль, быстро двигавшийся против течения и никем не управляемый. Ростовщик вскричал: «На корабле полно чертей!» - и черти тотчас его схватили и увезли в преисподнюю.
В некоторых exempla проглядывает враждебное отношение горожан к процентщикам. Один священник решил продемонстрировать, что ростовщичество - занятие постыдное и никто не решится публично в нем признаться.
Посрамление ростовщиков нередко изображается в exempla как событие, оказывающееся в центре городской жизни, как публичный скандал. Так, во время брачной церемонии в Дижоне в 1240 г. один из них погиб при входе в церковь. Ему пробил голову упавший каменный кошель с фигурой ростовщика, изображенный на западном портале храма (там, где полагается быть сцене Страшного суда).
Ненависть к ростовщикам была всеобщей. Хронист первой половины XIII в. Матвей Парижский писал о ломбардцах (так называли в странах севернее Альп итальянских банкиров и ростовщиков): «Ломбардцы - большие ловкачи... Предатели они и обманщики... Они пожирают не только людей и домашних животных, но и мельницы, замки, поместья, луга, рощи и леса... В одной руке у них лист бумаги, в другой - перо, и с их помощью они обдирают жителей как липку и набивают их серебром свои кошельки... Они жиреют на нужде других, и сами они как волки, что пожирают людей». Погромы и избиения итальянских ростовщиков на Западе - столь же частое и распространенное явление на протяжении последней четверти XIII и в XIV в., что и еврейские погромы - с тем лишь различием, что последние обосновывались, помимо ненависти к богатым ростовщикам, еще и религиозными мотивами.
Ростовщичество губит души не только самих наживал, но и их детей - если те унаследовали неправедное богатство и не возместили причиненного отцами ущерба. Некто якобы имел видение: из чрева человека, ввергнутого в адское пламя, растет большое дерево, на ветвях которого висят люди, пожираемые этим огнем. Что сие означает? Находящийся внизу - родоначальник поколений, возвысившихся благодаря ростовщичеству, а потомки мучаются потому, что пошли по стопам отцов.
Один священник провозглашал в проповеди: «Не молитесь за душу моего отца, который был ростовщиком и не пожелал вернуть средства, накопленные ростовщичеством. Да будет проклята душа его и да мучается она вечно в аду, так чтобы никогда не узрел он лика Божьего и не избежал бы когтей бесов».
Алчность неизменно расценивалась как самый отвратительный из пороков. «Ты можешь принять крест у папы, переплыть море, сражаться с язычниками, отвоевать святой Гроб, погибнуть за Божье дело и даже лечь в святой Гроб, - обращается немецкий францисканец Бертольд Регенсбургский к ростовщику, - и тем не менее при всей твоей святости душа твоя погибла». Ибо ничто не может спасти ростовщика - помимо полного, до последнего гроша, возмещения причиненного им ущерба.
Так обстояло дело в XIII в. Но отрицательное отношение Церкви к ростовщичеству сохранялось и в последующие столетия. Если архиепископ Флоренции Антонин в своих теоретических трактатах признавал некоторую полезность финансовой деятельности, достигшей в итальянских городах в XIV-XV вв. весьма высокого развития, то в проповедях Бернардино Сиенского рисуется впечатляющая картина осуждения умирающего ростовщика: «Все святые, блаженные и ангелы в раю восклицают: “В ад, в ад его!”; небеса вопят своими звездами: “В огонь его, в огонь!”; планеты взывают: “Во глубину ада, во глубину ада!”, и восставшие на него элементы мира кричат: “На муки его, на муки!” И сам дом, в котором лежит умирающий, все стены и балки не перестают призывать на него кары». Наверное, Пушкин читал эти exempla:
Бесенок под себя поджав свое копыто,
Крутил ростовщика у адского огня.
Горячий капал жар в копченое корыто
И лопал на огне печеный ростовщик.
«...Сей казни смысл велик:
Одно стяжание имев всегда в предмете,
Жир должников сосал сей злой старик
И их крутил безжалостно на вашем свете.»
(А.С. Пушкин, ПСС т.3-1, М., 1995, стр. 281)
Подобные проповеди не могли положить предела деятельности
В христианском мире нового времени папа Бенедикт XIV подтвердит в булле Vix pervenit от 1 ноября 1745 года старинные запреты по поводу займов под проценты. А в 1769 году ангулемским банкирам, затеявшим судебный процесс, было отказано в иске к недобросовестным должникам под тем предлогом, что «они ссужали тем деньги под процент». В 1777 году постановление Парижского парламента запрещало «любой вид ростовщичества, осуждаемый священными канонами», и французское законодательство будет неустанно его официально запрещать как преступление вплоть до 1789 года. С течением времени церковь сильно деградировала. Сами папы и светские правители нередко были замешаны в финансовых афёрах. Ростовщиков уже не отправляли на костёр и не предавали анафеме. Они становились всё могущественнее, и сами начинали влиять на законодательство. Так в 1807 году во Франции появляется закон, разрешающий процентное кредитование. Незаконным ростовщичеством объявляется кредитование под более чем 5% в год. Во многих протестантских странах подобные законы появились ещё раньше. Но фактически они лишь узаконили явление нелегально существующего ростовщичества, которого становилось тем больше, чем сильнее развивались капиталистические отношения.
А как в других мировых религиях? Про иудаизм мы уже говорили в отдельной главе. Показательно, что мы обнаруживаем ту же враждебность к ростовщикам в совершенно разных обществах, таких как, эллинское, мусульманское, индийское, китайское. Макс Вебер написал: «Каноническое запрещение процента находит себе эквивалент почти во всех этических системах мира».
Рассмотрим ислам. Его религиозные догматы напрямую направлены на борьбу с ростовщичеством. Можно сказать образно, что ростовщичество породило ислам. Ислам возник в Азии на Аравийском полуострове, в его западной части - области Хиджаз, в начале VII века. Здесь в то время в древних городах Мекка и Йасриб (с эпохи ислама - Медина, что значит по-арабски "город", мадина) жили арабы и сравнительно небольшие группы других народов, исповедовавших древнеаравийские политеистические культы и частично христианство, иудаизм и зороастризм. Между прочим, воинственное племя Бену-Кинанал, родственное Корейшитам, из племени которых происходил Магомет, исповедывало иудейскую религию.
Господствовавшее в Мекке племя курейшитов (курейш, корейш), среди знати которого были крупные торговцы, ростовщики и рабовладельцы, образовало особое «товарищество", или союз, занимавшееся караванной торговлей. Влияние иудеев в Аравии было настолько сильно, что существовали целые арабские племена, принявшие иудейство и вождями их нередко бывали чистокровные жиды. Между прочим, воинственное племя Бену-Кинанал, родственное Корейшитам, из племени которых происходил Магомет, исповедывало иудейскую религию. Мать Магомета по некоторым данным была крещеная еврейка, которая с детства внушила сыну почитание иудейских пророков и Иисуса Христа. (Hammer «Histoire de L'Orde des Assassins»).
Как отмечено в Коране, они отправляли караваны "зимой и летом" (106: 2).Период пророческих выступлений в Аравии, как следует из Корана и позднейших арабских преданий - Сунны, являлся временем острой социальной борьбы. Ее осложняли углубившиеся социальные противоречия, когда наряду с родоплеменной знатью, ростовщиками и богатым жречеством появились салуки - люди, лишенные средств производства, бедняки, обремененные долгами. Как в Мекке, так и в Медине было немало ростовщиков, к которым порой приходилось обращаться не только купцам, но и малоимущим, беднякам. Сам будущий Пророк Муххамед в бытности своей был купцом, постоянно пребывающим в долгах у ростовщиков. По некоторым легендам, ему только перед самой смертью удалось рассчитаться с ростовщиками. Не зря «Джифа-бен-джифа» (падаль, сын падали) есть презрительное название, применяемое арабами к иудеям. И в Коране находим аяты, осуждающие ростовщиков, лихву (риба). Коран выступает против чрезмерно высоких процентов, когда за одалживаемую монету брали две, а то и четыре. С этим он обращается и к тем ростовщикам, которые приняли ислам: "О вы, которые уверовали! – читаем в 3-й суре.
– Не пожирайте роста, удвоенного вдвойне, и бойтесь Аллаха, - может быть, вы окажетесь счастливыми!" (К., 3: 125). И еще: "...бог позволил прибыль в торговле, а лихву запретил... Верующие, бойтесь бога и оставьте то, что достается вам лихвой, если вы верующие. Если не сделаете того, то знайте, что у бога и посланника его война с вами. Но если вы покаетесь, то в ваших руках останется капитал" (2:276, 278-279).