Фэнтези-2005
Шрифт:
— Что не так у людей? — монотонно спросила она, не взглянув на дочь.
— Я хотела сказать, люди не как драконы? Людям возможно любить детей?
— Возможно. Что там у тебя?
— Драконья Книга, — ответила девочка, уже осознавая свой промах.
Мать поставила ступку.
— Ты уже выучила двадцать вторую главу травника, — с обманчивым спокойствием произнесла она.
— П-почти. — Девочка втянула голову в плечи. Против ожидания, подзатыльника не последовало.
— Учи сейчас.
Марианна состроила страдальческую рожицу, придвинула к себе пухлый том и уставилась в него.
— Слушай,
Марианна не ответила. Вероятно, Элоиза услышала в тишине комнаты, как дочка судорожно вздохнула, пытаясь и не имея сил сдержать слезы. Вероятно. Только все равно ничего общего с жалостью или раскаянием не имело то, что сжало сердце ведьмы. Словно сердце у них было одно на двоих. Словно удар, нанесенный отражению, поранил ее саму.
Элоиза вбросила пестик в ступку и быстро подошла к дочери:
— Ну, перестань. Ничего трудного здесь нет. Давай попробуем вместе.
СЕРДЦЕ ВОИНА
Анастасия Парфенова, Алексей Пехов
ПРЯХА
Солнце, окрасив белые шапки гор в ярко-красный цвет, уходило за перевал, и отряду пришлось заночевать на плато. Двадцать душ: стрелки, следопыты, боевые маги. Закаленные экспедициями в дождевые джунгли Керджуа, прошедшие через пески Азахра и мертвые лабиринты выкошенных чумой городов Ринии, они были опытными воинами и вели себя соответственно. Лагерь очертили тройным кругом магической защиты, выставили усиленную охрану. Никто и не думал расслабляться. Репутация Проклятых гор говорила сама за себя. За последние две дюжины лет отсюда не вернулся ни один охотник. Хотя кланы пастухов, обитавших в окрестных долинах, не испытывали никаких проблем, да и армия герцога Де Коньяра, совершившая пять лет назад героический бросок через перевал, благополучно добралась до пункта назначения — и была столь же благополучно разбита силами Рикардо II.
Но ни армии, ни пастухи не охотились в Проклятых горах на грифонов. А разбившие лагерь люди пришли сюда именно за такой добычей. И это почему-то делало их мечеными в глазах судьбы.
Кристофер завернулся в плащ, прикидывая, сколько ему осталось до конца вахты. Отчисленный с третьего курса Академии за неуплату, молодой чародей уже несколько лет ходил с охотниками за магическими редкостями, чутьем и отнюдь не школярскими знаниями завоевав себе серьезную репутацию среди добытчиков бесценных артефактов. А также состояние, которого хватило бы, чтобы купить отдельную кафедру в этой самой Академии, — интересуйся маг глупостями вроде общественного признания, а не реальной силой.
Той самой, за которой он пришел в Проклятые горы.
Чародей закрыл глаза, в который раз за ночь пытаясь ощупать мыслью крутые хребты и окутывающую их неуловимую дымку. Что-то здесь было… Что-то…
…женский голос, ведущий надрывную мелодию, раненую и ранящую, переходящую в крик…
Кристофер вскинул голову, поводя носом, точно гончая, почуявшая след. Напрягся…
Ночь за плечом, вор у ворот, Прялки жужжаньеМаг среагировал мгновенно. Бросил в направлении чужой силы мощный поисковый импульс, но перестарался — под его давлением стонущий голос растаял, точно туман над рекой, заставив Кристофера гадать, не почудилось ли ему. В горах, особенно на такой высоте, очень часто случаются странные и необъяснимые вещи.
Остаток дежурства прошел на удивление тихо. Никаких голосов. Никаких видений. Разбудив свою смену, маг кое-как добрался до палатки и, уже соскальзывая в сон, вновь почуял… Нет, почудилось. Подумал, что, пожалуй, нужно будет завтра обсудить это с остальными. В Проклятых горах нельзя забывать об осторожности.
Последнее, что слышал Кристофер д’Эрье по эту сторону безумия, был все тот же низкий женский голос:
Кто прядет лен, кто прядет шерсть, Кто прядет страсть, а кто прядет месть, А я спряду твою смерть. [1]Два десятка душ запутались в паутине. Они спали. И видели кошмарные сны.
— Ну и дура! Если решишь вернуться, не рассчитывай, что я встречу тебя с распростертыми объятиями!
1
Стихи Хелависы.
— Я не вернусь. С этого момента у меня своя дорога. — Она безразлично пожала плечами.
— Ты понимаешь, что совершаешь предательство?! После всего, что я для тебя сделал? — Жан клокотал от праведного гнева.
Шарлиз лишь хмыкнула и презрительно скривила полные губы, показывая, что не очень-то ценит оказанные ей услуги. Она сделала для отряда ничуть не меньше, чем они для нее. Это было не более чем взаимовыгодное сотрудничество, и никаких угрызений совести от того, что придется уйти из своры тех, кто зарабатывал на жизнь поиском магических редкостей, она не испытывала.
— Мне все равно. Я ухожу.
— И куда же ты собралась?
— Для хорошего лучника всегда найдется работа.
— Надеешься опередить нас? — угрюмо поинтересовался прислонившийся к дверному косяку Виктор.
Он, как и остальные наемники, выбрался из таверны, как только Жан принялся драть глотку. Теперь шесть пар обиженных, непонимающих и очень злых глаз смотрели только на нее. Люди ждали ответа.
— Не понимаю, о чем ты.
— Ты помешалась на грифонах. Спишь и видишь, как бы всадить кому-нибудь из их племени стрелу под крыло.
— Вот как? До этого нам удалось завалить двоих, — Шарлиз была само спокойствие. — Чем же третий будет отличаться от прежних?
— Тебе лучше знать, — бросил Виктор и, показывая, что разговор закончен, скрылся в таверне.
Обижен. Сильно. И не понимает. Впрочем, она ничего не собирается объяснять.
— Так вот в чем дело! — растягивая слова, процедил Жан. — Сама хочешь обтяпать это дельце?
Высокий, худой, с рыжими волосами и бородкой, сейчас он походил на рассерженного лиса.