Фермер
Шрифт:
– Пять дней проживет. А потом - пиздец... И огурцам с помидорами - тоже пиздец... Надо запчасти добывать.
– К скамам поедешь?
– Куда же еще. Можно к охране сунуться, я там пару-другую крабов знаю, но вряд ли они разрешат готовую продукцию потрошить. Поэтому - надо будет в набег идти.
Увидев, как Фермер прикончил бутылку в пару глотков, хозяин каморки еле успел перехватить занесенную для броска руку и отобрал пустую тару:
– Э, мудьяк! Дома будешь стекло бить! А здесь мусоркой пользоваться, да!
– Ладно, не тарахти... Короче, с утра покатим к заводам. Думай, может тебе что надо по дороге прихватить... Пару ящиков овощей на мену подберу, и двинем.
Ехидно улыбнувшись,
– Я не понять, пропуск оставляем, или 'его нах'?
– Оставляем пока. Вроде шурупит Змей. Конечно, не гений непризнанный, но не только хуем груши околачивать может. И спирт не пьет, что несомненный плюс... Не проспи, шпионяра, я утром в пять выдвигаться буду, пока ушлепки соседские спят в хрущебах. А то заебусь сквозь очередных гопников с боем прорываться. И откуда только берутся, пидорасы...
– Пи-да-рас-тьи, - задумчиво согласился коротко стриженный крепыш, отправив пустую бутылку в мусорку.
– Будет тебе заказ, бродяга. С этим не заржаветь...
* * *
До первого бунта по городу можно было передвигаться с ветерком. Бежавшие горожане угнали большую часть автотранспорта, ликвидировав вечные пробки, а заселившие поначалу высотные дома скамы улицы не портили, предпочитая использовать их по прямому назначению. Но после трех локальных апокалипсисов, помноженных на использование как земного, так и чужого оружия, по грудам щебенки и вздыбленному асфальту лучше было ходить пешком. На машине из точку в точку можно было добраться с трудом, петляя в лабиринтах обожженных домов и поваленных газонных заборчиков. Иногда от одного края Периметра до другого можно было не добраться и за неделю. А если на рукотворные завалы и разруху накладывались еще разборки между бандами...
– Я думаю, вашим новым хозяевам нужно было просто развернуть зону и нанимать местную рабочую силу. Сам видишь - от безделья наши кретины предпочитают играться в войнушку, отъедаясь на халявном комбикорме. А так - построили бы в ряд, пинок напутственный отвесили - и поскакали. Какая разница, кто эту блестящую хуйню клепает - зубастые или бесхвостые.
– Это не блестящая штука, - поправил Фермера скам, мертво вцепившись в дверь и приборную панель. После того, как на одном из мини-завалов пикап чуть не перевернулся, инопланетянин освоил еще несколько слов из матерного лексикона и был готов зубами держаться за любую железку.
– Это - не штуки. Это - панели для санитарных комнат. Они играют расслабляющую музыку и облегчают медитацию в момент освобождения кишечника...
– Что?
– захохотал явно спятивший водитель, протискивая машину в притирку с покосившимся ларьком не снижая скорости.
– Вы штампуете лампочки для сортиров? А эти ебанутые шпионы жизнями рисковали, чтобы лишний кусок спиздить!
– Это не сортир, - явно обиделся Змей и замолк на пару минут. Но после очередного безумного пируэта на грани сложившейся бетонной грудой высотки, все же добавил, клацая от страха зубами: - Для медитации и релаксации! И вовсе не хрень...Но тебе ведь не панели нужны?
– Верно понимаешь. Мне бы реактор-другой слямзить, фильтры и те хуевинки, что ты показывал. Мембранный контур, или как там его.
– Мне не дадут, - морда скама скривилась, точно он сожрал очередную порцию стандартного кормового пайка.
– Меня убьют, если увидят. Я с родственниками в плохих отношениях. Да и не изготавливают такое на заводах, это надо на складах обеспечения каторжан искать. Или у охраны.
– Вот и поищем, Змей. Мне без этих мембран-шыбран никуда.
– Я своих не убиваю!
– замахал лапами инопланетный механик, попутно на очередной кочке приложившись головой о низкую крышу пикапа.
– Шьььььерт! Но - не убиваю!
– Да? То есть тебя убивать - можно, а ты сам - никак? Ну и дурак... Я вот - убиваю. Хуманов. Человеков, то есть. И даже не спрашиваю, любят ли они братьев своих во христе и прочей клерикальной шизанутости, или так, просто отмороженные уебки... Во сказал, даже сам проникся... Ладно, не бухти, до Битцы почти добрались. Дальше их дорожками пойдем, там почти все цело. Главное, бритых отловить до того, как они стрелять начнут. Нацики отмороженные, что с убогих возьмешь... Зато с твоими братьями грызутся знатно, только стружка во все стороны летит. Вот через их территорию и двинем. На заводы нам нахер не сдалось, а клоповник рядом с Палеонтологическим музеем - самое то... Там до сих пор через трубы можно в остатки метро пройти. А где метро, там и скамовские жилплощади. Ленивые, суки, на готовом норы нарыли... И почему вы такие ленивые, Змей?
– Убьют, бля, - только и смог пробормотать в ответ пассажир.
– Как есть - убьют...
* * *
Демократический президент самой демократической страны первым делом сгрузил в новую каторжную зону большую часть заключенных за тяжкие и особо тяжкие преступления. Второй и третьей волной пошли уже просто жулики всех мастей и те, кто не понравился полиции южных штатов. Почти девяносто процентов контингента были черные. Которые на новых территориях усвоили два ключевых постулата. Первый: наркотой здесь не торговали и зарабатывать на жизнь пришлось другим способом. Второй: можно было убить кого угодно, чужая жизнь не ценилась совершенно. Но с тем же успехом можно было сдохнуть и самому. Но - лучше завалить других. И жить долго и счастливо...
Любая сильная группировка росла до момента, когда пересекала границы другой, себе подобной. После чего вспыхивала кровопролитная война, проверяя на крепость озверевших людей. Заваленную трупами территорию либо подминал под себя один из победителей, либо захватывали соседи. Мир царил лишь ближе к Якиманке и Садовому. Там окопались русскоговорящие уголовники, соорудив подобие диктаторского режима с отлично организованными отрядами боевиков. А в треугольнике Варшавки, Каширки и МКАД тусовались 'нигга', возмечтавшие дать просраться окружающему миру. Тусовались до момента, когда на их земли выгрузили сброд из Европы. После чего мочилово развернулось в полную силу.
– Бритые здесь осели не так давно, - просвещал мрачного скама Фермер.
– Как албанцы кончились после набега черножопых, так белые объединились и устроили тотальную зачистку. Доперли, мудаки, что по одиночке их задавят. Ну, и я руку приложил чуток. Как раз с Техаса меня вывезли, вот и вернулся на родную землю.
– Ты американец?
– удивился Змей, с подозрением разглядывая вырастающий слева от Севастопольского проспекта лесной массив.
– На хуй-на хуй!
– возмутился водитель, прибавляя скорость.
– Я - мультикультурное отродье! Уроженец бывшего Союза великих и наебнувшихся наций. Тянул служивую лямку, потом судьба сподобила, в Легионе оказался у лягушатников. Потом чуток по Африке и у латиносов поболтался, уже частным образом. Шабашил, глотки резал. А затем из Колумбии в Техас перебрался. Помог бывшему компаньону груз перевезти, заодно он мне документы выправил. Осел, как белый мирный человек. Даже о семье задумываться стал, представляешь? Вот только документы паленые оказались. Как начали всех нелегалов грести и банды в скотовозы пихать - так меня и зацепили. Пернуть не успел, как домой спровадили... Теперь тут кукую...