Феномен социокультурного неотрадиционализма
Шрифт:
Со второй половины 1990-х гг. в России термины «традиционализм» и «неотрадиционализм» достаточно прочно утвердились в научном дискурсе. Авторы коллективной монографии «Традиция. Сила постоянства» отмечают: «В настоящее время корпус зарубежных источников по традиционалистской философии и традиционалистскому взгляду на историю, а также литература, созданная в этой сфере российскими популяризаторами, уже освоены отечественной гуманитарной мыслью, уже стали ее неотъемлемым достоянием. Идет постепенное создание оригинальной российской версии традиционализма, и, возможно, в ее рамках базовые понятия традиционализма коренного, т.е. прежде всего европейского, получат новую, добротно аргументированную трактовку. Речь идет не о разрыве интеллектуальной традиции, а о ее обогащении» 65 .
65
Володихин Д.М., Алексеев С.В., Бенедиктов К.С., Иртенина Н.В. Традиция. Сила постоянства. С. 181–182.
Под традиционализмом в первую очередь понимается ориентация индивидуального, группового или общественного сознания на прошлое 66 . Это созвучно классическому манхеймовскому пониманию традиционализма как неотрефлексированной массовой реакции низов на изменения социума 67 . Как представляется, традиционализм
66
Портал «Гуманитарное образование» [Электр. ресурс]. Режим доступа: http:/ /humanities.edu.ru/db/msg/44905. Дата доступа: 12.08.08.
67
Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 593.
68
Аверьянов В.В. Традиция и традиционализм в научной и общественной мысли России (60-90-е годы XX века) [Электр. ресурс]. Режим доступа: http:/ / www.metal-profi.ru/library/other/tradition_and_traditionalizm.htm. Дата доступа: 10.08.08.
Важным представляется понимание традиционализма как характеристики специфических форм сознания и поведения людей. Традиция, скорее, переживается, а не осознается людьми. Под традицией в данном случае понимается определение, сформулированное в свое время Э.С. Маркаряном: «Традиция – это выраженный в социально организованных стереотипах групповой опыт, который путем пространственно-временной трансмиссии аккумулируется и воспроизводится в различных человеческих коллективах» 69 . То есть в традиционализме традиции – это не только воспоминания о прошлом данной общности, но и процесс реинтерпретации прошлого, «воображаемое прошлое». «Историческая память, – согласно парадоксальному утверждению П. Нора, – всегда настоящее» 70 .
69
Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М.,1983. С. 80.
70
Nora P. Between Memory and History: Les Lieux de Memoire / / History and Memory in African – American Culture / Ed.G. Farbe, R. O'Meally. N. Y. Oxford, 1994. Р. 289.
В социологии понятие традиционализма связано с именем М. Вебера и его концепцией «идеальных типов». М. Вебер различает три «чистых» типа господства (господство, обусловленное рациональными интересами подчиняющихся и господствующих; господство, основанное на традициях, связанное с эмоциональным восприятием власти; харизматический тип господства – противоположный традиционному, – базирующийся на силе внутреннего дара) и четыре основных типа социальных действий: (целерациональный, в котором имеют место соответствие целей и средств действия; ценностно-рациональный, в котором действие совершается ради какой-то ценности; аффективный, базирующийся на эмоциональных реакциях людей и, наконец, традиционный, происходящий в соответствии с традициями и обычаями). Традиционный тип господства основывается на привычках, традициях, вере в законность и святость существующих обычаев и традиций. Ему соответствует патриархальная общность, во главе которой стоит господин, распоряжающийся своими подданными и слугами 71 . Для традиционного господства характерен низкий уровень правосознания.
71
Подробнее см.: Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии / / Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 502; Он же. Основные социологические понятия / / Вебер М. Избранные произведения. С. 602–643.
М. Вебер противопоставляет традиционализм капитализму: «Первым противником, с которым пришлось столкнуться “духу” капитализма и который являл собой определенный стиль жизни, нормативно обусловленный и выступающий в “этическом” обличье, был тип восприятия и поведения, который может быть назван традиционализмом» 72 . Анализируя традиционное действие, М. Вебер приходит к выводу, что оно «подобно чисто реактивному подражанию, находится на самой границе, а часто даже за пределом того, что может быть названо “осмысленно” ориентированным действием. Ведь часто это только автоматическая реакция на привычное раздражение в направлении некогда усвоенной установки. Большая часть привычного повседневного поведения людей близка к данному типу, занимающему определенное место в систематизации поведения не только в качестве пограничного случая, но и потому, что верность привычке может быть здесь осознана различным образом и в различной степени» 73 . М. Вебер констатирует, что при анализе «традиционалистского» хозяйства необходимо принять во внимание дух, которым оно проникнуто: «В основе подобного хозяйства лежало стремление сохранить традиционный образ жизни, традиционную прибыль, традиционный рабочий день, традиционное ведение дел, традиционные отношения с рабочими и традиционный круг клиентов, а также традиционные методы в привлечении покупателей и в сбыте – все это, как мы полагаем, определяло “этос” предпринимателей данного круга» 74 . Говоря же о традиционализме как о «строе мышления», он отмечает: «Человек “по своей природе” не склонен зарабатывать деньги, все больше и больше денег, он хочет просто жить, жить так, как он привык, и зарабатывать столько, сколько необходимо для такой жизни» 75 . Иначе говоря, здесь в одну связку попадают категории «традиционное» и «привычное».
72
Вебер М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма. М., 2006. С. 80.
73
Вебер М. Основные социологические понятия. С. 628.
74
Вебер М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма. С. 87.
75
Там же. С. 81 .
Г.В.Ф. Гегель, анализируя религиозную традицию как часть обыденного уровня сознания, утверждает, что она выполняет функцию формирования нравственно-поведенческой модели на основе закрепляемых религиозных действий. Принципиально важным для нас является высказывание философа: «Традиция не есть неподвижная статуя, она живая и растет подобно могучему потоку» 76 . При этом унаследованное «является душой каждого последующего поколения, его духовной субстанцией,
76
Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1969–1972. Т. 9. С. 10–1 1 .
77
Там же. С. 1 1 .
Среди зарубежных исследователей традиционализма существует позиция (ее, в частности, придерживается Р. Рэдфилд 78 ), в рамках которой противопоставляются «большая» и «малая» традиции. Следует отметить, что Ш. Эйзенштадт рассматривает первую как синоним стремления к экспансии, а вторую – как синоним стремления к консервации и институционализации. Латентная либо явная конфронтация этих двух традиций является, по Ш. Эйзенштадту, «мотором» изменения социума, провоцирует его изменение 79 . Следовательно, как отмечает в этом контексте один из ведущих отечественных теоретиков традиционализма В.А. Ачкасов, «поэтому традиционализм как сознательная реакция – это уже феномен не столько традиционного, сколько модернизирующегося, переходного общества (каковым до сей поры, является Россия)» 80 . Отсюда еще одна дефиниция: традиционализм есть отстаивание ценностей традиционного общества в условиях модернизации. «Специфика традиционализма, – пишет А.С. Ахиезер, – не в отсутствии инноваций, а в господстве ценности статичности, что выражается в жесткости фильтра новшеств, узости шага новизны, подавлении всего, что выходит за допустимые рамки» 81 . В данном контексте В.М. Раков замечает: «Традиция становится проблемой только за пределами традиционной эпохи, когда ее восприятие перестает быть простым, усложняясь за счет усиливающегося присутствия исторических новаций» 82 .
78
Redfield R. Peasant Society and Culture. an Anthropological Approach to Civilization. Chicago, 1956. Р. 71 .
79
Eisenstadt S.N. Tradition, Change and Modernity. N. Y., 1973. Р. 3.
80
Ачкасов В.А. Трансформация традиций и политическая модернизация: феномен российского традиционализма/ / Философия и социально-политичесие ценности консерватизма в общественном сознании России (от истоков до современности). Сборник статей. СПб., 2004. С. 177.
81
Ахиезер А.С. От закрытого к открытому обществу – путь противостояния катастрофам / / Рубежи. 1997. №7. С. 40.
82
Раков В.М. Особенности российского традиционализма / / Консерватизм: история и современность. Материалы международной научной конференции. Пермь, 1995. С. 70.
Традиционализм может быть определен и как своеобразная «народная идеология» (Дж. Рюде), понятие, близкое по смыслу таким, как «психический склад», «менталитет», «обыденное сознание», а также «самообучающаяся культура народа, основанная на его опыте и духовных ресурсах» (Э. Томпсон). Это, как правило, амальгама (иногда чрезвычайно причудливая) двух составляющих: «врожденных представлений» – чрезвычайно устойчивых мифов данной общности, коллективных идентичностей и стереотипов, представлений о целях существования общности и др., вытекающих из векового опыта, устной традиции и народной памяти; привнесенных извне проявлений «большой традиции». «Сплав “врожденных представлений” и трансформированных “привнесенных идей” образует конкретноисторическую форму “народной идеологии”, или традиционализма» 83 .
83
См.: Рюде Дж. Народные низы в истории, 1730-1848. М., 1984.
Характерными особенностями такого рода «идеологии» являются иррационализм и мифологичность. Как отмечает А.Л. Топорков, «для носителя традиции миф представляет собой высшую ценность, он значительно более реален, чем повседневная реальность; более того, только миф и является единственно подлинной реальностью» 84 .
Э. Шилз обращает особое внимание на то, что традиционализм – это «форма повышенной чувствительности к saсrum, настаивающая на его исключительности. Его (традиционализм) устраивает только целое. Ему мало сохранения традиции в каких-либо отдельных сферах, например, в семье или в религиозных обрядах. Он бывает удовлетворен лишь в том случае, если традиционалистский взгляд пронизывает все сферы – политику, экономику, культуру и религию – и объединяет их в общем признании полученного от прошлого sacrum» 85 .
84
Топорков А.Л. Миф: традиция и психология восприятия / / Мифы и мифология в современной России. М., 2000. С. 41 .
85
Shils E. Tradition. Chicago, 1981 . Р. 160.
В данном контексте следует отметить интерпретацию В.А. Ачкасовым традиционализма как целостного естественного мировоззрения, в котором все историческое наследие общества выступает как значимая позитивная ценность 86 .
В то же время вызывает сомнение утверждение Э. Шилза о том, что традиционализм – «это сознательное, преднамеренное утверждение традиционных норм при полном сознании их традиционной природы и убеждении в том, что их ценность обусловливается традиционной передачей из некоего священного источника» 87 . Как представляется, традиционализму чужда рефлексия и осознанность, эти характеристики присущи, скорее, неотрадиционализму, о чем речь пойдет ниже. При этом нельзя не согласиться с позицией Р. Арона, по мнению которого традиционализм содержит в себе специфическое противоречие: если традиция самоочевидна, то никто и не считает ее традицией. Общество может открыть специфику своих обычаев и ценностей только путем сравнения с другими. То есть традиционализм невозможен до тех пор, пока общество не знает своих отличий от «других», хотя появление и осознание иных возможностей, по мнению исследователя, становится началом конца традиции и традиционализма 88 .
86
Ачкасов В.А. Трансформация традиций и политическая модернизация: феномен российского традиционализма… С. 184.
87
Shils E. Tradition and Liberty. Antinomy and Interdependence / / Ethics. 1958. Vol. XLVIII. № 3. P.160.
88
Цит. по: Шацкий Е. Утопия и традиция. С. 377.