Феномены Тени и зла в волшебных сказках
Шрифт:
Замок — это обезличенный фемининный символ, который иногда служит воплощением Анимы. Замок строится людьми, а следовательно, он представляет собой особый аспект материнского образа, образа Анимы и богини-матери, который был создан в прошлых цивилизациях и в котором теперь следует найти новое содержание. Иногда замки и дворцы символизируют организацию фантазии, например в детских играх. Иногда люди строят дворец, замок или крепость в своем активном воображении, а потом долго там живут. Они создают особую обстановку, в рамках которой они чувствуют себя более защищенными. Чем менее благоприятные внешние условия, тем больше ребенок хочет уйти в такую крепость, за стенами которой он может жить собственной жизнью. В данном случае в замке формируется новый образ — обновленный образ Бога. Герой является носителем нового Солнца. В хорошо известном средневековом стихотворении «Гелианд»[51] Христос изображается скачущим на белом коне. Он является носителем нового света, а конь воплощает инстинктивное либидо, направленное к обновленному сознанию. В нашей сказке конь может говорить и превращается в другого королевича.
Утраченное принцессой писание и мотив потерянного пера для письма нам следует принять только как существующую данность; фигура Анимы связана с утерянным писаньем, и герою нужно
Утраченное принцессой писание должно иметь отношение к тайной традиции, так как это писание находится у Анимы в дальних землях, т.е. в бессознательном, и это писание следует вернуть в область сознания. В эпоху христианства время от времени неожиданно появлялись новые писания, представлявшие собой попытки иных толкований христианского вероучения. Можно предположить, что этими документами являются рукописи альбигойцев[52] и катаров[53], а может быть — легенда о Святом Граале (попытка оживить христианскую истину в поэтическом ключе). Или это были писания гностиков, ибо такие тайные учения не могли проповедоваться открыто и подавлялись вследствие особой непреклонности, твердости и неизменности христианского вероучения. Мы можем заключить, что писание может быть связано с каким-то таким еретическим течением и содержаться в сфере Анимы, которая хочет их достать и настаивает на том, что они ей крайне необходимы. Кроме того, принцесса должна обладать магической силой, ибо она знает, как обезглавить человека и снова его оживить, приставив обратно голову, поэтому писание может содержать в себе тайный магический рецепт. В общем оно представляет собой неформальное и не признанное официально знание. В магии содержится много античных традиций, которые продолжаются до сих пор. Юнг однажды показал книгу колдовства, которую швейцарский крестьянин использовал для магических заклинаний: она представляла собой настоящую латинскую молитву богине Венере, переписанную от руки в Средние века и по-прежнему применяемую с той же самой целью. Существуют и традиции из германского языческого прошлого. Можно было бы предположить, что писание связано с устойчивой тайной традицией, представляющей собой нечто такое, с чем часто ассоциируется Анима. Дело в том, что, являясь компенсаторной фигурой, Анима всегда вбирает в себя все, что не нравится сознанию, чем оно пренебрегает и оставляет без внимания и что вместе с тем заслуживает внимания, а потому это следует сохранить.
Так как у сказочного героя есть перо для письма, создается такое впечатление, что в один прекрасный день он должен написать, например, какие-то новые толкования бессознательного. Вся работа со сказочным материалом заключается в психологической интерпретации религиозных и фольклорных традиций, чтобы мы могли восстановить свою связь с сознательной установкой. Сказки несут некий смысл, и, слушая их, вы можете восстановить свою связь с живущими в них традициями, — именно поэтому я их обсуждаю. Всегда существует вопрос о том, как достигают сознания тайные писания Анимы. Мужчинам снится, что их Анима — очень образованная женщина, у которой много книг. Эту тему можно развить в активном воображении, в котором некое примитивное религиозное учение воспроизводится в весьма помпезной форме: «Слушайте, все народы, внимай, земля, я возвещаю новую истину». Следовательно, мужчины очень не любят давать волю своей Аниме, не позволяя ей что-то написать, потому что у нее дурной вкус. Чтобы ее слушать, необходимо настоящее мужество. Если появится фигура Анимуса, или великого шамана, то он будет говорить точно так же. Эти помпезные декларации великой истины достаточно здравомыслящие люди воспринимают с крайним отвращением. Люди же, у которых вкус не столь развит, попадают под их влияние, и это по-прежнему плохо, потому что большинство людей заражается этими декларациями. Вам ничего не нужно делать — просто не терять мужества и объективности, чтобы позволить Аниме возвестить свою истину (как она это умеет) и узнать, в чем состоит ее цель. Эта архаичная форма возвещения великой истины не соответствует современной писательской идее, правда, некоторые современные поэты ее используют, и Ницше иногда позволяет Заратустре возвещать истины именно в такой форме. По моим представлениям, Анима хранит некоторые писания, которые спрятаны в у нее в замке.
Есть еще одна странная проблема, требующая внимания: почему затруднения, вызванные Тенью, не приводят к схватке, а выход из положения обеспечивается каким-то иным фактором. Здесь есть некий намек на проблему человека, связанную с его индивидуальной Тенью. Насколько я поняла, если человек осознанно решает бороться с Тенью и принимает ее всерьез, без болтовни и надувательства, она полностью уходит в конфликт. Если Эго принимает одностороннее этическое решение и одностороннюю моральную установку и вступает в реальный конфликт с Тенью, конфликт никаким образом не может быть разрешен. Это одна из проблем нашей цивилизации.
В самых примитивных цивилизациях люди никогда не вступают в серьезный конфликт с Тенью, ибо в таком случае они будут бездумно переходить от одной установки к другой, и левая рука не будет знать, что делает правая. Об этом можно узнать из рассказов о деятельности миссионеров. Они что-то делают для племени, и это хорошо прививается, но затем приобретает характер эпидемии, и тогда к миссионерам просыпается ненависть и их убивают: возникает противодействие их влиянию. После этого племя сожалеет о содеянном, но на самом деле дикари не бывают расстроены и подавлены произошедшим, и жизнь продолжается. Это крайний случай того, что случается с нами постоянно. Конфликт с Тенью не обостряется, так как наша установка может изменяться, и это помогает нам в жизни. Мы стараемся быть хорошими и при этом совершаем всевозможные плохие поступки, которых вовсе не замечаем, или же, если замечаем, нам приходится извиняться и оправдываться, например, тем, что болела голова, или мы обвиняем другого человека, или просто забываем о том, что сделали, — именно так мы обычно относимся к проблемам Тени. На самом деле я не критикую подобное поведение, ибо так устроена жизнь. У человека есть Тень, великая инстинктивная сила, и если мы не хотим оказаться в тупике неразрешимых проблем, нам следует научиться не обращать внимания на некоторые вещи, чтобы иметь возможность как-то продвигаться в жизни. Вы получите от окружающих и признание, и критику, но если не забираться
Однако люди, исповедующие христианство, не могут долго вести себя гибко и бросают вызов неразрешимым проблемам. Всегда существуют «да» и «нет», и левая рука использует всевозможные ухищрения и уловки, и потому жизнь заходит в тупик, — человек не может продолжать жить спокойно, так как стремится быть слишком совершенным, но это стремление однобоко. Сознательно жить в соответствии с христианскими идеалами — значит принять мученическую жизнь и мученическую смерть, — именно так бы ответила ранняя христианская церковь. Тогда бы нам предстояло отстаивать права заключенных в Китае[54][55], положив за них все, включая жизнь, или что-нибудь в этом духе. Обычные люди в своей массе назовут это дуростью, и это говорит о том, что в ком-то действует комплекс спасителя, тем не менее большинство уклоняется от героических действий, говоря, что до тех пор, пока проблема зла не подойдет к ним вплотную, они не будут ее решать, а пусть это делают другие. Идеалистически настроенный молодой человек решил отправиться на остров, где американцы проводили испытание атомной бомбы, чтобы помешать им. Большинство людей сочли бы, что он просто ненормальный, что его идеализм подобен идиотизму, однако на самом деле он пытался жить imitatio Christi^. Следовательно, мы сталкиваемся с противоречием: либо надо жить в соответствии с этическими обязательствами и таким образом принять смерть, либо, если не хотим доходить до крайности, мы регрессируем и продолжаем играть с обеими возможностями. Этот конфликт, присущий христианской религии, определяет нашу жизнь: как далеко мы зайдем? Если мы зайдем слишком далеко и обострим проблему Тени, то окажемся в тупиковой ситуации: что делать — принять на себя роль мученика или же немного смошенничать и проживать свою Тень, стараясь не смотреть на нее слишком пристально и сохранив тем самым здоровую защиту.
История о молодом человеке, который захотел быть убитым в знак протеста против испытаний атомной бомбы, — это типичный пример человека с фанатичными этическими убеждениями, из-за которых он оказался в тупике, придя к необходимости умереть за свои убеждения — погибнуть от рук мирового зла. Ежедневно проводя анализ, вы сталкиваетесь с такими конфликтами; люди хотят быть порядочными и поэтому отрываются от своих корней, а потом не понимают, как им жить дальше. Мужчина сталкивается с соблазном вступить в любовную связь на стороне и успокаивает себя тем, что так делают все, мол зачем поднимать из-за этого шум; но оправдываясь таким образом, он фактически уходит и прячется от самого себя, а потом сожалеет. Но когда ревнивая жена устраивает ему сцену, он снова регрессирует. Другие люди, которые подвергаются подобному искушению, пытаются проверить себя на прочность и говорят, что они не такие, как казалось раньше, но тем самым подавляют Теневую тенденцию и вступают с ней в борьбу. Если искушение минимально, они добиваются успеха, но если оно очень сильно, они впадают в уныние, чувствуют усталость и не знают, как жить дальше. Тогда в сновидениях Тень приходит в бешенство, ибо она не нашла себе выход. Это может вызвать такую потерю либидо, что их жизнь останавливается. Мужчина делается невротичным, так как другая часть его личности не признает его решений и постоянно приходит от них в ярость. Также его начинают посещать ипохондрические фантазии и депрессия, портится настроение и он перестает получать удовольствие от своей работы. Это очень часто бывает у людей, которые пытаются быть слишком нравственными. Или же муж будет взбешен поведением своей жены, и его ярость будет местью Тени за то, что ею пренебрегли. В таких случаях любое поведение мужчины будет неправильным; оно обусловлено раздражением из-за того, что уступает Тени и тем самым ее отвергает: если он ей уступит, значит он убогий, а если нет, то из-за нее он оказывается в подвешенном состоянии. Именно такую психологическую ситуацию я бы назвала основным Теневым конфликтом. Никакие «за» и «против» не способствуют его разрешению. Если человек не может чуть измениться или смошенничать, основной Теневой конфликт, присущий человеческой природе, становится неразрешимым, ибо он приводит к тому, что человек не может совершить правильный поступок. В таких случаях слабые люди ищут чьей-то поддержки, или спрашивают совета, или отрицают само наличие конфликта, говоря, что это сущий пустяк. К сожалению, так бывает часто и не обещает ничего хорошего, и тогда вы снова имеете прежнюю регрессию, при которой левая рука не знает, что делает правая.
В сказке говорится, что такой конфликт приходится выдерживать до тех пор, пока его не удастся разрешить творчески. Творческое решение должно быть каким-то неожиданным, конфликт должен разрешаться на ином уровне. В данном случае таким сказочным образом является фигура Анимы, которая неожиданно переворачивает всю ситуацию и делает королем другого человека. То есть разрешение конфликта приходит из бессознательного, которое не принимает ни ту ни другую сторону: оно просто переворачивает всю ситуацию — безносый король, третья сторона в конфликте, о которой никто не думает, должен уйти, и таким образом ситуация изменяется, и картина выглядит уже совершенно иначе. Это модель творческого решения Теневой проблемы, к которому, собственно, мы и стремимся: выстрадать конфликт до тех пор, пока не случится нечто неожиданное и не переведет всю ситуацию на другой уровень. Тогда можно было бы сказать, что конфликт не разрешился, а перешел в иную плоскость. По-другому его вообще нельзя было бы разрешить. Нужно пройти через распятие без каких бы то ни было поползновений со стороны Эго в сторону «да» или «нет». Это может продолжаться недели или месяцы. Эго не может снять такое напряжение противоположностей, ибо творчески разрешить Теневой конфликт — значит отказаться от Эго и его норм и противоречий. Оно означает полностью подчиниться неизвестным силам, существующим в человеческой психике. Вспомним слова распятого на кресте Христа: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?»[56]
В сказке эти неизвестные силы воплощаются в третьей фигуре, фигуре Анимы, которая изменяет всю ситуацию. Если бы Фердинанд Верный заигрывал с фигурой Анимы, говоря, что он ее любит, и спрашивал ее о том, как поступить со старым королем, это бы не было собственно решением конфликта. Но в сказке показано, что у него и не было никакого намерения стать королем. Он остался на своем месте, на котором ему были видны противоположности, а так как он сам не думал о том, чтобы избавиться от короля, то тем самым дал возможность принцессе сказать: «Я не люблю этого старого короля. Пусть он так и будет обезглавленным».