Феранисса - Странная Любовь

Шагиев Равиль Наилович

– Это меня не отпугивает!
– любопытно быстро выпалила она.
– Наоборот, только воспаляет остроту ощущений. Мне это нравится.

Ливар беззвучно расхохотался, стараясь сдавливать смех.

– То, что я тебя не убила в тот момент не случайность.

– Я знаю это, - кивая заявил вампир, - я чувствовал твою симпатию ко мне, все-таки...
– он замялся, на мгновение, столько короткое, но все же достаточно длинное чтобы смутить девушку. Он опасался, что его слова могут неправильно понять. Однако страстное желание полностью довериться Алене заставило его продолжить, - я эмпат, и

чувствую твое влечение ко мне, а сейчас страстное сексуальное влечение.
– Он умолк.

И тут Алена тихо произнесла:

Мое сердце в груди без тебя лишь болит, Мое сердце в груди о тебе говорит! Мое сердце забыло, что значит любовь, Мое сердце уже терпит страшную боль! И хочу я поверить, что счастье придет, И знаю я точно, оно нас найдет! И будет душа петь опять серенады. Ведь будем мы знать, что отныне так надо!

– Как красиво! Так искренне, прямо от сердца оторвала кусок.

– Спасибо, я люблю писать стихи.

Она сидела перед ним, мерно вздыхала, и пребывала в отличном настроении. Некоторое количество зажженных свечей создавали в помещении поросшее немножко паутиной, да и изрядной пылью, приятное впечатление. Девушка казалась ужасно хрупкой в своей одежде, с застегнутым вокруг тонюсенькой талии прекрасным кожаным ремешком. Ее мягкие волосы естественными волнами обрамляли лицо, а красивые глазки, сияли от пиршества, разглядывая части туловища вампира подсвечиваемые свечами.

– Это место произведение искусства, - заговорила она, - причем особого рода. Построено вампирами для вампиров.

– Я понимаю что ты хочешь сказать: работа по-настоящему изумительна. Именно здесь я родился. И когда-то здесь поверх склепа был огромный людской замок, но шли веки, мир становился все больше заполнен людьми, строились новые города, и вскоре от замка не осталось ни легенд, ни мифов, ни даже упоминаний. Вампиры позаботились об этом.

– Двигайся ближе, - сказала она, - присаживайся поуютнее.

Он повиновался. Его всего трясло и он закашлял. Кашель начался со спазма, застав его врасплох.

– Извини, - сказал он, а она кокетливо улыбнулась.

– Мне нравится твой красивый голос, - прошептала она, гладя его волосы, и слегка царапнула ногтями щеку, а он тем временем на мгновение сомкнул веки.

Вампир почувствовал ветер. Колючий холод. В своем бурном воображении увидел людской возвышающийся замок, он выглядел так словно это был не замок, а искусное произведение искусства. Его руки будто прикоснулись к камням из которых построен был замок. Такие мягкие и гладкие на ощупь, но твердые внутри. Прикоснулись к зеленой траве, к осенним листьям, к пушистому снегу, к грязной земле. Он ощутил прилив тревоги. Что такое? Он прислушался и услышал вой волков. Воображение унесло его прочь от замка в густой зимний лес. Он увидел стаю быстроногих волков, мчащихся по недавно выпавшему снегу. Он увидел молодого себя, каким был двести лет назад.

Он открыл глаза. Алена слегка оттолкнула вампира

от себя. Ливару это сильно понравилось. Он наклонился и в ответ поцеловал ее в шею. Да, это тоже приятно. Он вспомнил как его острые клыки впиваются в жертву и в горло течет свежая кровь и мгновенно нюхнул носом ее плоть, а клыки выросли. Пахло потом. Ему это не понравилось, как и мысль о клыках врезающихся в шею жертвы. Ему так хотелось ее укусить, но нельзя. Держи себя в руках. Собери жаждущие мысли в единое целое м направь поток этих эмоций на нужное дело.

– В чем дело?
– спросила она.

– Ни в чем, - ответил он и еще раз поцеловал ее в шею, а затем ненавязчиво снял с нее одежду. Затем последовала и его очередь. И вот теперь оба были полностью обнажены. На ее спине сверкнула стильная татуировка - черные ангельские крылья. Ему это понравилось.

– Это безумие!
– воскликнула она.

– Безумие придет позже...
– прошептал вампир.

– Ты вампир, а я человек.

– А не все ли равно, кто есть кто?
– прошептал он на ушко ей.
– Главное, это чувства... страсть... искорка...

Ее соски сладко терлись о его грудь, - горячие острые, а плоть вокруг них оказалась податливой и мягкой. Он обхватил ее худенькое тело. Одна из его рук скользнула по шраму оставшемуся от аварии три года назад. Девушка ощутила в том месте холодок и дернулась.

– Ты горячий, нет... ты просто горишь, - сказала она ему на ушко, а затем поцеловала в шею.

Он посмотрел в ее глаза, затем медленно взглядом пошел вниз, рассматривая грудь, а после женское начало между ног, возбуждение в нем росло. "Ах, как хорошо! Одно блаженство", - похотливо подумал он и такие же мысли проскочили в его голове.

– Аххх!
– сладостно прошипела она.

Он поцеловал ее мокрые маленькие губы, ощущая сквозь тонкую кожу твердость ее зубов, ощущая как в ее теле пульсирует горячая молодая кровь. Это было приятно, но все начнется между ног и будет больше похоже на дрожь, неутолимую яростную дрожь.

– Подожди минутку, - сказала она.

– Чего ждать?
– Их губы сцепились в игривом поцелуе.

Его рука потянулась ниже, туда где все и начнется прямо сейчас.

Алена взобралась на него, словно на горячего скакуна, который несся по неосязаемым далям, равнинам и лесам. Ее мышцы начали движения бедрами и они слились воедино в диком танце. Холод ушел прочь, его бедра, его пах, его достоинство стали горячими, его тело знало, что делать, без всяких подсказок. Она чувствовала что вампир стал двигаться в такт ее быстрым движениям, с каждым разом он все глубже и глубже проникал в нее, пока наконец из ее сладостных уст не вырвался невольный стон, за которым еще один блаженный, и еще, и еще...

Вместе словно соединяясь мыслями в воображении они рисовали свой чудный мир, со своими законами и природой, наслаждениями и эмоциями, и не было в этом мире горя несчастий и бед: По полям сотнями скакали лошади, они брыкались, встряхивались, ржали, но бежали вперед, а зеленый природный пейзаж окружал их. Затем природа испарилась не оставляя и следа, а лошади воспарили в воздух. Они махали своими белоснежными крыльями переливающимися на солнце, улетая все дальше и дальше в пучины вселенной.