Ферма механических тел
Шрифт:
С вставшими дыбом волосами я прошла еще пару улиц по направлению к кварталу Иммигрантов. Пацаненок безустанно ревел и упорно плелся за мной. Я собрала всю свою волю в кулак и свернула в безлюдный тупичок. Не представляю, как я буду обороняться, ведь при себе у меня нет ни единой серебряной монетки. Но этот полный безысходности вой на одной ноте меня уже достал!
Через пару минут призрак безошибочно свернул за мной, по-прежнему не отнимая кулачков от глаз. Призрак, а не привидение, потому что только призраки имеют четкие контуры и преследуют людей. Хотя обязательным условием для преследования является связь умершего с живым.
— Хватит за мной таскаться! — истерично потребовала я.
Призраки плохо видят и слышат материальный мир, потому что уже не принадлежат ему. По этой же причине живые воспринимают астрал туманом, заполненным шепотом. Но это не касается медиумов, находящихся одновременно в двух мирах, и оттого восприимчивых к астральному излучению больше прочих экстрасенсов. Поэтому пацаненок с отчаянной надеждой уставился на меня и всхлипнул.
— Вы меня видите? И слышите?
Голосок у него был столь жалобный, что даже мой садизм, обычно активизирующийся в подобных ситуациях, забуксовал. Мне слегка полегчало от осознания, что негативные астральные эманации еще не окончательно ассимилировались с моей душой, и частично человечность во мне еще сохранилась.
— Вижу и слышу, я же медиум, — попыталась успокоить я призрака.
Но воспитатель из меня видимо дерьмовый, потому что пацаненок вдруг разревелся с новой силой и молнией метнулся ко мне с распростертыми объятиями. Я едва успела шарахнуться в сторону. Он влетел в стену за моей спиной, вынырнул обратно на улицу и с ревом зашел на вторую попытку меня обнять.
— А ну заглохни! — нервно рявкнула я, вновь вильнув в сторону.
Мальчонка обиженно заткнулся, сверкая невыплаканными слезами в глазах.
— Притормози с объятиями, пацан, — попыталась сгладить я свою грубость, гадая, как запретить ему лезть ко мне, не наводя при этом на мысль, что медиум — это очень удобный вид транспортировки мертвых душ. — Нельзя же трогать незнакомых людей!
— Я не пацан, я лорд Эрик Каспериан, — можно подумать, мне это о чем-нибудь говорит. — И вы не незнакомая, вы ведь как моя сестренка. Тоже видите и слышите меня, — с упреком хлюпнул сопливым носом лордик и хлопнул по-девичьи густыми и длинными ресницами.
Ох уж эти тепличные детишки, никакого инстинкта самосохранения! Не обязательно его сестренка медиум, как я. Она может быть и призраком, как он. Как бы выяснить, понимает ли пацан вообще, что не живой? А то ляпну ненароком очевидную для меня вещь и сломаю хрупкую детскую психику. Вот только обезумевшей астральной сущности мне и не хватает, ага!
— Все равно меня трогать нельзя, я заразная, — категорично заявила я и показательно оттянула покрасневшее веко.
Лордик несчастно хлюпнул носом, но послушно сделал шаг назад. Значит, все еще считает себя живым, раз болезней боится. Это осложняет ситуацию. Я присела на корточки, осматривая мальчишку внимательнее. Белое почему-то девчачье платье в рюшках, лакированные туфельки, на которые я пускала слюни в нищем приютском детстве, ангельское личико и шапка русых кудрей.
— Как вы оказались здесь, лорд Каспериан? — из меня против воли полезла ответная вежливость. Надо же, родительское воспитание все еще дает о себе знать. Они учили относиться к окружающим также, как окружающие к тебе.
— Мы с сестренкой бежали… дома были плохие люди, и мы сбежали… а потом
Эрикой должно быть зовут сестренку. Или звали. Судя по одинаковым именам, дети были близнецами, которые часто бывают экстрасенсами. Тогда Эрика и впрямь могла быть медиумом. Но сейчас у меня проблема более насущная. Кто знает, как успокаивать детей?!
— Мы ее обязательно найдем, — как можно уверенней отмахнулась я, попытавшись скопировать успокоительную невозмутимость Хелстрема. — Но позвольте узнать, почему вы преследовали меня, лорд Каспериан?
— Я… не знаю… я не преследовал! Я шел домой! — губа мальчишки снова опасно задрожала. — Меня всегда также к дому тянуло… я думал, что дом рядом…
— А вот так? — я поспешила его отвлечь от подступающей истерики и отбежала на пару шагов.
Лордик, как привязанный, шагнул следом. Чему и сам весьма удивился. Я присвистнула. То есть я воспринимаюсь им как дом? Ничего не понятно, но очень интересно. А еще интересней, как мне теперь от него отделаться. Похоже, придется навестить Теша. Изгнания, конечно, не его специальность, но других знакомых экстрасенсов у меня нет.
А еще я за антибиотиками собиралась. Кстати, надо бы предупредить пацана, чтобы не болтал, на людях-то ответить ему я не смогу. Я мученически возвела глаза к истекающему дождем небу, снова присела на корточки перед Эриком и принялась с серьезной миной нести бред.
— Чтобы найти вашу сестру мне понадобится острое зрение. Поэтому сначала мне нужно вылечить глазки.
— А потом пойдем искать Эрику? — с отчаянной надеждой хлопнул ресницами пацан.
Я кивнула, не сумев озвучить заведомо ложное согласие. Грешно обманывать детей, но мне и своих проблем хватает. В конце концов, в няньки мертвым аристократам я не нанималась.
— Мы сейчас в плохом месте, поэтому, будьте любезны, идите прямо за мной, не глядите по сторонам и молчите. Кстати, меня зовут Генри.
Лордик испуганно хлюпнул носом, но послушно пристроился сзади. У меня от вида поникшей полупрозрачной фигурки отчего-то защипало в носу. Простудилась, наверно.
Вырулив на улицу, я, стараясь не коситься на призрака, двинулась в сторону квартала Иммигрантов на поиски зангаоских аптекарей. Их страна до сих пор остается лидером в фармацевтике. И в производстве биологического оружия. Узкоглазый аптекарь, нашедшийся прямо на улице, жестом фокусника выудил из широких рукавов национального ханьфу[3] антибактериальные капли. Купив их и антибиотики на остатки компенсации от Барти, я закапала в глаза и обратила внимание на лавку бадавийского старьевщика неподалеку.
[3] Ханьфу — традиционный костюм зангаосцев. Длинная до колен верхняя одежда с широкими рукавами и узкая юбка до пят.
Толкнуть что ли часы здесь? Отремонтировала я их от нечего делать на свои средства, а, как говорится, если делаешь что-то хорошо, не делай это бесплатно. Значит, идем отбивать затраты.
В лавке за стойкой дремал смуглый бадави в белой галабее[4] и куфии[5]. Тлели угли в высоком кальяне, от которого тянулся дурманящий аромат экзотических фруктов. В свете электрической лампы кружились пылинки. Но не успела я выставить часы на стойку, как свет припадочно замигал, а воздух прорезал потусторонний вопль. И, судя по задумчивому, но ничуть не обеспокоенному взгляду бадави на лампу, слышала его только я.